— О, мисс Фрик, я сейчас умру! Где она живет? Надеюсь, что у моря. В Корнуолле, например… хотя Брайтон тоже вполне сгодится. Да какая в принципе разница!

— Нет, это не Брайтон. — Заведующая даже не улыбнулась. — Я не узнаю тебя, Магги, ты всегда выдержкой отличалась. Это юго-западная Африка.

— Африка… но как же я туда попаду? — разочарованно протянула она.

Зачем мисс Фрик вообще затеяла этот разговор, если поездка невозможна? Отдохнуть в Корнуолле перед началом курсов, что может быть прекраснее… но Африка! Ее мозг отказывался воспринимать такие фантастические предложения.

Смятение, похоже, отразилось на лице девушки.

— Не знаю, так ли это несбыточно, — задумчиво проговорила мисс Фрик, глядя на свою воспитанницу. — И все же сомневаюсь, стоит ли отпускать тебя одну к совершенно незнакомым людям. Но она сама оплачивает поездку. Люди они вроде бы довольно респектабельные, хотя, с другой стороны, быть баронессой и жить в замке — это еще ничего не значит.

— Баронессой… в замке! Вы что, шутите?

Но у заведующей не было привычки шутить подобными вещами.

— На листе красуется заглавие «Замок Единорога» и подпись — «София, баронесса фон Линсинген».

— Прямо как в сказке!

— Похоже, они овцеводством занимаются, — объявила мисс Фрик.

— Овцеводством?

— Прочитай-ка лучше письмо. Составишь свое собственное представление о том месте.

«Я была просто счастлива узнать, что наши поиски ребенка Марианны, маленькой Маргариты, увенчались успехом, — пробежала глазами Магги. — Марианна была моей лучшей подругой в тяжкие, кошмарные годы войны. Ее необыкновенный талант, ее ум и красота навсегда вплетены в мое прошлое.

Теперь же я от всей души надеюсь обрести ее вновь в лице ее драгоценной дочери. Умоляю Вас, позвольте ей приехать ко мне как можно скорее. Мы живем очень просто в нашем старинном немецком замке на самом краю пустыни. После смерти мужа жизнь я веду довольно замкнутую, но Маргарите не придется скучать, уверяю Вас. Мой сын Стефан сейчас дома, занимается делами овцеводческой фермы нашего поместья, а с ним скучно не бывает, он у меня невыносимый озорник. Слишком красив для мужчины, я бы сказала, но такой очаровательный, и не только в глазах его престарелой матери.

Сама я теперь уже не путешествую, поэтому придется отложить радость встречи до приезда Маргариты. Я непременно пошлю в аэропорт своего сына, он встретит ее и привезет домой на собственном самолете.

При мысли о том, что через несколько дней я смогу увидеть дочку Марианны, сердце мое наполняется безмерным восторгом. Это как если бы снова встретиться с ней самой, моей дорогой подругой, очаровательной и юной. Интересно, какая она, наша маленькая Маргарита? Но я ничуть не сомневаюсь в том, что дочка Марианны — девушка культурная и образованная, настоящая красавица. Иначе и быть не может».

Магги оторвалась от листка и изумленно посмотрела на заведующую, ища поддержки:

— Она вроде бы как и не меня ждет.

— А что с тобой не так, могу я поинтересоваться? — нахмурилась женщина.

— Ну, она себе принцессу представляет. Настоящую красавицу, культурную и образованную. — У Магги вырвался горький смешок. — Маргарита Яновски подошла бы, а вот Магги Янг — вряд ли, согласитесь.

— Я бы не сказала, — попыталась приободрить ее мисс Фрик. — Образование ты получила достойное и училась только на «отлично». А насчет твоей внешности, что в ней плохого? Кожа у тебя гладкая, ровная, глаза красивые. Волосы, правда, прямые, но это даже модно в наши дни.

Магги вздохнула:

— Вряд ли ее это устроит. Она писаную красавицу увидеть надеется. Интересно, какой была моя мать? Любопытно было бы поглядеть. Она наверняка мне расскажет. Может, у нее и фотографии моих родителей сохранились. У меня-то ни одной нет.

— Молодой человек, вот что меня смущает, — вставила мисс Фрик.

— Какой еще молодой человек?

— Стефан, ее сын, тот самый, который должен встретить тебя в аэропорту. Похоже, она его сверх всякой меры обожает, прямо-таки боготворит. Я знаю, Магги, что тебе можно доверять. Ты всегда была девушкой разумной, но помни — будь начеку.

Старомодная фраза заведующей рассмешила Магги.

— Если это ее единственный сын, он наверняка избалован, и она идеализирует его. Вполне возможно, он весьма зауряден и не настолько красив, как ей кажется. Может, она из тех, кто считает привлекательными всех, кого любит. Остается надеяться, что она и меня полюбит. Она мне показалась очень милой и романтичной, — с оптимизмом добавила Магги.

Следующие несколько недель Магги продохнуть было некогда. Баронесса оплатила ее билет из Лондона и обратно, но ей и в голову не пришло, что у Магги может не оказаться подходящей одежды для отдыха в жаркой Африке. Мисс Фрик старалась изо всех сил, но денег у нее было маловато, и Магги пришлось довольствоваться подержанными вещами — дарами приюту от какого-то благотворительного общества. Они с мисс Фрик шили и перешивали, пытаясь подогнать одежду по худенькой фигурке Магги, но результат все равно вышел не ахти.

Бежевый костюмчик и белая блузка, которые она надела в дорогу, изначально отличались отменным качеством. Это любому с первого взгляда понятно. Но он все равно ее не красил.

— Скромно и со вкусом, — заверила ее заведующая. — Ты в нем на истинную леди похожа.

— Ну-у да, — с сомнением протянула Магги.

Он был ей великоват, отчего ее стройная фигурка казалась болезненно-худой. Мисс Фрик залезла в свой собственный карман и купила Магги в розницу два хлопчатобумажных платья; одно практичное, в коричневую полоску, другое — нежно-розовое. Последнее подчеркивало юную свежесть Магги, и она была от него без ума, несмотря на дешевый крой, хотя данного недостатка, по правде говоря, и не заметила. Это были ее первые в жизни настоящие наряды из магазина, и она считала их просто идеальными.

— А что же ты будешь по вечерам носить? — заволновалась заведующая. — В таких домах наверняка принято переодеваться к обеду.

— Розовое, конечно, — удивилась подобному вопросу Магги, но мисс Фрик лишь покачала головой.

В итоге она откопала в старых запасах черное креповое платье и подновила его, добавив кружев и искусственную розу.

— Черный — беспроигрышный цвет, — заверила она Магги, показывая ей результаты своих усилий, но девушке сразу стало как-то не по себе в этом творении. Однако заведующая очень старалась, и Магги не хотелось ее огорчать.

Бедность нарядов не слишком волновала Магги, ведь до сих пор ей некуда было ходить. В приюте же главное не внешность, а положение, и веселая, практичная Магги как нельзя лучше подходила для общественной жизни. В этом смысле жилось ей ничуть не хуже, чем с родителями, ее всегда окружали любящие сердца, и грусть редко омрачала ее жизнь.