Обогнув густые заросли гортензий, она остановилась – в поле зрения показался огромный древний амбар, тракторные ворота которого были распахнуты, как бездонная черная пасть.

Внезапно шевельнулась боль в животе, на этот раз резкой вспышкой отозвавшись в голове, а потом у нее внезапно онемели руки.

«Это не пистолет, – тупо подумала Эмили. – Дело не в пистолете. Я по-прежнему чувствую его. Он тяжелый, моей руке так тяжело держать его».

Но пистолет уже лежал на земле, и его длинный полированный ствол блестел на солнце, словно насмехаясь над ней, когда Эмили упала рядом с ним. Губы ее не шевелились, и крик так и остался в черепе.

О нет, Господи, прошу Тебя, нет. Только не сейчас. Сначала я должна убить его.

Миннеаполису не очень досталось во время зимы. Каждая обещанная пурга разворачивалась и уходила далеко на юг, просыпая положенный Миннесоте снег на штаты, которые этого не хотели и не заслуживали, вроде Айовы.

Пока же жители Миннесоты видели, как их газоны зеленеют после каждого случайного дождя, а их снегоходы пылятся в гаражах. Несколько самых отчаянных гоняли в Айову испробовать новые машины, но в понедельник утром, собираясь у кофеварок, они так и не рассказывали об этих рейдах. Просто потому, что это было слишком унизительно.

Сегодняшний день должен был изменить все это, и штат трепетал в ожидании.

Снег начал идти в десять утра и шел с неуклонной мстительностью, словно извиняясь за позднее появление. Через час во всем городе нельзя было найти и клочка травы, тротуары и мостовые стали скользкими под покровом свежего снега, скрывшего под собой темную ледяную корку, а средняя скорость движения упала до семи миль в час. Видеокамеры репортеров запечатлели во время ленча водителей, которые, сидя в своих машинах, лишь дюйм за дюймом продвигались в уличных пробках, хотя обычно они летели кормиться на полной скорости, но сейчас водители лишь улыбались.

Детективы Лео Магоцци и Джино Ролсет, сидевшие в здании муниципалитета, совершенно не обращали внимания на те небольшие сюрпризы, которые природа преподносила за стенами здания. Расположившись за своими письменными столами в дальнем углу, они, сидя лицом к лицу, ухмылялись друг другу. Такую картину не часто приходилось наблюдать в отделе убийств полиции Миннеаполиса, но сегодня был праздничный день.

Джино закинул ноги на стол и заплел руки за головой.

– Никогда больше у нас не будет такого хорошего дня. Во всяком случае, на работе.

Магоцци обдумал его высказывание.

– Может, нам стоит без промедления выходить на пенсию. Уйти в сиянии славы и профессионально заняться гольфом где-нибудь на Гавайях.

– У профессионального гольфиста никогда не будет такого высокого положения, как у нас.

– Скорее всего, не будет.

– Да и никто из нас не умеет играть в гольф.

– Что тут сложного? Маленький мячик загоняешь в маленькую ямку. Пинбол на траве – вот что это такое.

Джино еще больше расплылся в улыбке:

– Мы, наверно, единственные в истории детективы, у которых жертва убийства осталась жива.

– Вот уж нет. Это и раньше случалось сотни раз.

Джино скорчил гримасу:

– В общем, да. Готов согласиться. Но только не в нашем отделе. И она вполне могла погибнуть, если бы не два величайших детектива планеты. – Он покачал головой в блаженном неверии. – Парень, да это получше секса.

Магоцци подумал, что уж это полная ахинея, но он слишком хорошо себя чувствовал, чтобы заводить спор.

Их послали разбираться в предполагаемом убийстве четыре дня назад. Залитая кровью спальня, пьяный бывший муж, который не раз привлекался за оскорбления и побои, и пропавшая женщина. Она была под защитой судебного решения, запрещавшего этому подонку приближаться к ней с момента развода. Магоцци и Джино нашли ее рано утром в багажнике автомашины, помещенной на длительную стоянку в аэропорту. Женщина еле дышала. Врачи больницы округа Хеннепин сказали, что она оправится, и с тех пор детективы парили в небесах.

Джино развернул стул к окну, и с лица его сползла глупая улыбка.

– Ну и дерьмо. Так и сыплет.

– Вот и отлично. Люди вряд ли будут убивать друг друга при снегопаде.

– Неужто? За последний квартал количество убийств выросло на шесть процентов.

– Потому что не было снега. Сейчас дела пойдут куда лучше. Парень, ты посмотри, как валит. – Магоцци подошел к окну и посмотрел на то непотребство, в которое снегопад превратил улицу.

Присоединившись к нему, Джино покачал головой:

– Для меня эта статистика убийств всегда была бессмыслицей. Тут что-то другое. Зима в этом штате такая, что любой станет убийцей. Скорее бы все это кончилось.

Магоцци сунул руки в карманы и ухмыльнулся:

– Предполагаю, навалит как минимум фут.

– О, черт побери, только не это.

– Прости, приятель. Похоже, зимний праздник все-таки состоится. Наконец у детей появился снег.

– Черт побери! – Благодушное настроение Джино испарилось. – Значит, один из двух дней отгула мне придется провести на ледяном холоде, катая дурацкого снеговика для глупого детского праздника. Неужели эти так называемые компьютерные мудрецы из «Манкиренч» не могут разобраться, кто, черт побери, проделывает со мной подобные шутки?

Джино вообще очень неохотно участвовал в любых благотворительных мероприятиях, которые поддерживало управление полиции с помощью какого-то анонимного спонсора, удваивавшего свой взнос на том условии, что и Джино должен принимать участие.

– По-моему, не могут.

Джино прищурился:

– Скажу, что это весьма интересно, если ты меня спросишь. У нас четыре гения, которые создали самую сложную в мире программу раскрытия преступлений, могут влезать в базу данных Управления национальной безопасности, а мозгов у них столько, что они их таскают в мешке за спиной, – и они не могут найти банк, откуда перечисляются деньги! Это плохо пахнет, и ты это понимаешь. За всем этим кроются сами же «Манкиренч». А точнее – лично мисс Грейс Макбрайд.

Магоцци усмехнулся при упоминании имени Грейс:

– Господи, да ей-то зачем этим заниматься. Ты ей нравишься.

– Черт побери, дай-ка мне подумать. Может, потому, что в прошлом мне не очень нравилось, когда вы оба пытались вступить в какие-то отношения. Она до сих пор злится.

– Грейс не злится.

– Только не рассказывай мне. Еще как злится.

К полудню землю покрывал пятидюймовый слой снега, в большинстве школ начали развозить детей по домам, а кое-кто по нетронутому снегу передвигался по боковым улицам на лыжах. К середине дня прибавилось еще четыре дюйма, ртуть в градусниках опускалась, пробки на дорогах встали намертво стараниями несчастных водителей, которые приняли неверное решение выехать с работы попозже.