— Вы сделали нам чудесный подарок, мастер Мэдок, и я от души благодарен вам. Но времена нынче трудные Не могли бы вы заглянуть в будущее и открыть, что ждет нас впереди?

— Иногда, — ответил Мэдок, — лучше не знать, что готовит нам судьба. К тому же многие пророчества слишком смутны и не приносят пользы. Но для вас и ваших близких, лорд Элайн, я постараюсь, — волшебник оглядел зал. — Подайте мне чашу. Если можно, неглубокую и широкую.

Рэндал откликнулся первым Не успели другие оруженосцы сделать и шагу, как он уже нырнул в чулан за боковой стеной главного зала. Там он направился прямо к резному деревянному буфету, где хранилась посуда, достал большое блюдо из темной глины и вернулся в зал.

— Подойдет, мастер Мэдок?

Волшебник окинул блюдо быстрым взглядом.

— То, что надо, — сказал он. — Подержи его, пожалуйста. Вот так.

Мэдок расстегнул кожаный кошель, висевший на поясе, и достал оттуда что-то очень маленькое — Рэндалу показалось, кусочек хрусталя. Стиснув камушек в правой руке, волшебник провел сжатым кулаком над пустой чашей и запел на языке, какого Рэндал никогда не слышал.

Блюдо в руках у Рэндала похолодело, темная поверхность подернулась влажной дымкой, над ней заклубился туман. Свечи на праздничном столе за спиной у волшебника затрепетали и вспыхнули голубым пламенем. Дуновение холодного ветра взъерошило волосы Рэндала. Туман сгустился еще сильнее, и вдруг блюдо стало таким тяжелым, что мальчик едва не выронил его из рук — оно до краев наполнилось водой.

Свечи на столе снова запылали алым. Их отражения заплясали на поверхности воды. Но под яркими язычками вода была темной… «Нет, погодите-ка, я вижу какие-то краски», — подумал удивленный Рэндал.

Под водой виднелось что-то зеленое — цвет был сочный, как поле после летнего дождя, сверкающий, как изумруд. Глубокая зелень разлилась по дну блюда. В зеленой лужице Рэндал узнал молодую траву весеннего луга, на которой зловещими тенями мелькали бесчисленные копыта, копыта черных коней. Казалось, прошли века, время остановилось; низкий голос Мэдока, то усиливаясь, то стихая, нараспев произносил непонятные фразы, а по траве беззвучным галопом неслись и неслись черные кони.

Волшебник хрипло выкрикнул последние слова заклинания. Картина потускнела, Рэндал удивленно вглядывался в пустое блюдо. Очнувшись от наваждения, он встряхнул головой и поднял глаза. Возле него стоял Мэдок. Все, кто был в зале, глядели на сурового северянина, и на их лицах светилась целая гамма чувств — от изумления до едва прикрытого ужаса.

У Рэндала задрожали руки. Это зрелище совсем не напоминало веселую пляску огней; на сей раз магия что-то всколыхнула у него глубоко в душе, затронула потаенные струны.

По знаку лорда Элайна Рэндал отнес блюдо обратно в буфет и занял привычное место рядом с Уолтером Шум в зале становился все громче. Рэндал ткнул двоюродного брата в бок и тихо спросил:

— Видел?

Он ждал ответа, все еще немного дрожа. «А если он не видел? — думал Рэндал. — А если не видел никто, кроме Мэдока… и меня?»

Но Уолтер лишь бросил на него озадаченный взгляд.

— Ты о чем? Я видел, как волшебник произносил предсказания. Ты что, опять спал на ходу?

«Ничего он в блюде не видел, — понял Рэндал. — А я видел». Это открытие не прибавило ему радости. Он не понимал, что все это означает, но чувствовал, что произошло нечто важное. А вслух только сказал:

— Я слушал невнимательно. Разве Мэдок что-то говорил?

— Конечно! — воскликнул Уолтер. — Он сказал пару слов о каждом из нас. Видел бы ты, как радовался сэр Паламон! Колдун предсказал ему, что тот примет участие в великой битве и покроет себя вечной славой.

Рэндалу подумалось, что вряд ли такую судьбу можно считать счастливой — особенно если неясно, будет ли слава прижизненной или посмертной. Но он по опыту знал, что у Уолтера другой взгляд на вещи.

— А про меня он что-нибудь говорил? — спросил мальчик.

— Нет, про тебя — ничего, — ответил кузен. — Однако остальные предсказания были хорошими. Отец остался доволен.

После ужина Рэндал сел на ступеньку винтовой лестницы, ведущей на верхние этажи башни, и стал ждать. Лорд Элайн отвел гостю покои наверху, а не просто угол в общем зале. Рэндал хотел поговорить с волшебником, когда тот пойдет спать. Вскоре волшебник вышел из зала; увидев мальчика, он остановился у лестницы.

— Добрый вечер, малыш, — сказал Мэдок. — Ты что-то хотел?

Рэндал встал.

— Мастер Мэдок, сегодня вечером, когда вы смотрели в чашу, что вы там увидели?

— Что увидел? Будущее, что же еще.

Уши у Рэндала горели от смущения, но идти на попятную было поздно.

— Да. Но как оно выглядело? Я видел только зеленое поле и черных коней.

— Неудивительно, — усмехнулся Мэдок. — С твоим-то военным воспитанием.

— Но все остальные вообще ничего не видели! — голос Рэндала сорвался, и он покраснел еще сильнее.

Мэдок вздохнул.

— Тогда расскажи мне об этих конях.

— Просто черные кони, вот и все. Они скакали галопом. — Рэндал закрыл глаза и воскресил в памяти увиденную картину. К его удивлению, она оказалась столь же яркой, как и в первый раз. Спустя минуту мальчик опять открыл глаза. — Это было на каком-то поле, не знаю где именно. Мастер Мэдок, это что-нибудь означает?

— Может быть, — проговорил волшебник. — Почему тебя так интересуют эти твои лошади?

— Потому что я их видел, — упорствовал Рэндал. — Потому что никто больше ничего не видел, кроме вас — Он помолчал, набрал побольше воздуха и выпалил, смущаясь и волнуясь одновременно: — Может быть, это означает, что я тоже могу стать волшебником?

Он умолк и долго стоял, глядя в пол. Наконец тишину разорвал тихий смех волшебника.

— Малыш, если бы я умел жонглировать тремя мячиками, разве я сделался бы от этого хорошим циркачом? Не каждый, кто видит картины в чистой воде, предназначен для колдовства. А теперь иди спать.

Рэндал со вздохом повиновался.

Настало утро, серое и холодное. По двору замка Дун хлестал проливной дождь — сегодня тренировки на мечах наверняка не будет. В главном зале царили суета и оживление, но Мэдок, видимо, не искал тепла и общества. Рэндал тщетно обыскивал все закоулки огромного помещения.

Незадолго до полудня он нашел волшебника на площадке башенной лестницы. Мэдок сидел в нише возле высокого, узкого окна и при пробивавшемся снаружи тусклом свете читал небольшую книгу в кожаном переплете. Дождь сюда не заливал — внешние стены замка были чуть ли не в метр толщиной, — но от пронизывающего ветра Рэндал невольно застучал зубами. Неужели волшебнику не холодно?

Мальчик подошел и робко спросил:

— Вы долго пробудете у нас?