себя, что хорошо бы избушку научить стороны определять, а то она не вправо, как просили, а влево вертелась.

— Баба Яга? Баба Яга, Вы здесь? — позвал Максимка.

Нет никого. Странно. Прошел он из прихожей дальше, в гостиную. Избушка-то у Бабы Яги не обычная, а двухкомнатная. Гостиная, прихожая, спальня, кухня — все прилагается. Только от такого количества комнат бабушка иногда путается, не туда забредает да вещи оставляет там, где потом забывает. А Домовому за это достается! Он целыми днями тем и занят, что по дому хозяйничает, а еще надо за Ягой присматривать.

— Бабушка, вы где? Бабушка? Бабушка?! — вскрикнул Максимка, стоило ему зайти на кухню.

А там Баба Яга уже его друга Герына в хлеб запекает да в печку отправляет, про пирожки с хрустящей корочкой что-то бормоча.

— Ах, Вы! — сжал кулаки Максимка и сразу урок учителя вспомнил: «Сам погибай, а товарища выручай!».

Огляделся царевич, схватил со стола из маленького сундучка заморские специи и бросил их в огонь. Разогрелось в тот же миг пламя, разбушевалось, а резкий запах по комнате распространился. Только вдохнула его Яга, как чихнула. Один раз, второй, а на третий выронила из рук противень с тестом, в который Герына закатала.

Максимка тут же подбежал с маленьким ножиком, разрезал липкое тесто и со всех ног бросился прочь из лесной избушки.

Выскочили мальчики за улицу, спрятались в лесной чаще подальше от глаз Бабы Яги, отдышались и завели разговор.

— За что это она тебя, Герын? — спросил Максимка.

— Да я… это, не слушался, — признался Герын, потупив взор. — Я на ее кота охотился, хотел злым казаться, а она считает, что добрым мне надо быть и котика не трогать. А как я свою линию стал гнуть, она сказала, что плохих детей только на пирожки и пускать, после чего меня схватила и… и дальше ты появился.

— Ужас какой! Стоит только представить, если бы я хоть на минуту опоздал…

— Ну, пожгло бы немного бока, — беспечно отмахнулся хвостом Герын. — Я к огню устойчив, наследственность такая. Сам извергать его не могу, но от пламени и не пропаду.

— Так! — нахмурился Максим. — А зачем тогда Баба Яга тебя в хлеб закатывала, если знала, что с тобой ничего не случится?

— Так оттого и закатывала, что знала! Она ведь меня просто поучить хотела. Она, на самом-то деле, ни одного ребенка за всю жизнь не съела, как мне призналась. Слухи, что она злая и вредит путешественникам. Репутация! Вот, какое умное слово знаю. Потому она и нужна, что путешественники разные бывают. В том числе и не слишком хорошие. А сама Яга только и делает, что детей уму-разуму учит. Мы ведь все читали сказку «Гуси-лебеди». Ту, где матушка с батюшкой по делам поехали, а дочке своей старшей строго-настрого наказали за братиком меньшим присматривать. А что вышло? Девочка про братика забыла и играть с подружками убежала. Разве так можно? Вот Баба Яга и помогла: гусей-лебедей наслала, чтоб они мальчика похитили, под окошко к ней посадили и развлекали малыша, пока сестрица не придет и не спасет братика. Алёнушкой ее тогда звали. Теперь уже Алена Дмитриевна. Сама мама.

А на меня Яга совсем уж разозлилась. Говорит, что я еще хуже той девочки, раз злым хочу стать. Я весь в батюшку уродился… кто в том виноват? — вздохнул Герын.

— Да, — протянул Максимка и отвесил крепкий подзатыльник своему другу. — Глупый ты, Герман! Никакой ты не Герын. Глупый, но все равно мне друг. Пойдем, извинимся перед Бабой Ягой, посидим у нее на занятиях, а потом к Серому Волку учиться отправится. Будем из тебя знаниями всю глупость выбивать!

И пошли друзья к своим учителям — Волку да Яге — уму разуму учиться и дружбе крепкой верными быть. А что было с ними дальше, уже другая сказка. Я тебе ее после расскажу.

Вот и сказочке конец, а кто слушал, тот, надеюсь, чем-то научился!

P.S. Сказка одобрена и утверждена лично Серым Волком. Рекомендована для детей младшего школьного возраста.