– Почему? – с беспокойством спросила девушка. – Что не так?

– Сейчас будем смотреть, – последовал тяжелый, наигранный вздох. – Сиди, не рыпайся…

Как будто она вообще могла пошевелиться.

Кларисса под собственное бормотание начала копаться в комоде. А Рут внезапно стало очень тоскливо и одиноко. Невольно зашевелился извечный пессимизм, который зловеще зашептал: «А ты какого ответа ожидала? Неудачница ты, Рут. Хотя бы потому, что пошла решать свои проблемы через какую-то га-дал-ку!». На глаза навернулись слезы. Хотела бы она быть сильнее и справляться со всем сама…

– Да не реви ты, – брезгливо сморщилась женщина. – Вот же размазня… Ты что, думаешь, у тебя самое большое горе? Ко мне женщина ходит, третьего ребенка потеряла. Ее прокляли. А у тебя что? Тьфу… Так, это нам не понадобится… Это – тоже…

Кларисса разбирала завал в ящике, постоянно что-то роняя на пол. Кот лениво следил за ней с дивана, слабо помахивая хвостом. Рут продолжала пребывать в вакууме. Все казалось фальшивым, неправильным, но раз уж заварила кашу – так ешь, как бы ни тошнило.

– Самое большое горе – всегда собственное, – наконец мрачно ответила она. – Я сейчас не на месте той женщины. В чем смысл таких сравнений?

На нее впервые взглянули с ощутимым интересом. Откинув куда-то в сторону клубок с нитками, гадалка хмыкнула:

– Поспорь еще со мной.

Рут ожидала, что она извлечет свечи и хрустальный шар, но Кларисса оставила на столе лишь колоду карт Таро и откуда-то взялся новенький планшет. Эта современная вещь в контексте их беседы смотрелась странно.

– Так, дату и время рождения говори. И город. Я просила приходить только с этими данными.

– Двадцать второе ноября… года. Шестнадцать пятнадцать. Кельн.

– Шестнадцать пятнадцать, – невнятно повторила Кларисса, увлеченно тыкая в экран планшета.

При этом ее ногти каждый раз издавали холодный стук.

«Ничему не удивляйся! – тарахтела Свенья. – Она о-о-очень современная женщина и страшно умная. Просто слушай ее. Она всего лишь на меня посмотрела и сразу сказала, что он на мне женится. И он сделал мне вчера предложение! Вот откуда ей это было знать-то, а?»

С логической точки зрения, все могло быть иначе. Кларисса – безусловно, хороший психолог, но та еще стерва. Любит устраивать шоу с метлой, а сама сыплет всякими клише…

Нет, как она узнала, что вокруг него столько женщин?

«Эй-эй-эй, она говорит вещи, которые могут быть правдой, о любом мужчине и любой женщине. Это игра на таких банальностях! Уходи отсюда, Рут, пока она окончательно не испоганила тебе настроение и не ободрала как липку…» – не унимались доводы разума.

Кларисса продолжала тыкать по экрану планшета.

– Не люблю я вручную составлять эти натальные карты. Спасибо технике… А! Готово. Милая, – вдруг ее тон опять сменился, окончательно вводя девушку в заблуждение, – теперь он звучал удивленно и как-то до жути рационально: – Ты привязана к своей прошлой карме. Южный узел в Раке в трине к Солнцу.

Рут взирала на нее, как рыба пялится на людей из аквариума, и молчала. А та вовсю вещала про Солнечную систему:

– Плутон у тебя в седьмом доме, это планета рока и страданий. Не быть тебе счастливой, так на роду написано…

Каждое слово ощутимо било по голове, и на смену первичному благоговению перед ее третьим глазом пришло глухое раздражение.

«Пошли эту перечницу в задницу и вали!» – уже орал внутренний голос, но Рут все ждала чуда.

Кларисса словно не замечала перемен в своей клиентке. Отодвинув планшет, она взялась за карты и небрежно смешала их.

– Тяни давай. Будем выяснять, что на тебе кроме кармической предрасположенности, чтобы быть неудачницей.

С унылым лицом Рут вытащила наугад две карты.

– Луна и Смерть. Порча на тебе, милая. О, смотри, Шесть кубков сама упала… Сглазили в детстве. Тяни еще… Императрица перевернутая. Женщина с двумя детьми. Дочки у нее. И глаз черный. Всех сглаживает. По тебе проехалась от души. Да и маме твоей досталось. Ее зовут Альма…

Вдруг Рут впервые почувствовала что-то вроде доверия, и она взглянула на Клариссу по-новому. Та облокотилась о стол, задумчиво разглядывая карты. Изображения ничего не говорили клиентке, зато гадалка явно видела в них больше чем просто картинки. Но сильнее всего Рут насторожило произнесенное имя.

Альма действительно существовала. Просто – бинго! – приз в студию. Знакомая ее матери, с двумя дочерьми, что примечательно. Этого Кларисса никак знать не могла.

– Мама твоя поэтому не вышла замуж. Ты тоже не выйдешь, пока на тебе порча от этой Альмы… Да уж, ну и женщина, – протянула Кларисса, выглядя заинтригованной и даже слегка восхищенной. – Завистливая, злая, но за детей своих убьет… Во всех видит их врагов. Вот и сглаживает… Тяни еще…

– Да так всю колоду можно выложить, – нервно усмехнулась Рут.

Ответа не последовало, гадалка впала в легкий транс. Взгляд уплыл, и только пальцы невесомо водили по картам. Вдруг на девушку поднялись ее помутневшие глаза, и Кларисса произнесла:

– На твоей личной жизни сидит большая черная кошка. Она не дает тебе пройти.

Образность слов усиливалась странным поведением. Гадалка медленно коснулась ее ладони и протянула с еле уловимым злорадством:

– А, вижу… вижу… Ты еще сама себя здорово отравила… негативными эмоциями. А Альма тут просто до кучи… Но себе ямы не роют, понимаешь? Ибо все ямы – это могилы.

Ее речь продолжала звучать, даже когда Кларисса замолчала. Ощущалось, будто ведьма сейчас прицельно и со вкусом плюнула ей внутрь.

– Ну что… надо снимать… Все могу, кроме кармического. Это ты заслужила. – Капля потустороннего шарма, на миг проглянувшая в ней, пропала, и опять появилась недовольная стареющая женщина. – И вижу еще… будет у тебя все-таки мужчина, особенный. Другого не дано. Сниму порчу от Альмы твоей – и потянутся к тебе парни. Но не задержатся. Потому что тебя как магнитом сквозь жизнь тащит к одному человеку.

Рут встрепенулась: ну хоть одно приятное пророчество.

– Он словно здесь и не здесь, – удивленно воскликнула Кларисса, с прищуром глядя на Рут. – Я вижу… перекресток. Где-то на перекрестке встретишь его. Но пока не понимаю, как… Странно.

Настроения гадалки чередовались с патологической быстротой. Ясновидение, похоже, граничит с шизофренией.

– А замуж я выйду? – напряженно спросила Рут.

Все-таки она была всего лишь девушкой, со своими девичьими заботами. Взгляд Клариссы стал прозрачнее, она словно читала ее жизнь в ее же лице.

– Нет, милая, не вижу у тебя брака. Тут ничего не поделаешь.

Рут опустила голову. Ее снова начала душить паника. Почти на все важные вопросы она получила решительное «нет», похожее на смачную пощечину.