– А я вот сейчас позвоню этой стерве и поинтересуюсь, что она там за доказательства несуществующего преступления умудрилась сляпать, – Я нервно затыкала пальцем в малюсенькие кнопки сотового телефона. – … Абонент выключен или временно не доступен, пожалуйста, перезвоните позднее… – Через пару минут, повторив попытку дозвониться еще раз, я с досадой швырнула трубку в угол кресла.

– Лара рядом с Ириной Матвеевной сегодня, похоже, целый день отирается. Я около больницы видела, как она в ее белый «Мерседес» садилась. Выглядела ужасно. Просто убитая горем вдова, да и только. Ее даже охранники с двух сторон поддерживали, чтобы не упала чего доброго… Смех.

– Обхохочешься. – Хмуро согласилась я. – Хотя если кому?то охота выставлять себя идиоткой, то запрещать это делать не гуманно. Может, она в актрисы готовится, и репетирует по ходу дела… Как говорится, каждому свое…

– Ты бы лучше о себе подумала, чем Ларискины художества обсуждать. Алиби у тебя есть на то время? Или что там надо предоставлять в подобных случаях?

– Да каких случаях?! Обвинение никто не выдвигал пока…

– Выдвинет, не сомневайся. – Мрачно пообещала Анжела. – Советую заранее подготовиться и все обдумать, чтобы впросак не попасть от неожиданности.

– Сначала нужно узнать, что там за доказательства такие сфабриковали и по какому поводу…

– Я же сказала, по убийству Семена…

– Убийство убийству рознь. – Рассудительно возразила я. – Если, к примеру, я его, как ты говорила, хитрыми таблеточками заранее накормила, то алиби на момент смерти мне нафиг не нужно, даже если я в Канаде была в это время, значения не имеет… Так что подождем, как все повернется … А может и пронесет, ведь придраться то не к чему по большому счету… Мне так кажется…

– Ну, жди?жди. – Насмешливо протянула Анжела и взяла в руки сумочку. – Может, и правда, все как?нибудь рассосется. Только слабо верится, честно говоря, что тебе удастся такие деньжищи вот так вот просто без боя и пота загрести. Так что подумай над моим советом. Поговорка такая есть «Думай о мире, но готовься к войне». Народная мудрость, между прочим, а люди просто так говорить не станут… Ну пошла я, подруга. Устала сегодня, как не знаю кто, прямо с ног валюсь…

– Может, у меня останешься? – Для приличия предложила я, хотя заранее знала ответ.

– Нет, что ты! Жорик без меня ни кушать, ни спать не будет. Всю ночь будет скучать, а то еще и выть жалобно. – Своего пса холодноватая, прагматичная Анжела не просто любила, а я бы даже сказала, обожала так, как никогда бы не смогла относиться даже к самому близкому и красивому мужчине. – Я и так задержалась порядком из?за этих бумаг. Если бы можно было взять с собой Жоржа, мне было бы значительно спокойнее, но я подумала, что многие сочтут пса в государственных учреждениях несколько неуместным… Ну, пока! – Подруга, послав мне легкий воздушный поцелуй, скрылась за дверью.

Я снова откинулась на мягкие подушки софы и задумалась. С одной стороны Анжела конечно паникерша жуткая, ей постоянно мерещатся подвохи и заговоры, даже там, где их и в помине нет. Но с другой стороны определенная правда в ее словах безусловно присутствует. Неожиданная смерть Семена не могла не вызвать сомнений и разного рода домыслов у его многочисленных друзей, компаньонов и родственников, а среди них есть действительно масса серьезных, совсем не глупых и весьма опытных людей… Я сколько угодно могу убеждать себя, что в смерти моего мужа, как не крути, а придраться в общем то не к чему… Но на душе все равно стало не слишком уютно и спокойно.

Чтобы отвлечься от угнетающих мыслей, я прикрыла глаза и постаралась задремать. Думаю, мне бы это удалось без особого труда, что ни говори, а день сегодня выдался на редкость суматошным и утомительным, но в этот момент под экраном домофона противно задребезжал, а через пару секунд завыл зуммер, начисто выветрив из головы даже мысль о сне. Сколько раз я просила Семена сменить сирену на какой?нибудь другой более спокойный и благозвучный звонок! Но он даже слышать не хотел об этом. Во?первых, ему, видите ли, нравилось наблюдать за тем, как не привычных к подобным сюрпризам гостей резкий звук буквально подбрасывает в креслах и заставляет затравленно озираться по сторонам. Ну, а во?вторых, никакая другая мелодия попросту не смогла бы разбудить храпящего в своей постели Семена, особенно после очередного банкета, презентации или похода в сауну.

Я торопливо нащупала пульт и ткнула в большую синюю кнопку. Сирена мгновенно замолкла, а на экране появилась благообразная физиономия нашего пожилого консьержа.

– Полина Игоревна, извините, что побеспокоил, но к вам гости…

– Я же просила, Олег Иванович, меня сегодня ни с кем не соединять…

– Я понимаю, Полина Игоревна, такой день… – Голос консьержа был ужасно виноватым. Уже в следующую секунду его явное замешательство и смущение стало понятным. На экране домофона вместо интеллигентного Олега Ивановича вдруг появилось надменное и раздраженное лицо Ирины Матвеевны.

– Что за манеры, Полина! – Не здороваясь, высокомерно произнесла она. – Бесконечно держать гостей перед закрытой дверью по крайней мере не прилично, если не сказать больше… Тем более убитую горем мать, оплакивающую гибель своего единственного сына…

– Тоже мне, гибель… – Почти про себя сквозь зубы пробормотала я и уже громче, с максимальной «теплотой и участием» в голосе ответила. – Вам бы лучше дома сегодня посидеть, Ирина Матвеевна, а еще лучше полежать. Принять успокоительное и в кровать… В вашем возрасте уже пора бы более серьезно и ответственно относиться к своему здоровью.

Лицо свекрови на экране домофона из надменного мгновенно превратилось в свирепое и злое. Намеков на возраст эта молодящаяся не по годам дамочка просто не терпела.

– Я уже в лифте, Полина, и в любом случае, не зависимо от твоего желания, поднимусь. Или ты хочешь заставить меня маршировать к тебе на чердак по лестнице?

– Я много раз уже объясняла вам, Ирина Матвеевна, разницу между словами чердак и пентхаус, но вы все никак запомнить не можете, к сожалению… Но сегодня, конечно, простительно… А насчет лестницы вы зря так агрессивно настроены. Я, к примеру, почти всегда ей вместо лифта пользуюсь, очень помогает, знаете ли, в упорной борьбе за молодость и красоту фигуры. – Я тяжело вздохнула, похоже, свекровь настроена сегодня весьма решительно, и отвязаться от ее общества мне вряд ли удастся.

– Так ты собираешься нас пускать или нет? – Почти грубо напомнила о себе гостья. – Или унижать меня тебе по прежнему доставляет удовольствие?

– НАС? – Удивилась я и подошла поближе к экрану. – Вы что там, еще и не одна приехали?

– Естественно! Тебе, похоже, и в голову не пришло, что мать, только что потерявшая единственного сына, нуждается в поддержке и сочувствии со стороны самых близких друзей и родственников….

– Меня, если не секрет, вы к кому относите к друзьям или к родственникам? – Саркастически поинтересовалась я.

Не обращая внимания на мой вопрос, свекровь невозмутимо продолжила свою наполненную трагизмом тираду. Она отлично знала, как не люблю я выносить сор из избы, а уж публичных пререканий на повышенных тонах и вовсе не терплю.