Внутри экипажа было очень тепло. Посредине стояла жаровня, а в ней горячие угли приятно согревали воздух. Четыре свечи, закрепленные в каждом из углов в стеклянных колбах, освещали пространство. Стены и мягкие сиденья обиты коричневым бархатом, на полу ковер с высоким ворсом.

– Чья это карета? Кто нас ждал? – быстро осмотревшись, спросила я.

Броссар тем временем снимал с себя зимнюю одежду. Я не торопилась следовать его примеру, желая для начала все выяснить.

– Наша, – коротко ответил Броссар, поняв, что не успокоюсь, пока не получу ответ.

– Что значит «наша»? Вы ее арендовали? Тогда почему на дверцах гербы? – не сводила с него внимательного взгляда.

– Сейчас мы едем в тепле, нас везут самые быстрые скакуны. Что тебя не устраивает? – недовольно отозвался наставник.

– Только то, что вы мне ничего не объясняете и держите в неведении о цели нашего путешествия, – ответила ему, всем своим видом показывая, что не собираюсь прекращать расспросы и пришло время для подробного рассказа.

Броссар протянул руки к огню. Он выглядел сосредоточенным и уставшим. В его глазах, всегда смотревших на мир с иронией, заметила печаль и тревогу. От нехорошего предчувствия в сердце закололо. По непонятной причине мне было жаль этого сильного мужчину, который всегда был в состоянии справиться с любой бедой. Ему по силам выстоять против смертельных болезней, опасных заклинаний, в конце концов, добиться расположения и признательности одной непоседливой ворожеи, а сейчас он выглядел встревоженным и беззащитным.

– Король умер, – глухо ответил наставник спустя долгое время после прозвучавших слов.

«Король умер», – мысленно повторила про себя. И что? Нет, я понимаю, что смерть Эдуарда это горе для подданных и, наверное, неизбежные изменения как в политике, так и в экономике королевства. Но причем здесь Броссар? Что-то я не замечала в его поведении и словах верноподданнических настроений. Наоборот, он со своим другом – королевским судьей Тристаном Одилоном иной раз так критиковал принятые законы или подшучивал над ними, что мне казалось, в двери уже стучат представители закона. Тогда в чем дело?

– У короля есть наследник, – осторожно произнесла, наблюдая за реакцией Броссара.

– Есть, – сухо отозвался он.

– Принц Роберт. Говорят, он вполне достойный сын своего отца, – оживилась я.

Мне подумалось, что эта светская болтовня о правителях вполне подойдет для длинной дороги.

– Что еще говорят? – хмуро спросил наставник.

– Что принц Роберт образован, умен, всегда проявлял интерес к делам отца. Он станет его достойным преемником и правителем нашего королевства, – слово в слово повторила мнение отца.

Он часто приглашал в гости своих сослуживцев из гвардии, и за столом много говорили о королевской семье.

– Принц владеет даром колдовства, и ему хватит сил, чтобы стать во главе нашей армии, – добавила я, не дождавшись реакции наставника на свои слова.

– Кто так говорит? – спустя долгое время задал странный вопрос Броссар.

– Я слышала это от отца и его сослуживцев, – спокойно пояснила ему.

– Это хорошо, – неожиданно произнес наставник.

Странно. Что такого необычного в этих словах? Наследный принц в королевстве один, о его характере и способностях хорошо отзываются. Почему тогда у меня возникает странное ощущение, что Броссар недоволен тем, что я сказала?

– Вы так говорите, будто знаете принца Роберта лучше, чем другие, – заметила я, не придавая значения своим словам, только чтобы поддержать беседу.

– Знаю. И очень хорошо. Он на самом деле достойный наследник, – еще больше нахмурился наставник.

– И что вам в этом не нравится? – Теперь уже я начала проявлять недовольство.

– Клер, ты опять меня удивляешь, – неожиданно улыбнулся Броссар. – Любая метресса на твоем месте воспользовалась бы случаем и попросила представить ее принцу Роберту, а ты интересуешься, что мне не нравится в сложившейся ситуации.

Это замечание наставника заставило замереть на несколько мгновений. Меня представить принцу? А это возможно? Не в том смысле, что я не достойна такой чести, просто как-то в голове не укладывалась новость, что Эмири Броссар лично знаком с сыном короля. Впрочем, кажется, они ровесники. И тут у меня возник закономерный вопрос:

– С принцем Робертом вы вместе учились в Школе колдовства, целительства и ворожбы?

– И там тоже, – кивнул он в ответ.

И вновь его взгляд, устремленный на жаровню, стал рассеянным, как будто он унесся в далекое прошлое. Я с любопытством рассматривала красивое лицо мужчины, сидящего напротив меня. Сейчас оно было мрачным из-за сведенных к переносице смоляных бровей. Тени, залегшие от крыльев носа, добавляли угрюмости. Его губы вроде бы сложились в улыбку, только она не выражала радость, а скорее горькую усмешку. На скулах пробивалась легкая щетина, видимо, Броссар не успел сегодня побриться, но это придавало его образу первобытной дикости, лишая привычной элегантности. Даже в простых условиях жизни в доме у озера Броссар всегда выглядел, словно готов был в любой момент отправиться на светский прием. В его черных глазах отражался отсвет красных углей, отчего выражение лица постоянно менялось. То мне казалось, что Броссар печален, а то вдруг испытывал гнев и жажду мщения. Эта странная игра огней завораживала и интриговала все сильнее. О чем думает наставник? Какие мысли его беспокоят?

Что его так торопит в Гребальд? Скорее всего, у него должны быть какие-то финансовые дела, каким-то образом связанные со сменой власти. Других причин придумать не могла. Впрочем, у меня не так много жизненного опыта, чтобы строить подобные предположения.

В начале своей практики я, естественно, ничего не знала о Броссаре. Лишь со временем поняла, что это человек со сложным, но твердым характером, способный на поступки.

Загадочные огни жизни в его доме, один из которых погас сегодня ночью, вызывали во мне естественное любопытство. Однако он всегда уходил от ответа, напоминая о соглашении, к которому мы пришли в самом начале нашего знакомства – не вмешиваться в личную жизнь друг друга. Интересно, так совпало – король умер, и один из огней жизни погас? Неужели кто-то из дорогих Броссару людей ушел из жизни?

Вопросы множились, а ответов не было. Наставник не торопился ничего разъяснять, полностью погрузившись в свои мысли, где для меня не было места.

В зимней одежде становилось все жарче. Сначала распахнула теплый плащ, а затем решительно его сняла, последовав примеру Броссара, иначе рискну совсем запариться. Ехать нам еще очень долго. Мой родной город Тулус будет только через четыре дня, а потом почти сутки добираться до Гребальда. Очень хотелось повидаться с родными, но подозреваю, Броссар не позволит этого. Не зря же он вместо почтового дилижанса пересел в карету с быстрыми лошадьми.

– С принцем ты все равно познакомишься, – неожиданно прервал затянувшееся молчание Броссар.