В двадцатом веке люди стали отходить от традиционной религии, потому что когда они узнали, что произошли от обезьян и что могут путешествовать поездом, звонить по телефону и погружаться на глубину в подводной лодке, то стали отдаляться от религии, все меньше ходили в церковь и говорили, что никакого Господа Бога нет, что религия держит человека во тьме невежества и что они за позитивизм. Позитивизм был философской доктриной, которая провозглашала, что свойственный человеку здравый смысл и способность понимать явления есть следствие естественных и социальных наук, и что истиной считать можно только то, что проверяемо научными методами, и что метафизика вздор. Позитивисты не верили ни в какого бога, хотя некоторые сначала говорили, что, возможно, существует некая высшая сущность, что это научно допустимо, хотя проверить это и нельзя. Однако ученые утверждали, что жизнь появилась вследствие счастливого стечения обстоятельств и что порядок возник из хаоса, и не верили в сотворение мира, которое, в соответствии с христианской доктриной, произошло шесть тысяч лет назад. (Порядок возник из хаоса) А астрофизики говорили, что все дело в кварках, атомах и газах, и что вселенной от двенадцати до пятнадцати миллиардов лет, и что она все время расширяется, но не знали, будет ли она продолжать расширяться и дальше, или в один прекрасный день начнет съеживаться, а то и взорвется. Верующие люди говорили, что человек, может, и произошел от обезьян, кварков, атомов и газов, но по сути это ничего не меняет, потому что кто-то ведь должен был сотворить обезьян и кварки. И что дело не в том, создан ли космос шесть тысяч или пятнадцать миллиардов лет назад, а в том, что было еще раньше, а установить это у науки кишка тонка. Астрофизики говорили, что еще раньше ничего не было, а верующие говорили, что в Библии как раз так и написано. Со временем позитивизм потерял привлекательность, потому что люди не знали, как быть с прогрессом, подводными лодками и атомной бомбой, и стали размышлять, не достигнуть ли им все же какой-нибудь трансценденции. А некоторые ученые говорили, что научное познание вовсе не опровергает существования Господа Бога, и что хотя наука не может подать неопровержимого доказательства существования бога или иной высшей сущности, она может подготовить почву для научно подтвержденного ответа на вопрос, которым задается человечество, то есть что смысл жизни и божий замысел суть одно и то же. А философы размышляли, не может ли Господь существовать хотя бы виртуально, что, впрочем, было бы оксюмороном. (Виртуальная реальность)

В конце девятнадцатого века людям из городов не терпелось попасть в новое столетие, потому что им казалось, что девятнадцатый век определил пути, по которым пойдет человечество. И что в будущем все будут говорить по телефону, путешествовать на пароходах и передвигаться в подземке, ездить на самодвижущихся лестницах с движущимися поручнями, топить качественным углем и мыться, быть может, даже раз в неделю. И что электромагнитный телеграф и беспроводная телефония будут переносить человеческие мысли и устремления в пространстве быстрее молнии и позволят человечеству достигнуть гармонии и жить в мире и единении. Грандиозным событием стала Всемирная выставка в Париже в 1900 году, которая на пороге нового века восславила будущее и пути, по которым пойдет человечество, и посетители ездили на движущемся тротуаре, восхищались изобретениями и дивились новым направлениям в искусстве. И им казалось, что двадцатое столетие распрощается с нищетой и тяжким трудом, и что возможности, которые приносит электричество, превосходят самые безумные мечты. И что у всех будут социальные гарантии и неделя оплачиваемого отпуска. И что люди будут жить удобно, гигиенично и демократично, и что женщины тоже будут жить демократично и смогут ходить на выборы и выбирать политических представителей. Они ждали двадцатого века и говорили, что это новая возможность для человечества, и что нам надо извлечь уроки из ошибок прошлого. Женщины впервые голосовали в Финляндии в 1906 году, в Норвегии в 1913 году, а в Дании в 1915 году и т. д. и постепенно захотели учиться, получать аттестат зрелости, заниматься политикой и наукой и воевать в армиях за справедливый мир. Большинство мужчин было не вполне согласно с требованиями женщин и считало, что женщины больше подходят для семейной жизни и мелкого домашнего труда, а у мужчин, наоборот, есть врожденные способности к организации общества, абстрактному мышлению, жизни в коллективе и общему веселью. А в некоторых демократических странах было узаконено одинаковое число мужчин и женщин в парламенте, но некоторые женщины говорили, что это недемократично, потому что женщина прежде всего человек. (Женщина это человек) И что несправедливо, чтобы они только рожали, стирали пеленки и т. п. и ждали, пока муж принесет получку. А некоторые мужчины говорили, что предпочли бы быть дома и стирать пеленки и т. п. и не работать, и в Швеции, где была развитая система социальной поддержки, многие мужчины получали деньги за то, что их жены работают. А в соответствии с различными исследованиями многие люди считали, что главным событием века было изобретение контрацепции, потому что теперь женщины могли заниматься сексом, когда им хотелось, без страха забеременеть, и это позволило им получить сексуальную, а тем самым и экономическую независимость, потому что им было проще претендовать на разные важные должности, и они больше не падали в обморок, увидев мышь, потому что перестали подчиняться маскулинным стереотипам о женщинах. Социологи говорили, что традиционная модель женщины в западном обществе окончательно преодолена, потому что женщины, которые в течение веков подчинялись естественному порядку вещей, благодаря контрацепции вступили в противоестественный порядок. И что эмансипация женщин есть, собственно, парадокс принудительной свободы, потому что женщины несут все больше ответственности и обязанностей, и что то, что прежде считалось великим социальным завоеванием и привилегией женщин, запрещение ночных смен, отпуск по уходу за ребенком и т. д., нынче воспринимается женщинами как форма угнетения.

В конце двадцатого века люди не знали точно, когда им отмечать начало нового тысячелетия, в 2000 или 2001 году. Для тех, кто ждал конца света, это было важно, но большинство в конец света не верило, и им было все равно. Иные люди ждали конца света, но думали, что он произойдет в какой-нибудь совершенно обыкновенный день. А некоторые христиане утверждали, что на самом деле уже 2004 год, потому что Иисус родился на четыре года раньше, чем считается. А по еврейскому календарю был уже 5760 год, а по мусульманскому календарю был только 1419 год, а еще юлианский календарь отставал от григорианского, и поэтому, кстати, в 1917 году Октябрьская революция случилась только в ноябре. Буддистам тоже было все равно, потому что по буддистскому календарю был 2542 год буддо-шакраянской эры, и буддистов больше интересовало, кем они станут в будущей жизни, жабой или мартышкой и т. п. У буддизма и даосизма в двадцатом веке в Европе появилось много приверженцев, которые били в гонг, дышали диафрагмой, рассуждали об инь и ян, писали мистические книжки и говорили, что мир полон чудес, но это лишь видимость, поэтому что на самом деле все в мире гармонично. А когда с кем-нибудь происходило чудо, он писал об этом книжку, потому что пришла информационная эпоха и каждый хотел написать какую-нибудь книжку. И больше, чем конца света, люди боялись террористических актов и аварии электронных систем, которая вывела бы из строя телевизоры, видеомагнитофоны, микроволновые печи, банкоматы, аэропорты, светофоры на магистралях, светофоры в городах и лифты в новостройках. Теракты в двадцатом веке были очень популярны, потому что с их помощью можно было показать, что кто-то с чем-то решительно не согласен, а самым известным терактом было покушение в 1914 году в Сараево на наследника австрийского престола, которое повлекло за собой первую мировую войну, а тем самым и открыло двадцатый век. Авария электронных систем, о которой специалисты предупреждали граждан, называлась MILLENIUM BUG, и она могла случиться 31.12.1999 в полночь, когда дата менялась на 1.1.00, потому что большинство компьютерных программ использовало систему двузначного определения года и существовала опасность, что электронные системы идентифицируют год 2000 как год 1900, будто двадцатого века и убийства наследника австрийского престола никогда не было.