Впрочем, они обе прекрасно знали, что оптимизм, прозвучавший в голосе Сесиль, явно не соответствует реальности.

Безанвиль, маленький живописный городок, заключенный в кольцо невысоких холмов, процветал исключительно за счет многочисленных отдыхающих, которые приезжали сюда из Парижа. Вся возможная деятельность жителей городка была тем или иным образом связана с туризмом.

Именно это побудило Мадлен открыть свое дело. Другой работы она просто не нашла бы.

И все-таки, несмотря на неудачу, ей не хотелось покидать родной город, где она родилась и выросла. Два года, проведенных в Париже после окончания коллежа, только укрепили ее нелюбовь к большим городам, и она вернулась назад с чувством усталости и разочарования, лишившись каких бы то ни было иллюзий.

— Ты уже почти справилась. Если бы только эта проклятая аренда не возросла! — с горечью воскликнула Сесиль.

Да, последней каплей стало увеличение арендной платы, затребованной новым владельцем здания.

Всю коллекцию, собранную с огромным трудом, пришлось продать с молотка агенту частного коллекционера.

Поставленная в безвыходное положение, Мадлен продала ее почти за бесценок. Ее единственным утешением служило то, что этих денег хватило покрыть все издержки, заплатить по банковским счетам и уйти с высоко поднятой головой, так же, как она ушла от Анри.

Нет, она не будет думать о нем, потому что память кругами начнет водить ее по болезненным воспоминаниям.

Расправив плечи, Мадлен подошла к конторке из красного дерева, взяла свою сумочку с ремнем через плечо, небольшой дорожный саквояж, стоявший на полу, и накинула пальто. Ее шаги гулким эхом отозвались в пустом помещении.

— Ты собираешься увидеться с Полем? — спросила ее Сесиль, вручая рождественский подарок.

— Нет, — твердо ответила Мадлен. — Я не хочу поддерживать в нем несбыточные надежды.

— Ты уверена, что принимаешь правильное решение? — В голосе Сесиль прозвучало сомнение. — Конечно, Поль старше тебя на пятнадцать лет, но он адвокат с именем, у него прекрасный дом. И вообще он неплохо смотрится. Что еще надо для хорошего мужа? — Сесиль была очень счастлива в браке, и ей было жаль каждого, кто был лишен подобной радости. — Он тебе нравится?

— Он очень славный, — сдержанно ответила Мадлен.

— Ты совсем как ребенок.

Поль овдовел и один воспитывал девятилетнюю дочь.

— При чем здесь ребячество? — отозвалась Мадлен. — Катрин замечательная девочка, но это совсем не значит, что я хочу быть ее мачехой.

Сесиль вздохнула и немного помолчала.

— Что ты собираешься делать на Рождество?

— Хорошенько отдохнуть, — с легкостью ответила Мадлен.

Но Сесиль было трудно обмануть.

— Понятно, значит, собираешься сидеть в одиночестве. Почему бы тебе не приехать к нам на выходные?

Муж Сесиль Ален был робким застенчивым человеком и не очень любил компанию, поэтому Мадлен отказалась:

— Спасибо, я вряд ли приеду.

— Не глупи! — Подруга прекрасно поняла мотивы ее отказа. — Ален к тебе прекрасно относится и не будет возражать.

Возможно, он и не будет возражать, но только ради своей жены, а вовсе не потому, что в восторге от моего общества, подумала Мадлен.

— А как обрадуются близнецы! — не отступала Сесиль. — Конечно, они заставят тебя поскакать вокруг них на одной ножке. Но это же лучше, чем встречать Рождество в одиночестве.

И все-таки Мадлен понимала, что подруга зовет ее больше из чувства долга. На самом деле ее семья гораздо уютнее будет чувствовать себя в своем собственном кругу, без посторонних.

— Миллион раз спасибо за приглашение. Но, уверяю тебя, я найду, чем заняться. Мне действительно хочется побыть одной.

— Ну ладно. Не буду больше настаивать, но, если ты переменишь свое решение, приезжай в любое время. Гостевая комната всегда в твоем распоряжении, а уж еды мы запасли на целый батальон. Так что не сомневайся!

Но сегодня после одинокого завтрака, состоящего из тоста и кофе, Мадлен внезапно поняла, что не в силах будет проснуться в рождественское утро с перспективой провести день в своей тесной комнатке в одиночестве, и решила поехать к Сесиль.

Она быстро сложила в саквояж смену одежды, шлепанцы, очиститель от пятен — она слишком хорошо знала о способности близнецов разбрызгивать краски или шоколадный напиток во все стороны, — кое-какие мелочи и направилась в магазин.

И вот длинный день подошел к концу. Она взяла саквояж, повесила сумочку на плечо, выключила свет и вышла из магазина, закрыв окрашенную в черный цвет дверь на ключ. Бросив ключ на дно сумочки, она обернулась и подняла голову, чтобы прочитать надпись, сделанную золотыми буквами на черном фоне: «Редкие книги и рукописи. Мадлен Дорваль».

Чувства отчаяния, горечи поражения уже не мучили ее. Внутри царили пустота и разочарование.

Снег все еще продолжал падать, но уже не такой крупный, как раньше. Легкие крупинки, как ночные бабочки, кружились в мерцающем свете фонарей и ложились на мостовую, уже покрытую белоснежным одеялом.

Она подняла воротник пальто и, осторожно ступая по скользким булыжникам, пошла к стоянке машин, расположенной за старой площадью. По контрасту с хорошо освещенной площадью с ее фонарями и залитыми светом витринами магазинов узкая дорожка к стоянке и длинные ряды машин тонули в мрачной темноте. Вокруг не было ни души.

Мадлен отперла дверцу своего старенького «шевроле» скорее на ощупь и огляделась по сторонам. Ей почему-то показалось, что кто-то наблюдает за ней, и от этого странного ощущения мороз пробежал по коже.

Обозвав себя дурой, она попыталась избавиться от непонятного страха, но это ей не удалось. Она продолжала вглядываться в окружающую тьму и увидела, как черная кошка, глядя в ее сторону, пробежала по стене прилегающего к парковке склада и спрыгнула во двор.

Мадлен вздохнула с облегчением и громко сказала:

— Ну вот, нашла чего бояться!

Бросив саквояж и сумочку на заднее сиденье, она села за руль и включила зажигание. Замерзший мотор фыркнул пару раз и заглох. Мадлен вспомнила мастера из гаража, который не раз предупреждал ее, Что следует сменить аккумуляторы. Когда мотор наконец все-таки заурчал, она очистила стекла дворниками, дала задний ход и выехала на дорожку к выходу.

Фары высветили кружащийся снег. Она уже увеличила скорость, когда всего в нескольких метрах от ее машины из прохода между двумя стоящими автомобилями неожиданно появилась высокая мужская фигура и выросла у нее на пути.

Она инстинктивно затормозила и свернула в сторону. Колеса с визгом занесло, и машина развернулась боком, прежде чем окончательно остановиться.

Незнакомец, расположившийся на пассажирском сиденье, повернулся к Мадлен и увидел необыкновенно красивое лицо — широко распахнутые серые миндалевидные глаза, обрамленные длиннющими ресницами, прямой нос, высокие скулы, красиво очерченные губы и мягкий округлый подбородок. Ее гладкие темные волосы, затянутые в тяжелый узел на затылке, были припорошены тающими на глазах снежинками.