в кулаки. Как он смеет паясничать на похоронах своего отца? Я знала, что отец и сын никогда не ладили и даже в некоем роде были врагами, но хоть сегодня он мог вести себя прилично? Хотя бы один раз в жизни. О боги! За что мне всё это?! И когда закончится весь этот ад?

– Мамочка? – слышится где-то из толпы удивлённый голос. Кажется, здесь многие, как мои сестра и мать с отцом, не в курсе, что у моего супруга был сын от первого брака.

– Спасибо, – цежу я. Вот зачем он припёрся? Да и ладно, что пришёл, но вести-то себя так зачем? Словно я что-то ему сделала. И взгляд его ещё такой презрительный, словно сейчас щёлкнет одним пальцем, и я навсегда растворюсь. Вот что я ему такого сделала? М-да, неприятный тип. Надеюсь, это второй и последний раз, когда мы с ним видимся.

Мужчина распахивает полы пальто и тянется рукой к внутреннему карману, доставая оттуда толстый жёлтый конверт.

– Держи, – суёт он мне его в руки, но я даже и не пошевелилась. В похоронном зале так тихо, что если не оборачиваться по сторонам, можно подумать, что мы здесь одни.

– Что это?

– Это деньги. На расходы за похороны.

– Они мне не нужны, – выдавливаю я из себя, практически змеёй шипя на этого мерзавца. Но мужчина стоит на своём и держит в руке свой конверт. Мы молча стоим, меря друг друга взглядами несколько секунд, пока сестра не забирает из рук Руслана этот проклятый конверт.

– Спасибо за помощь, – произносит сестра голосом, наполненным теплотой, а Руслан ей тут же подмигивает и делает шаг назад, широкой спиной натыкаясь на свою подружку, и та недовольно охает и что-то ругательное бубнит себе под нос. От его действий у меня бежит ток по коже.

Но мужчина, слава богам, долго не задерживается. Он хватает за руку свою девушку и прежде чем уйти, улыбается моей сестре и с довольной ухмылкой выходит из похоронного зала.

Только когда за ним закрылась дверь, я с облегчением выдохнула.

– Кто это, милая? – слышу я растерянный голос своей матери у себя за спиной.

– А это, мама, сын моего мужа, – на выдохе произнесла я.

– У него что, был сын? Но почему ты о нём никогда не говорила? – мама, видимо, возмущена, а мне всё равно. Я сама забыла о Руслане. Даже не подумала о том, чтобы сообщить ему о смерти его отца.

– Я сама его второй раз в жизни вижу.

Мама больше не стала меня допрашивать, отчего я мысленно сказала ей спасибо. Похороны между тем шли своим чередом, со всеми полагающимися ритуалами. Я лишь вполуха слушала всё, что там говорят, едва вникая в церковные чтения. Едва закончилась церемония, я побыстрее выскользнула за дверь, пока никто меня не перехватил. Утешений и соболезнований я наслушалась столько, что хватило бы до конца жизни.

После поминок я попросила отца отвезти меня домой. Он категорически был против, что я останусь одна, и уговаривал меня поехать в дом родителей, но я отгоняла его слова и настаивала на своём. Мне сейчас очень хочется побыть одной. Подальше от всех людей. Хочется походить по дому, посидеть в кабинете моего мужа и вдохнуть последний раз его запах, который ещё не выветрился из помещения. Мне сейчас необходимо это одиночество, оно было как глоток свежего воздуха, который бы меня всё равно задушил.

После долгих споров и уговариваний отец всё-таки согласился отвезти меня домой.

Остановившись около железных ворот, мы быстро прощаемся, я выхожу из машины и иду в сторону дома. Захлопнув за собой дверь, я прислоняюсь к ней спиной и, тяжело дыша, молча стою. Тихо. Теперь такая тишина будет постоянно. Перевожу взгляд на смежную с прихожей гостиную. Здесь всегда любил сидеть мой муж в своём кресле и ждал меня, когда я закончу занятия и приду домой.

Скинув с себя куртку, я быстро поднимаюсь в спальню. Слёзы уже все высохли, и внутри меня осталась только пустота. Беру свой халатик и иду в ванную. Нужно хоть немного расслабиться и попробовать абстрагироваться и забыться. Горячая вода с пушистой пеной немного помогает мне, и вот я уже расслабленная, выхожу из ванной комнаты в одном только халатике и спускаюсь на кухню, чтобы выпить. Да, мне это сейчас просто необходимо. Нужно заполнить пустоту, которая образовалась во мне.

Спускаюсь не спеша по лестнице, но меня преследует чувство, что я не одна. Подумала о том, что это дух мужа следит за мной. Не зря же говорят, что первые дни после смерти человек ходит и прощается со своими близкими. Немного поёжилась. Жутко. Я одна в огромном доме. Страшно всё же. Не становится легче и от мыслей, что дом полностью под охраной и мне ничто не грозит.

Включаю только подсветку на кухонном гарнитуре. Прохожу к холодильнику и выуживаю оттуда бутылку с виски, лимон и лёд.

Сажусь на высокий барный стул и, кинув в стакан несколько кубиков льда, я наполняю бокал виски. Отрезаю пару долек лимона. Муж всегда говорил, что виски нужно закусывать лимоном или горьким шоколадом. Горький шоколад я терпеть не могу, так что лимон для меня самое то.

Делаю глоток и чувствую, как спиртное обжигает моё горло и желудок. Поморщилась, но стало заметно теплее. Делаю ещё один глоток и ещё один…

– Принцесса, тебя не учили закусывать? – раздаётся в тёмном коридоре мужской голос, и я, поперхнувшись, закашлялась.

– Ты… – не могу дальше сказать ни слова. Изо рта вырывается только кашель, а из-за нехватки воздуха из глаз текут слёзы. – Ты что здесь делаешь? – наконец-то смогла проговорить я, когда выровняла дыхание.

Из темноты наконец-то показалась довольная физиономия Руслана.

– Пришёл навестить свою мачеху. – Его глаза нехорошо сверкнули, и я как смогла, сильнее обхватила себя руками. И вот что ему нужно? И как он прошёл? Смотрю на него с недоумением. Мужчина вальяжно прошёлся вдоль кухни и присел напротив меня. Ох, не нравится мне его этот взгляд, да и, вообще, я не питаю тепла по отношению к Руслану. Он мерзкий, заносчивый, высокомерный, избалованный индюк. Которому с детства всё позволено.

– Нальёшь мне?

– Нет! – пододвигаю ближе к себе бутылку с виски.

– Жадина, – мужчина берет мой стакан, в котором ещё осталось немного виски, и допивает его залпом. Всё это время он не сводит с меня своего взгляда.

– Руслан, что тебе нужно?

– Я же сказал – пришёл навестить свою молодую, прекрасную мачеху и утешить её! – усмехается