Мы вступали в сущее счастливыми, задыхающимися от счастья. Тайна нашего собственного происхождения отступала куда-то в тень, мы упивались свалившимся из ниоткуда могуществом, загадками, секретами, «страшными приключениями и ужасными опасностями», мы жадно, алчно, ненасытно тянулись к новому, всё хотелось попробовать, всё ощутить, всё познать – и не когда-то там потом, а сейчас, немедленно!

Познавать. Самая сильная страсть, владевшая нами тогда. Сильнее того, что потом стали называть «простыми человеческими радостями», сильнее жажды единения с той, кто всего дороже. Знание, идущее за ним следом могущество, состязание, захватывавшее всех нас, как самые ловкие, умелые, хитроумные и находчивые пробивались в Совет Поколения, а превзошедший всех остальных становился главой этого самого Совета.

Так с чего же оно началось? И что было ещё раньше?

В рукописи Старого Хрофта есть упоминание Лунного Зверя как «первомага», от которого научились чародейскому искусству жители Ванахейма – и ни слова о том, что обитатели Асгарда позаимствовали у него хоть что-нибудь. Отец Дружин создавал – или открывал – свои собственные руны. У кого училось волшебству самое первое Поколение Истинных Магов?

Память моя шагает через годы, века и тысячелетия человеческого счёта. Мы, не имеющие формы, приняли именно человечность как то мерило, без которого «не измеришь бездну». Разрушен Замок Всех Древних, пал Столп Титанов, утрачены безвозвратно накопленные библиотеки, но даже сейчас я могу сказать точно – «утра магов» в них не отразилось. Словно из ниоткуда взялись и Столп, и сам Замок – словно возникли по слову Творца, подобно остальным солнцам и мирам.

В истории Истинных магов, в самом её начале зияло огромное белое пятно, совершенно непонятно почему возникшее. Напрашивающийся ответ – что оно, это знание, кому-то «угрожало», например, Молодым Богам, и они, допустим, уничтожили бесценные записи – меня не устраивал. Не только потому, что был самым напрашивающимся.

Молодые Боги, с какой стороны ни взглянуть, победили тогда, едва появившись в Упорядоченном. Старый Хрофт и подобные ему не уступали без борьбы – «боргильдовых битв» было несколько, и в дальних уголках Упорядоченного я, уже ставши Богом Равновесия, отыскал их следы. Они были тогда сильны, Ямерт и его братья с сёстрами, действительно сильнее всех. Какой смысл прятать свидетельства своего величайшего триумфа – триумфа над всеми, богами, магами, смертными?

Так или иначе, Первое Поколение оставалось сокрытым. Больше того, никто не мог сказать, сколько в точности их сменилось.

Нельзя сказать, что мы не искали. Мирные передышки всё же случались, когда удавалось отбросить тварей Неназываемого и отразить очередной натиск Дальних (вернее, существ, ими науськанных, как не сомневался Ракот); это если не вспоминать всякую мелочь, с которой справлялись мои подмастерья.

Мало-помалу из мглы веков начинали проступать смутные очертания – словно скала сквозь туман. Впрочем, туман как раз имелся – в шарах Читающих. Бездушные и не ведающие высоких чувств создания, оказывается, хранили в своих сферах следы «всех заклятий, когда-либо сотворённых в Упорядоченном».

Так, во всяком случае, утверждали Читающие.

Врали, конечно же. Но кое-что ценное найти и в самом деле удалось. Искажения первичных потоков магии, животворной силы, пронзающей всё сущее. Где-то она течёт быстрее, где-то медленнее, где-то мчится стремглав, подобно горной реке, вся в бурунах и водоворотах; и порой в ней сохраняются следы давно отзвучавшего грома.

Не все. Не всегда. Их очень трудно найти – надо знать, что, где и как именно искать. Читающие, кстати, никогда ничего и не искали, им хватало собственной слепой уверенности в обладании «всеми тайнами всех чародеев». Каковую уверенность они вполне успешно и продавали внешнему миру, вернее, тем немногим, кто знал, кто они такие и с чем к ним стоит идти. Успешно – потому что до сих пор оставались живы, здоровы и даже весьма состоятельны.

Мы нашли следы вспышки. Или, наверное, всё же Вспышки. Резкого и острого возмущения, ураганом пронёсшегося по незримым рекам Упорядоченного незадолго до появления Молодых Богов. Никогда, ни до ни после, ничего похожего отыскать не удалось.

И стоило мне вслушаться, вникнуть, пропустить через себя это дальнее эхо… как отозвалось что-то из глубины даже не памяти, самого естества. Больше никаких доказательств мне уже не требовалось. Я знал, что это оно, эхо, след, далёкая волна, докатившаяся до наших времён, это свидетель рождения Истинных Магов.

Сейчас, когда я пишу эти строки, прочитав приведённый Старым Хрофтом рассказ о Гулльвейг, я не могу отделаться от мысли, что странная чародейка дала начало не только «роду ведьм», но каким-то образом причастна и к появлению Истинных Магов, хотя звучит это странно и строго доказать это прямо сейчас я не могу.

Однако одной «волны» мало. Что было дальше, как появился наш Орден, объединивший Поколение, как получилось, что Истинные Маги подчинились Молодым Богам, подчинились якобы безо всякой борьбы, добровольно, «осознав, что именно требуется для блага Упорядоченного»?

Эту строку я помню со школьных времён. С нашей школы и наших же птицеголовых наставников. Подробностей они не сообщали, и сейчас я со стыдом сознаю, что никто из нас никаких подробностей и не желал. Слишком увлекала сила, слишком кружилась голова от собственного всесилия, как тогда казалось. Ведь мы могли творить! Джибулистан, Голубой город, юность Поколения, дружба и вражда, соперничество, страсть – всё вместе. Кому какое дело, как оно всё начиналось! Мы – вот они, здесь и сейчас, и желаем тоже всего, здесь, сейчас и сразу!

Сейчас мне горько писать всё это. Но ничего не поделаешь, такова правда.

Однако комментарий мой становится куда как протяжённым. Пора и честь знать. Слово Старому Хрофту.)

Возвращаться на пепелище – всегда тяжко, горестно и зачастую ни к чему не ведёт. Отец Дружин так и не появился на развалинах Асгарда. Ненависть и жажда мести и без того поселились в нём до самого конца, пока не свершится намеченное.

Он знал, что ему нужно совсем иное, нежели чем блистающие рати. Воинства ничего не сделают против Молодых Богов, те просто бросят на чашу весов ещё более многочисленные отряды. Всё Упорядоченное в их власти, и…

Всё ли? Может, где-то ещё сопротивляются такие же, как он, одиночки?

Нет, сказал Старый Хрофт сам себе. Никто не знает, остались ли они или нет. Упорядоченное поистине огромно, даже его божественного срока может не хватить на поиски – ибо всё, имеющее начало, имеет и конец, пусть даже в отдалении.

Что остаётся из ве́домого? Ничего, кроме лишь Великого Предела, Истинных Магов, оставшихся в стороне от Боргильдовой битвы. Сражались ли они на стороне Семерых, нет ли – Отец Дружин не знал. Но, во всяком случае, больше искать было негде.