– Плюшки! – закричал Бедокур, сразу учуяв потрясающий аромат душистого свежевыпеченного теста с корицей. Бедокур схватился за блюдо. Это помогло Манюне, которая тоже крепко держалась за него, устоять на ногах.

– Спасибо! – от души поблагодарила Манюня. – Если бы ты мне не помог, я бы точно упала. И кто это только ухитрился разлить воду у самого нашего крыльца?! Так же можно ноги переломать!

– А разве это не весело? – удивился Бедокур. – По-моему, здорово, когда каток прямо у дома, по-любому!

– Каток должен быть на главной площади, где он, собственно, и есть, а не у крыльца, – строго сказала Манюня и с подозрением поглядела на животинку:

– Та-а-ак… Я, кажется, поняла, откуда тут взялся лёд! Признавайся, твои проделки?!

– Ну… да, мои, – не стал отпираться Бедокур. – Я думал, будет сюрприз…

– Нет уж, не надо нам таких сюрпризов! – в сердцах воскликнула Манюня, забрала блюдо с плюшками, которое Бедокур проводил грустным взглядом, вернулась в дом и скоро вышла снова с пачкой соли в руках.

– Ну-ка, посыпь всю дорожку! – скомандовала она, вручая Бедокуру соль. – Сделаешь, как следует, так и быть, получишь плюшку.

– А можно две? – с надеждой спросил Бедокур. – А лучше три. Я очень хорошо посыплю, честное слово! Я же самый лучший посыпатель катков солью во всём Джингл-Сити!

После Манюниных плюшек настроение у Бедокура стало ещё лучше, он поспешил дальше по улице и вскоре увидел идущую впереди Фросю. В честь праздника она выглядела по-особенному нарядно: на голове красовалась новенькая розовая шапочка с двумя «ушками», как у белочки, которые венчали золотые бубенчики, а вокруг шеи несколько раз был обёрнут пушистый розовый шарф.

– Подшучу-ка я над ней! – решил Бедокур. Взял немного снега, на цыпочках бесшумно подкрался сзади к ничего не подозревающей Фросе и, улучив подходящий момент, сунул ей снег прямо за шиворот.

– Ай! – взвизгнула Фрося от холода и испуга. Она обернулась, увидела Бедокура и закричала:

– Ну что ты делаешь, как тебе не стыдно!

– Это же смешно, по-любому! – захихикал Бедур. – Хи-хи-хи! Ха-ха-ха!

– И ничего смешного! – сердито сказала Фрося, вытряхивая снег из-под шарфа. – Между прочим, от таких шуток я могу простудиться и заболеть! Представляешь, как будет обидно: все пойдут на праздник, а я останусь в кровати с высокой температурой!

– Да уж… – Бедокур почесал в затылке и вынужден был признать:

– Это получилось бы нехорошо…

И он помчался дальше, на городскую площадь, где шла активная подготовка к празднику.

– Что-то они все какие-то задумчивые, скучные… – подумал Бедокур, оглядев суетившихся на площади друзей. – Ну ничего, я их сейчас развеселю! Как устрою игру в снежки!

Наклонившись, Бедокур сгрёб обеими лапами побольше снега, слепил его в комок и, размахнувшись, кинул в стоящего неподалёку Федюню, который обсуждал с Панкратом праздничный карнавал. Федюня всё никак не мог решить, какой маскарадный костюм ему выбрать – пирата или космонавта.

Попадание было удачным, и в результате бедный Федюня оказался весь в снегу.

– Ха-ха-ха! – засмеялся довольный Бедокур. – Федюня, тебе теперь не надо думать, кем бы нарядиться на праздник. Ты можешь быть снеговиком, даже без всякого костюма, по-любому!

Однако ни Федюне, ни Панкрату эта идея совсем не понравилась.

– Это совсем не смешно, а глупо, – заявил Панкрат.

А Федюня, отряхиваясь, пригрозил:

– Хочешь, я тебя тоже всего, с головы до ног, снегом обсыплю? Будешь на празднике сугроб изображать!

– Да ладно тебе! Я же пошутил, – фыркнул Бедокур.

– Знаешь, Бедокур, – серьёзно проговорил Панкрат, – хорошие шутки должны быть смешными, а не обидными. Иначе ты растеряешь всех друзей. Никому не охота дружить с тем, кто тебя дразнит или обижает.

– Ох, нет! – испугался Бедокур. – Я не хочу остаться без друзей! Что угодно, только не это, пожалуйста! Я больше никогда не буду так шутить, честное слово!

– Ну вот и хорошо! – улыбнулся Панкрат. А Федюня позвал:

– Идёмте скорее! Праздник начинается! Сейчас будем водить хоровод, а потом раздавать подарки.

– Ура! – закричал Бедокур и первым бросился вперёд. – Наконец-то!

И в Джингл-Сити началось самое настоящее новогоднее веселье.