– Шерил, – сказала Кэти, входя в комнату. Я спряталась за ее ногой. – Это Мэгги. Она будет жить с нами вместе со своим отцом. Помнишь, я говорила тебе об этом?

Шерил подняла глаза, улыбнулась и запихнула в рот еще чипсов.

– Хорошо, мам. – Она продолжила рисовать, напевая себе под нос песенку, и ее рыжие кудряшки запрыгали вверх-вниз. Потом она прервалась и снова подняла голову. – А сколько тебе лет?

– Шесть, – сказала я.

Она улыбнулась.

– А мне пять! Любишь играть в куклы?

Я кивнула.

Она снова улыбнулась и продолжила рисовать.

– Ладно. Пока.

Кэти рассмеялась и вывела меня из комнаты, прошептав:

– Думаю, вы станете очень хорошими подругами.

Она проводила меня в мою комнату, где папа раскладывал сумки с моими вещами. Здесь было так просторно, что мои глаза расширились. И это все – для меня.

– Ух ты… – я сделала глубокий вдох. – Это мое?

– Твое.

Ух ты.

– Я знаю, что вы, должно быть, устали после долгой дороги, поэтому я дам тебе подготовить Мэгги ко сну. – Кэти улыбнулась папе и поцеловала его в щеку.

Когда папа вытащил мою пижаму, я спросила:

– А можно, меня уложит Кэти?

Она не стала спорить.

Она уложила меня, и я улыбнулась ей. Она улыбнулась мне в ответ. Мы много улыбались и много разговаривали.

– Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у меня была еще одна дочь, – сказала она, расчесывая мои волосы.

Я не стала произносить это вслух, но мне тоже всегда хотелось, чтобы у меня была мама.

– Нам будет так хорошо, Мэгги. Тебе, Шерил и мне. Мы будем делать маникюр, сидеть у бассейна, пить лимонад и листать журналы. Мы сможем делать все, что так не нравится парням.

Она обняла меня на прощание, а потом вышла и выключила свет.

Мне не спалось.

Я долго ворочалась с боку на бок и хныкала, но папа не слышал меня, потому что он был там, на первом этаже. Он спал в своей спальне вместе с Кэти. Даже если бы я захотела найти его, у меня бы ничего не вышло, потому что в коридоре было темно, а темноту я ненавидела больше всего на свете. Я шмыгнула носом, изо всех сил пытаясь считать овец, но у меня ничего не получалось.

– Что с тобой? – спросил смутный силуэт в дверном проеме.

Я ахнула и села на кровати, обхватив руками подушку.

Тень придвинулась ближе, и я тихонько выдохнула. Это Брукс. Его растрепанные волосы торчали во все стороны, а на щеках были следы от подушки.

– Перестань плакать. Я из-за тебя не могу заснуть.

Я шмыгнула.

– Прости.

– Так в чем дело? Ты скучаешь по дому?

– Нет.

– Тогда что случилось?

Я смущенно опустила голову.

– Я боюсь темноты.

– А, – он секунду щурился, а потом вышел из комнаты.

Я так и не отпустила подушку и удивилась еще сильнее, когда Брукс вернулся. Он что-то принес с собой и подошел к стене, чтобы вставить вилку в розетку.

– Кельвину ночник не нужен. Его мама просто поставила лампу к нему в комнату. – Он поднял бровь. – Так лучше?

Я кивнула.

Лучше.

Он зевнул.

– Ну, ладно, спокойной ночи… эм… как там тебя зовут?

– Мэгги.

– Спокойной ночи, Мэгги. Здесь, в нашем городке, тебе совершенно нечего бояться. Здесь всегда безопасно. Здесь ты в безопасности. И если это не поможет, уверен, ты можешь лечь на полу в комнате Кельвина. Он не будет возражать.

Он ушел, растрепывая свои и без того взъерошенные волосы.

Мой взгляд упал на ночник в форме ракеты, и мои глаза начали закрываться. Я устала. Я была в безопасности. Меня защищала ракета, подаренная мальчиком, с которым мы только что познакомились.

И если раньше я не была в этом уверена, теперь я знала.

Папа был прав.

– Навсегда, – прошептала я себе, все глубже погружаясь в сон. – В этот раз – навсегда.

Мэгги

25 июля 2008 года – десять лет

Записка мальчику, который в меня влюблен

Записка девочке, которая спятила

Записка забавному мальчику