старалась контролировать себя, если чувствовала какой-то побудительный импульс, потому что усвоила: импульсы не всегда ведут по верному пути. Я прилагала усилия, чтобы быть спокойнее, обдумывала все, прежде чем нырять в пустоту, и взвешивание последствий доставляло мне беспокойство.

Вновь зазвонил телефон. Как всегда, мое сердце словно пропустило один удар – стоило увидеть на экране эти имя и фамилию: Джорджия Нгуен.

Я перевела дыхание и сняла трубку.

– С днем рождения, дорогая! – закричала она. – Двадцать три года уже. Не могу поверить, как быстро летит время: кажется, еще вчера гуляла с тобой в саду, держа на руках, чтобы ты не плакала.

Я села на край кровати и улыбнулась.

– Спасибо, что позвонила. Как вы там?

– Вот, почти садимся в самолет, в зоне посадки. – Она разразилась смехом, как ребенок, потому что ее муж, видимо, пытался пощекотать ее, чтобы забрать телефон. – Хватит, Даниель, я сейчас передам тебе! Говорю, дорогая, мы в аэропорту Сан-Франциско, и через час отправляется наш рейс в Пунта-Кану.

– Какой у вас маршрут! И как я вам завидую!

– Я позвоню тебе на днях, поговорим более спокойно и без помех.

– Не волнуйся, дай Даниелю.

– С днем рождения, Лея! – тут же воскликнул он. – Будешь праздновать с коллегами? Хорошо провести время. Развлекайся.

– Спасибо, Даниель. Я попробую.

Я повесила трубку и несколько секунд стояла, с тоской глядя на экран телефона и прокручивая все поздравления, которые получила в тот день… и те, которые не получила.

Это было глупо. Как многое из того, что время от времени обрушивалось на меня, ведь, в конце концов, в памяти людей остаются детали, которые выглядят незначительными, но именно они оказываются действительно важны. Аксель всегда был важным гостем на всех моих днях рождения; единственным человеком, которого я хотела видеть, когда наступало время праздновать; тем, кто дарил подарки, нравившиеся мне больше всего; тем, кто исполнял мои желания, когда я задувала свечи, будучи совсем еще маленькой девочкой. Казалось, прошла целая вечность… Я снова взглянула на свой мобильный. Не знаю, чего я ждала, но звонка не было.

Я глубоко вздохнула и встала, чтобы подойти к длинному зеркалу, все так же стоявшему у стены, на том самом месте, где Оливер поставил его почти три года назад, когда я импульсивно купила его в магазине неподалеку от дома.

Я небрежно потрогала кончик косы, разглядывая свое отражение. «У тебя все будет хорошо, – повторяла я про себя скорее по привычке, чем для чего-то еще. – Все будет хорошо».

Уже смеркалось, когда я вышла на улицу прогуляться до ресторана, где мы договорились встретиться. Не успела я сделать и пары шагов, как появился он.

– Что ты здесь делаешь? – засмеялась я.

– Хотел составить тебе компанию. – Лэндон протянул розу и медленно поцеловал меня.

Я посмотрела на цветок, когда Лэндон выпрямился, и погладила алые лепестки. Поднесла к носу, чтобы понюхать, и мы двинулись дальше в тихом темпе.

– Расскажи, чем занималась сегодня – насыщенный был день?

– Да, я как раз заканчиваю картину… – Я сглотнула, вспомнив тот кусочек моря, что был таким моим, таким нашим, и покачала головой. – Не хочу утомлять. Давай ты о себе.

Лэндон рассказал, как прошла его неделя, как усердно он работал над проектом, который готовил для диплома по бизнесу, как он с нетерпением ждал встречи со мной последние три дня, когда у нас не было свободного времени, какой красивой я была той ночью…

Заметив ресторан, мы замедлили шаг.

– Надеюсь, тебе понравится твоя неожиданная вечеринка, – пошутил он, но затем стал серьезен. – Все здесь. Иногда, когда ты замыкаешься в себе и у себя на чердаке, я беспокоюсь о тебе, Лея. Хочу, чтобы ты получила удовольствие от сегодняшнего вечера.

Меня тронули его слова, я крепко обняла его.

Обещала ему получить удовольствие.

Мое лицо расплылось в улыбке, когда мы переступили порог ресторана и увидели наших друзей, поднимающихся из-за заднего столика и поющих Happy Birthday. После объятий и поцелуев мы уселись рядом. Приехали почти все, кто был частью моей жизни в Брисбене: некоторые одноклассники, Морган и Люси, девушки, с которыми я познакомилась в первый месяц в общежитии и с тех пор не расставалась. Они первыми предложили подарок. Я развернула его с осторожностью, которая совсем не напоминала некогда одолевавшее меня нетерпение; я сняла ленту ногтем, сложила бумагу и поблагодарила подруг за то, что они нашли материалы для рисования – то, что, как они знали, было мне нужно.

– Вы невероятны, и вы не обязаны были…

– Не плакать! – тут же вскрикнула Морган.

– Но я и не собиралась…

– Мы тебя знаем, – оборвала меня Люси.

Выражение ее лица заставило меня рассмеяться.

– Хорошо, никаких слез, только веселье! – Я перевела взгляд на Лэндона, который удовлетворенно улыбался и подмигивал мне из-за стола.

К тому времени, когда вечеринка закончилась, было уже позднее утро, и я выпила больше, чем полагалось, учитывая, что на следующий день приезжал мой брат Оливер. Но мне было все равно. Ведь среди огней того места, где мы в итоге заказали несколько напитков, я чувствовала себя хорошо, радостно, окутанная объятиями Лэндона и смехом друзей. Перестала думать о тех, кого уже не было рядом, о хриплом голосе Акселя, поздравлявшего меня, и о том, что дал бы мне этот год в параллельной реальности, в которой мы все еще были теми же людьми, думавшими, будто никогда не разойдутся.

Мне потребовалось время, чтобы осознать это, но… жизнь продолжалась. Аксель не был судьбой – лишь началом того отрезка пути, что мы рука об руку прошли вместе, пока он не решил свернуть с дороги.

Я легла пьяная в постель, и казалось, что комната кружится. Обняла подушку. Бывали времена, когда я, занятая учебой, почти не думала об Акселе – часами, что трудилась на чердаке, часами, что проводила с Лэндоном или девочками. Но он всегда возвращался. Он. Это чувство, будто я до сих пор ношу его под кожей, беспокоило меня все больше. Воспоминания пробуждались в самый неподходящий момент: от вида незнакомца, держащего сигарету между большим и указательным пальцами, от запаха чая, от песни, от глупого жеста… от любой мелочи.

Я вспомнила, что хранила в верхнем ящике прикроватной тумбочки, но сдержала желание открыть его и взять тот предмет, купленный на блошином рынке вскоре после приезда в Брисбен.

Я плотно закрыла глаза. Все вокруг по-прежнему кружилось.

Мне было интересно, что в этот момент делал он…

4. Аксель

Я в последний раз взглянул на галерею, прежде чем отправиться домой. Снова пошел пешком, потому что никогда не спешил туда – меня никто не ждал.

В тот день я ошибся.

На пороге дома сидел Оливер.

По какой-то причине я был столь же потрясен, что и в первый раз, когда увидел его точно там же четырьмя месяцами ранее. Потому что я, конечно, не ожидал этого и потому что… черт, потому что у меня перехватило дыхание, когда я понял, как сильно соскучился по нему за эти годы отсутствия.

Так что Оливер просто вернулся в мою жизнь в один прекрасный день, внезапно – так же, как и ушел.

Я застыл, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы убедиться, что он настоящий; он был такой же, как и прежде, как будто ничего не изменилось. Он посмотрел на меня с опаской, а когда я открыл дверь своего дома и спросил, не хочет ли он войти, он ничего не сказал и просто последовал за мной внутрь. Он взял пиво, которое я протянул ему, мы вышли на террасу и молча выкурили по сигарете. Я не знаю, сколько мы там просидели, несколько часов или всего двадцать минут; я настолько глубоко погрузился в свои мысли, что даже не заметил. Знаю только, что, подсаживаясь, он обнял меня одновременно сердито и ласково, все смешалось воедино, а вскоре он ушел, не попрощавшись.

Он делал это еще несколько раз. Неожиданно появлялся у меня дома. Я знал, что он приезжал, когда навещал свою сестру в Брисбене;