Пришлось приложить немало усилий, чтобы отыскать на парковке свое чудо-авто. Во-первых, там было полно машин, во-вторых, оно походило больше на внушительную белую горку, чем на средство передвижения. Неосведомленному человеку могло показаться, что оно стоит там не первый день, но «форд» пригнали только утром, и он сразу попал во власть по-хулигански разошедшейся стихии. Всему виной был мощный циклон, накрывший едва ли не всю Америку.

Дверца со стороны водительского сиденья поддалась со скрипом, почти без сопротивления. Завидев предусмотрительно оставленную продавцом новенькую щетку со скребком, ощутила, как в груди разлилось приятное тепло, а глаза защипало от набежавших слез. За годы одиночества я забыла, что такое забота, поэтому и растрогалась. Или тому виной было приближавшееся полнолуние?

Я закинула на пассажирское сиденье немногочисленные вещи, вставила ключ в замок зажигания и повернула его. Ничего.

– Давай, милая, – с мольбой обратилась к чудо-авто и вновь попыталась завести его.

Сначала раздалось недовольное чиханье и только затем рев мотора, ставший музыкой для ушей. Оставив машину прогреваться, отправилась вызволять ее из снежного плена.

Щеки неприятно покалывало, пронизывающий ветер усердно трепал пуховик, пушистые хлопья снега застилали глаза, но работа спорилась. Закончив, я отряхнула ботинки, уселась в пикап, в котором было уже тепло, нажала на педаль газа и покатилась по улицам. Несмотря на непогоду, довольно оживленным.

За время моего отсутствия город сильно разросся и заметно преобразился. Только выпадет ли мне шанс познакомиться с ним получше, при более благоприятных условиях? Или завтра все-таки придется возвращаться во Флориду? Без боя не сдамся!

Едва яркие огни Дулута остались позади, я включила радио. Первое время из динамиков раздавались лишь треск и шипение, но в какой-то момент среди эфирных помех прорвался мужской голос:

– Ближайшие три дня ожидается снег, снег и еще раз снег! – с загадочным восторгом воскликнул диктор. – По данным экспертов из метеорологического бюро нас накрыл буран. Поэтому смело отправляйтесь в магазин и хорошенько закупитесь там. Снегопады ожидаются настолько сильными, что неизвестно, сможете ли вы уже завтра покинуть дом.

– Вот засада, – недовольно проворчала я.

Правда, вскоре нашла для себя выгоду в вырисовывающейся ситуации: многие авиарейсы будут отменены и даже при всем желании отцу не удастся выпроводить меня обратно во Флориду. Хотя в груди по-прежнему теплилась надежда, что до этого не дойдет.

Довольно быстро задорный голос ведущего сменился каскадом шипения и писка. Продолжая следить за дорогой, я перегнулась через рычаг переключения передач, открыла бардачок, нащупала там единственную кассету и вставила в магнитолу. В кабине тут же зазвучали зубодробильные аккорды, заставившие меня подпрыгнуть от неожиданности.

– Ну и вкусы у вас, дяденька, – пробормотала я и поморщилась, будто надкусила лимон, когда из динамиков послышалось нечленораздельное рявканье.

Подобная музыка была не в моем вкусе, но выключать не стала, лишь немного приглушила. Выбирая между грохочущим роком и безмолвием, наводящим на мрачные размышления, я сделала выбор в пользу «искусства». Лучше страдать от потери слуха и мигрени, чем от сердечной боли.

Одна миля сменилась другой. К сожалению, не так быстро, как хотелось бы. Обещанный диктором снег со временем усилился. Дворники с трудом успевали очищать лобовое стекло от сыплющих с неба белых хлопьев. Из-за плохой видимости я была вынуждена снизить скорость, и теперь пикап, подобно улитке, еле полз по заметенной дороге. Планируемые два часа пути грозились обернуться всеми шестью, что не сулило мне ничего хорошего: я могла оказаться посреди ночи в плену бурана без тепла и горячего питья, поскольку денег почти не осталось, а бензин «красотка» лопала с остервенением.

Вопреки непогоде и черепашьей скорости «форда» около десяти вечера я пересекла городок под названием Верджиния. Согласно навигатору от него до родного дома всего двадцать миль – четверть от проделанной дороги. Обрадоваться бы, да ехать становилось все сложнее. От пристального всматривания в темноту перед глазами плясали мушки, веки то и дело слипались от усталости. Не спасала ни грохочущая музыка, ни поселившаяся в голове тупая боль. Следовало остановиться, сделать небольшую передышку, но я продолжила путь. И моя глупая самоуверенность чуть не привела к аварии…

Ощущая сквозь дрему, что пикап заносит вправо, я резко встрепенулась, впопыхах постаралась выровнять руль, только опоздала – заднее колесо успело зацепить обледенелую часть дороги. Точно пластмассовую игрушку, «форд» стало крутить по обеим полосам. И это на возвышении!

Не поддаваясь панике, вжала педаль сцепления и тормоза в пол и попыталась вернуть себе контроль над непослушным пикапом. Так в случае заноса машины некогда учил меня действовать личный автоинструктор.

Несколько полных оборотов – и мне удалось усмирить «форд». Преодолев еще с десяток футов пути, свернула на обочину. Тело сотрясала сильная дрожь. Управлять машиной в таком состоянии было нельзя, следовало успокоиться.

– Дурында! – выругалась я и ударила кулаком по рулю, словно тот был в чем-то виноват.

Несмотря на бушующую на улице метель, выскочила из кабины, потными от волнения руками схватила горсть снега и провела по лицу. Кожа быстро запылала огнем, но я продолжала тереть ее, наказывая себя за чрезмерную беспечность, прогоняя остатки сна. Хотя они давно бесследно исчезли.

Ощущение чьего-то пристального взгляда на себе вынудило меня резко остановиться. Холодок страха вмиг расползся по телу. Медленно, немного даже заторможенно я подняла голову и почувствовала, как ужас, словно питон, плотными кольцами обвил сердце, вынуждая его замереть.

Некогда идеальное зрение заметно притупила принимаемая из месяца в месяц настойка. Осложняла задачу и метель – сквозь плотную снежную стену сложно было что-либо разглядеть. Ее не пробивал даже дальний свет фар. Тем не менее воображение рисовало очертания огромного зверя. Того самого, что шесть лет назад напал на меня, маму, тетю, украл мою юность, разрушил крепкую семью, заставил меня спешно покинуть родительский дом и долгие годы скрываться среди чужаков.

Внезапно в висках застучали знакомые молоточки, а перед глазами появились белые мушки. Так происходило каждый раз, когда я пыталась вспомнить события того летнего вечера. Однако мозг по какой-то причине блокировал их, не желая проливать на правду свет, вынуждая меня седьмой год подряд мучиться в неведении.

Я с трудом нашла в себе силы оторвать вперенный в пустоту взгляд и вернуться в машину. Успокоившаяся на пару мгновений метель показала, что впереди никого нет. Скорее всего, оборотень мне лишь померещился. Или это был самый обычный волк, блуждавший в поисках пропитания. Но встреча с ним разбередила старые раны.

Вцепившись в руль, как в спасательный круг, уткнулась в него лицом. Слезы, непролитые за время разлуки, нашли-таки выход и покатились по щекам бурным потоком. Они лились без остановки и, казалось, им не будет конца и края. За окнами тем временем завывала вьюга. Она заглушала громкие и безудержные рыдания, оставляя меня наедине со своими страхами и нескончаемой виной.