в любом случае поздно. Так что расслабьтесь и примите ситуацию такой, какая она есть. Изменить вы все равно ничего не сможете. Да это и не нужно, – смягчается Алисия. – Ах да! Встаньте на учет в женскую консультацию по месту жительства. Продолжать наблюдаться здесь для вас будет тяжело материально. Все документы я подготовила.

– Спасибо, что предупредили, – усмехаюсь криво.

Чувствуя, как растекается на языке горечь разочарования и безысходности.

Понимая, что я еще долго буду стороной обходить эту клинику.

Забираю со стола папку и, не прощаясь, ухожу.

Я слишком подавлена, чтобы расшаркиваться и быть вежливой. В груди горит, пульс зашкаливает.

Что делать дальше? Я ведь уже распланировала свою дальнейшую жизнь по пунктам. Как рожу, отдам ребенка родным родителям, куплю квартиру. И перестану переживать, что однажды у меня не хватит денег оплатить аренду. И нас с мамой никто не выгонит на улицу.

А теперь…

Словно ощущая мое волнение, малыш толкается у меня в животе. Мягко, успокаивающе. Будто убеждает, чтобы я не волновалась. Что все будет хорошо.

Я присаживаюсь на лавочку. Достаю из сумки бутылку с водой и делаю глоток. Руки по-прежнему дрожат, а во рту появляется соленый привкус крови. Я даже не заметила, как прокусила губу.

Рядом парк и чуть подальше детская площадка, откуда доносятся голоса ребятни. Молодые мамы помогают своим деткам забираться на качели, лепят вместе в песочнице куличики. А малышу, которого я ношу под сердцем, из-за обстоятельств его биологических родителей, увы, такого счастья не светит.

Глава 1

Два года спустя.

– Мам, не кутай Илюшку. На улице тепло. Двадцать два градуса, – кричу из комнаты, замечая, как мама натягивает на внука ветровку и тонкую шапочку.

Но поздно. Сынишка упакован по полной программе.

– На небе тучи. Сейчас затянет, и ветер сразу холодный подует, – бурчит родительница.

Она старой закалки, и спорить с ней бесполезно. У нее где-то в подсознании запрограммировано, что чем теплее ребенка одеть, тем лучше. Даже летом. И бороться с этим почти невозможно.

Я не выдерживаю. Встаю со своего рабочего места, подхожу к ним и снимаю с ребенка лишние вещи. Шапку меняю на кепку, а водолазку на футболку. Так-то лучше.

– Я смотрела прогноз погоды. Твои тучи – это переменная облачность. Никакого дождя, грозы или ветра не ожидается. А через час температура воздуха еще на три градуса прогреется. Мама, он запарится в таких вещах!

– Он еще маленький, а малышей нужно одевать на один комплект одежды больше, чем взрослого, – стоит на своем она.

– Это зимой, мама. Зимой!

Я обуваю Илюшку в сандалики, подаю бутылочку с водой и жду, когда будет готова родительница.

Она суетится на пороге минуты три. Тянет время и в момент, когда я отвлекаюсь на смс в телефоне, все-таки хватает детскую ветровочку и закрывает за собой дверь. Бурча под нос:

– Умные все стали! Учить она меня надумала. А заболеет – так я потом буду виноватая.

Тяжелый вздох вырывается сам собой. Увы, сейчас у меня нет выбора. Скоро придет новая клиентка, и мне нужно провести пробное занятие.

Я подрабатываю репетитором. Потому как прожить на детское пособие и маленькую мамину пенсию семье из трех человек, где один из них ребенок, сложно. И выйти полноценно на работу я тоже не могу.

В ясельной группе нет места, а мама не справится целый день с Илюшкой. Погулять с ним в парке, покатать на коляске, посидеть часик-другой дома – да, но не больше.

Поэтому приходится искать другие пути заработка.

Я готовлю рабочее место, раскладываю яркие карточки, учебные пособия, ноутбук. Убираю с дивана лишние вещи.

Не знаю почему, но сегодня особенно волнуюсь. Такое странное предчувствие, будто что-то произойдет. Меня буквально подташнивает от ожидания, а клиентка, как назло, опаздывает.

Проходит четверть часа, прежде чем раздается звонок на телефон:

– Алло, София? Я на месте. Желтый двухэтажный дом, правильно? Я не ошиблась? – звучит в трубке манерный голос с нотками пренебрежения.

Да, мы живем далеко не в элитке. То есть совсем не в элитке. Даже не в обычном доме. В общежитии.

У нас аккуратный, обшитый сайдингом фасад, чистый подъезд, отремонтированные места общего пользования, спокойные работящие соседи, скромный, но вполне приличный ремонт в комнате. Никаких наркоманов, алкашей, притонов по соседству.

Но несмотря на все вышеперечисленные детали сам статус «общежитие» по умолчанию опускает нас чуть ли не до бомжей.

Люди привыкли, что в таких местах живут маргинальные личности. Об этом пестрят сериалы девяностых, бульварные новости. И то, что где-то может быть не так, уже не укладывается в массовом сознании.

А судя по тону, моя новая клиентка не из простого рабочего класса. Я выглядываю в окно, чтобы убедиться. Так и есть. Красный порш, как выбивающееся звено, привлекает внимание среди простеньких машин во дворе.

Волнение нарастает. Я не знаю, почему я так нервничаю. Цены на занятия у меня фиксированные, несмотря на материальный доход клиентов. Стоимость уроков я поднимать не стану. А вот головной боли может прибавиться. Потому как богатые люди склонны требовать больше за те же деньги.

По коридору слышны звуки каблуков. А после – ожидаемый стук в дверь. Я выдыхаю, открываю дверь и застываю статуей от неожиданности. В нос бьет забытый аромат дорогих женских духов.

Шелковый платок на голове, солнечные очки, брючный костюм пудрового цвета.

– А-а…?

– Александра. Правильно, София. Это очень хорошо, что вы меня помните. Значит, не придется ходить вокруг да около. Сразу перейдем к делу.

От неожиданности я не успеваю сориентироваться и пропускаю тот момент, когда еще можно было захлопнуть дверь перед этой женщиной. Александра пользуется этим. Грубо отпихивает меня в сторону, заходя в комнату. Осматривается вокруг с презрительным выражением лица.

– М-да, – следует ее первое заключение.

В котором ярко прослеживается ее нескрываемое «фи».

– Что вам надо? Зачем вы пришли? – беру себя в руки.

Эта дама мне никто. Я ее не звала сюда, чтобы выслушивать ее оценки по поводу моего жилья.

– Что надо мне? – насмешливо выгибает бровь, оборачиваясь ко мне и удостаивая своим взглядом. – Я хотела бы задать тот же самый вопрос тебе.

– Я вас не понимаю, – чеканю грубо.

Она сама два года назад отказалась от своего ребенка, бросила, как ненужную вещь, и не интересовалась им ни разу. А сейчас, когда я уже приняла малютку как своего, полюбила всей душой, когда он стал МОИМ сыном, она вернулась?! Зачем? За кем? За Илюшей?

– Все ты прекрасно понимаешь! Не прикидывайся. Со мной в эти игры можешь не играть.