Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обычно госпожа и её помощницы в числе, равном девятнадцати, проникают в центр леса, где таится магический круг, сложенный из гладких речных камней белого цвета. Внутри этого круга разводится огонь, а затем двадцать безупречно красивых женщин поют заклинания и водят хоровод вокруг волшебного зелёного пламени. Лишь когда все слова произносятся, ведьмы сбрасывают с себя одежды и, смеясь, словно малые дети, разбегаются в разные концы леса, унося благодать волшебного огня и укрепляя тем самым магию Луны.
До чего же прекрасны госпожа Вельда и её пособницы! О, моя дорогая, кожа этих вечно молодых прелестниц в лунном свете становится почти прозрачной и светящейся, как паутина лесных ткачей. Чародейки расплетают волосы и те струятся вслед своим хозяйкам золочёными, огненными или чернеющими ручейками. И в такие моменты я понимаю Вельду и её подруг, понимаю их отречение от одежд, ведь длинные густые волосы лучше любых платьев скрывают наготу тел и уберегают от ночной прохлады. Хотя этим созданиям некого опасаться в лесу ночью и, тем более, не перед кем стыдиться своей наготы. Они лишь рады той свободе и лёгкости, что дарит им лес. Они благодарны ему. Ведь, в первую очередь, ведьмы познают свою силу через осознание самих себя, то есть своего тела. Это и впрямь сложновато для тебя, моя дорогая, но колдуньи ночью в лесу более напоминают детей шалых и невинных, чем взрослых и разумных женщин днём.
Между прочим, это затёртое клише – приписывать в услужение ведьме чёрного кота. Будто другой живности не хватает! У каждой уважающей себя чаровницы на службе содержатся сразу несколько живых существ, относящихся к разным стихиям. У моей госпожи Вельды на посылах и в качестве личного почтальона обитает большой грач солидного возраста, который способен удивить своей особой при встрече любого горожанина Киля. Имени у этой птицы, как такового не имеется, но Вельда зовёт его «Ваше Крылатое Знатейшество». Право меня порой удивляет, с каким преклонением госпожа беседует временами с этой, на мой взгляд, напыщенной птицей, хотя в уме грачу не откажешь.
Да, моя, дорогая, кот тоже живёт у госпожи, но не чёрный, а рыжий. Его зовут Ганс и это самый ленивый кот на свете! Он не ловит мышей, не составляет компанию хозяйке, когда та творит волшебство на кухне, и почти всё время лежит у печи в корзине с пряжей. Вельда обожает укладывать этот рыжий клубок шерсти на колени и запускать поглубже пальцы в мягкий, пушистый и лоснящийся от сытной жизни, кошачий мех. Пожалуй, ей нравится мурлыканье Ганса, а может, она получает от него заряд энергии, мне доподлинно неизвестно, но в такие минуты оба явно балдеют от общества друг друга.
Помимо ленивого рыжего кота и важничающего грача, чей жизненный срок приближается к старости, в доме обитает парочка змей, три ящерки и громадина-пёс, сторожащий дворик у дома. К слову, дом Вельды стоит на окраине Киля в восточной его стороне. Его расположение было выбрано строго в соответствии с расчётами и нанесением магических символов, видимых только ведьмам.
Так вот, псина по кличке Греттель, названная так, словно в насмешку над сказочной героиней, покрыта густейшей жёсткой шерстью, аж глаз не видать. Она так велика, что стоя на всех лапах, преспокойно достаёт головой до талии хозяйки. А уж ежели Греттель вздумается на радостях привстать на задние лапы и постараться обнять Вельду, как делают люди, то будь уверена, моя дорогая, голова собачины будет возвышаться над господской головой. Нрав у собаки прост и суров, но её беззаветная преданность ценится в доме моей госпожи потому, как эта собачина одинаково благосклонна ко всем тварям, живущим под одной с ней крышей, так же, как в каждом чужаке она видит непримиримую угрозу дому и своей хозяйке. Лишь к детям малым испытывает Греттель странную слабость – никогда не обидит, а, напротив, оближет с головы до пят.
Это что, у Ганды, что верховная ведьма западных земель, говорят, в услужении ходят белый волк, заместо собаки сторожевой, да хорёк, вместо кота. Почту разносит у верховной летучая мышь, а новости из мира вод приносят большие уродливые жабы. Хотя своего рода эксцентричности эта ведьма не лишена. Стены дома её покрыты жёлтыми и белыми бабочками, которые порхают себе, где им вздумается. И никто их не трогает, а питаются они сладким нектаром, которым снабжает в обилии любимец их хозяйка.
У меня тоже есть свой уголок в доме Вельды. А как же без этого? Я, практически, левая рука госпожи. Она так и говорит: что, мол, я без него делала бы? Дом, в котором живёт моя хозяйка, построен из красного кирпича на каменном фундаменте. Дом огромен по меркам людей и животных, и всё-таки, ему далеко до лавров особняка или замка. В нём два этажа и просторный, я бы даже сказал, барский чердак. В то время как нижний этаж поделён меж кухней, столовой и прихожей, второй полностью принадлежит спальне хозяйки, где гармонично совместились её кабинет с книгами, непосредственно спальня и ванная, отгороженная полупрозрачной ширмой.
Вельда обожает солнечный и лунный свет, поэтому громоздкая чугунная ванна стоит напротив большого окна, выходящего стороной своей на лес. Я не раз наблюдал, как госпожа блаженствует и напевает песни, лёжа в ванне, погрузившись в смесь воды и душистых трав. Солнечные лучи согревают её, а песни, что она поёт, весёлые и чем-то похожи на мурлыканье Ганса. От лунных бликов же глаза Вельды становятся грустны и задумчивы, как и напевы, что издаёт она, поддавшись внутренним порывам.
Если тебе, моя дорогая, говорили, что ведьмы питаются людскими душами и слезами, а пьют исключительно зелья, то знай, это всё вранье! Колдуньи, все без исключения, гурманы и прекрасные поварихи. Хоть госпожа Вельда стройна и изящна, что объясняется в основном магией внутри неё сокрытой, но вкусно и с аппетитом любит покушать. Овощи она ест в любом виде: свежими, отваренными, жаренными или запечёнными, в салатах, в рагу, с мясом или птицей и даже прямо с грядки. Мясные и рыбные блюда готовятся ею с изыском, не торопясь и употребляются с бокалом красного вина, которое ей поставляет хозяин самого дорогого в Киле ресторана. Кажется, Вельда наложила чары на его заведение, и теперь ни одна мышь и ни одна крыса,
