Комар!

Не успел Макс среагировать, как его шлёпнуло по носу что-то мокрое и тяжёлое. Жужжание смолкло, и Макс увидел кожистый розовый язык, который быстро убрался в пасть своего хозяина.

Макс отпрянул, но тут же понял, что пойман в ловушку замшелых змееподобных древесных корней, среди которых устроился на отдых. Должно быть, он завалился спать, сам не понимая этого, и ему приснился очередной яркий сон, а его сновидения в последние несколько недель становились всё более живыми.

Встряхнув головой, Макс уставился на поедателя комаров. Это была приземистая круглая бычья лягушка со склизкой бородавчатой кожей. Она медленно моргнула большими жёлтыми глазищами.

– Ух, спасибо! – поблагодарил спасительницу Макс.

Лягушка снова молча моргнула.

– Кажется, – прочистив горло, проговорил пёс, – тут развелось много комаров и прочих букашек с тех пор, как пропали птицы. Но для тебя это хорошо, да?

Лягушка продолжала таращиться на Макса.

– Раз ты ешь насекомых, – добавил пёс. – Нам не о чем спорить.

Бледное лягушачье горло надулось. Поедательница комаров квакнула и перепрыгнула через голову Макса, сверкнув в воздухе длинными перепончатыми лапами.

– Ну хорошо, – пробормотал пёс, – я тоже рад был познакомиться.

Он поднялся на лапы. Тело не гнулось, от шкуры разило перегноем. Трудно сказать, сколько времени он проспал.

Да и какая разница? Он уже потерял счёт времени. Сколько тянется его путешествие? Кто знает. Может, несколько месяцев, а может, и дольше. Ясно только одно: от дома он далёк, как никогда.

Ферма. Вот где он жил с Чарли, Эммой и их родителями до того, как исчезли все люди, оставив животных самих заботиться о себе. Макса заперли в клетке, но, по счастью, рядом оказался Крепыш, который и помог ему освободиться. Вскоре они встретили Гизмо. А после этого трое новых друзей решили, что жить под тиранией вожака стаи Гизмо невыносимо – не этого они хотели.

Сон Макса о Чарли и Эмме казался таким живым и реальным! Родные и друзья часто приходили к нему в сновидениях, предупреждали об опасностях и обнадёживали.

– Верзила! Ты наконец проснулся!

Изогнув шею, Макс посмотрел на двух своих верных товарищей.

Говорил Крепыш – такс с узкой мордочкой, остроконечным хвостом и длинным чёрным телом на коротких лапках. Вислоухий пёсик был печально известен своей любовью к шарикам – сухому собачьему корму.

Рядом с Крепышом сидела Гизмо – неунывающая, отважная йоркширская терьерша. У неё были светло-коричневая с чёрным шерсть, яркие дружелюбные глаза и пушистые заострённые уши, которые всегда стояли торчком. Смелая и очаровательная, она потеряла своих хозяев ещё до того, как пропали все люди.

Макс выбрался из переплетения древесных корней.

– Сколько я спал? – поинтересовался он.

– С полудня до вечера и всю ночь! – ответила Гизмо. – Но мы не хотели тебя тревожить.

Виляя обрубком хвоста, она быстро высунула маленький розовый язычок и лизнула Макса в нос.

Крепыш вразвалочку подошёл к кромке воды.

– Ага, мы решили, тебе надо хорошенько отдохнуть. Мне неприятно говорить это, приятель, но твоя шерсть утратила былой блеск.

Макс посмотрел на свою золотистую шкуру – давно не чёсанную, с комками присохшей грязи. Его приятели выглядели не лучше. Пушистая шёрстка Гизмо свалялась колтунами, а у Крепыша стала жёсткой и тусклой. Все они исхудали, хотя и не страдали от голода, по пути научившись добывать себе пропитание.

– Пошли, Макс, – позвала Гизмо, пробираясь вслед за Крепышом сквозь подлесок. – Вода приятная и свежая.

– Спасибо за заботу, – отозвался Макс и присоединился к друзьям, которые уже стояли на гладкой гальке у реки.

– Это самое меньшее, что мы могли сделать, – проговорил Крепыш, когда Макс окунулся в реку, чтобы смыть грязь со шкуры и полакать воды, которая пахла рыбой и водорослями.

– Ты вёл нас вперёд и защищал всё время после того, как мы спасли собак с речного парохода, – добавила Гизмо. – В последнее время ты забывал о таких важных вещах, как еда и сон!

– Никогда не пойму, – покачал головой Крепыш, – как можно забыть о еде, верзила! Ну то есть… о шариках. Я мог бы…

Такс замолчал, всё его тело напряглось.

– Слышите? – прошептал пёсик.

Макс вышел из воды и оглядел берег. Какое-то мгновение он ожидал услышать смех вожаков своей стаи, как во сне.

Но вместо этого уловил ушами отдалённое кваканье.

– Ой, снова она! – Крепыш обернулся к Максу. – Скажи, верзила, ты не хочешь отведать лягушачьих лапок? Я слышал, их считают деликатесом.

Макс поперхнулся:

– Стану я есть бычьих лягушек. Они на вид такие… худые.

Крепыш уставился на Макса.

– Если ты не съешь её, она слопает меня! – Такс нервно зашагал взад и вперёд по берегу. – Ты бы видел, как она на меня таращилась. Облизывалась. Выжидала. Говорю тебе, верзила, она хотела попробовать собачатины!

Гизмо подбежала к кромке воды и обрызгала Крепыша. Тот, отплёвываясь, попятился. Это развеселило йоркширку.

– Что за ерунду ты выдумал, Крепыш! – воскликнула она. – Бычья лягушка не такая уж и большая. Как она может тебя слопать?

Такс плюхнулся на живот и положил голову на лапы.

– Я слышал разные истории. Все говорят, что я похож на сосиску. Согласись, не так-то просто жить, когда тебя принимают за вкусное угощение.

Качая головой, Макс выбрался на берег.

– Не отправиться ли нам дальше? – сказал он своим приятелям. – В таком случае, если лягушка вернётся, нас тут уже не будет.

Радостно гавкнув и вильнув остроконечным хвостом, Крепыш вскочил и вразвалочку подошёл к Максу. Гизмо присоединилась к ним.

– Ты думаешь, мы уже близко? – спросила терьерша, когда они двинулись по траве вдоль реки на юг.

Впереди виднелись только блестящая вода и деревья. Тем не менее увиденное во сне давало Максу надежду, что вскоре настанет новый этап в их путешествии.

– Я не уверен, Гизмо, – признался пёс, осторожно переступая через бревно. – Но у меня доброе предчувствие. Сегодня мы, наверное, доберёмся до конца реки.

* * *

Большую часть утра трое друзей провели в молчании. Взошло солнце, день разогрелся, но под сенью деревьев собаки чувствовали себя превосходно.

Время от времени Макс поглядывал наверх. Он искал оранжевый маячок, который ему приснился. Настоящий он видел в реальности.

Несколько недель назад Макс, Крепыш и Гизмо наткнулись на речной пароход, который сделали своим домом собаки. Именно там они встретились с Боссом, австралийской овчаркой. Этот пёс оказался верным другом.