— Серьёзно, — покачал я головой.

— Это да. С учётом того что на момент занятия нами позиций у переправы в составе батальона было четырнадцать танков, причём два не на ходу, на буксире тащили, размен в нашу пользу… Потом была Курская дуга. Я тогда уже майора получил, и как раз был направлен в оперативный отдел штаба танкового корпуса. Молодой, всего две недели в штабе… Там была допущена ошибка в планировании и танкистами одной из бригад понесены серьёзные потери. Бригада фактически перестала существовать. Свалили на меня, нашли крайнего, как ты говорил в прошлом… Потом командиром танка был, штрафником. Лишили всех наград и четыре месяца воевал в отдельном штрафном танковом батальоне. Командиром танка, потом командиром взвода, к концу срока был уже командиром роты. Одиннадцать раз машины терял, в обгорелом комбинезоне выбирался наружу, столько отличных парней погибло… Искупив, вернул всё честно заработанное, включая два ордена полученные будучи штрафником, и дальше в боевые части. Единичный случай моей штабной работы так ею и остался. Героя я получил, когда мой тяжёлый полк «исов» первым ворвался во Львов. Тяжёлые бои там были. Потом тяжёлая бригада, и под конец войны, получил дивизию, как раз ту, куда и входила бригада, которой я последние полгода командовал. В моих частях были самые минимальные потери в людях и технике, а это очень ценилось. Все подразделения, даже те, что уходили в рейд глубоко в тыл противника имели при себе всё необходимое. Я всегда правильно высчитывал всё, что им может понадобиться. Более того даже воздухом, транспортными самолётами забрасывал рейдовым группам всё необходимое. У меня обычно их одновременно действовало от трёх до шести. После войны я остался в Германии. Женился уже после возвращения, как раз через четыре года, когда у меня только-только первенец родился, генерал-майора получил и ушёл на корпус…

В это время пискнул сигналом планшет, что я положил на стол под левую руку. Мельком посмотрев на картинку что тот выдавал, я с весёлой улыбкой повернулся к хозяину квартиры:

— Быстро менты нас нашли. Видимо нашлись доброхоты, да и соседки твои, что у парадной сидят, язык не прятали.

— Милиция? — встревожился старик, пытаясь заглянуть на экран планшета.

Повернув ему так чтобы было видно, я прокомментировал увиденное.

— Когда мы проходили лестничную площадку, я прикрепил на площадке две мини-камеры, менты их не видят, а вот я их вполне. В камерах были так же детекторы движения, вот те и сработали. Сейчас это пока обычные сотрудники милиции, видимо стараются незаметно вывести других жителей квартиры, блокируя нашу дверь. Где мы находимся, они благодаря вашим соседям знают прекрасно. А сейчас мы ждём спецназ, что будет штурмовать квартиру, сами менты не будут, да и не их это работа, для этого специальные подразделения есть… Ладно, пока они не подъехали, продолжим общаться. Время ещё есть.

— Это проблемой для тебя не будет? — кивнул тот на экран планшета, возвращая его мне.

— Тут вам нужно беспокоиться, могут и завалить при штурме, с ментов станется. Ничего, я сделаю так, чтобы вы были переведены в стан заложников, перед уходом, а то больно спокойно мы шли по двору, как старые знакомые. Операм что опрашивали ваших соседей, об этом не могли не сообщить, слишком в глаза бросается… Продолжим?

— Пожалуй, — кивнул генерал.

Тот продолжил свой рассказ, и как раз добрался до своей второй встречи с работорговцами, как нам снова помешали. Пискнул планшет и я рассмотрел, как на площадке готовиться выбивать дверь штурмовая группа. Шторы я в гостиной закрыл, но уверен и через окна попробуют войти.

— Я сейчас, — быстро сказал я Алексею и, подхватив «ТТ», направился скорым шагом в прихожую, поглядывая на экран планшета который продолжал держать в руках.

Как только двое бойцов, сосредоточились у соседской двери напротив, видимо для разбега, похоже, никто рвать дверь Алексея не хотел, предположу массой решили её выбить, дверь хоть и монументальная на вид, но шансы у парней были, однако я не дал. Сверяясь с видом камер, я поднял пистолет и дважды выстрелил сквозь дверь. Два выстрела и пули снесли с ног обоих бойцов, каждому попадание в бронежилет. На площадке тут же началась суета, но бойцов вытащили, они тяжело шевелились, матерно ругаясь на плитке площадки. Пробитий броников не было, и те кроме контузий внутренних органов серьёзных травм не получили.

— Эй, у меня тут заложник! Хозяин квартиры! Будет штурм, я его убью!

Вот так переведя Алексея в стан заложников, да думаю, его и так им считали, я быстро побежал обратно, не обращая внимания на попытки какого-то из офицеров втянуть меня в беседу. Дело в том, что я услышал шум в других комнатах квартиры, причём со звоном стекла, многочисленным звоном, видимо с выстрелом, бойцы или сами, или по приказу, по верёвкам стали штурмовать через окна. Двое уже были в квартире, так что я сходу вырубил их, третьего, что возился на подоконнике, я втащил сам, так же вырубив его. Он застрял в раме. Вот к четвёртому едва успел, открыв дверь, я ушёл от очереди, и броском вкатившись в спальню, с нижней позиции выбил ногой автомат у бойца из руки и вторым ударом отшвырнул на кровать. Тот как от батута отлетел обратно, удержавшись на ногах, встав в боксёрскую стойку, но и я уже был на ногах. Против меня, не смотря на отсутствие имплантов и сети, он был не боец, знания-то и моторика движений остались, так что я просто поднырнул под его замах, пробив по почкам, и вырубил по затылку. Крепкая голова. Пришлось снять каску и добавить, а то он зашевелился на полу. Подхватив его за рукоятку эвакуации на жилете, и потащил в гостиную, там связал всю четвёрку спиной друг к другу. Качественно связал. В одну общую кучу, так приглядывать проще.

Что я могу сказать об Алексее в эту минуту? Да в принципе ничего, он как попивал чай, сидя за столом, так и пил, невозмутимо рассматривая эту вакханалию. Ни одного целого окна, кроме кухонного не было. Пыль в квартире теперь была, это я и под присягой могу подтвердить, жаль, что и по моей косвенной вине. Хозяин только слегка ёжился от заметного сквозняка. Так что, связав спецназовцев, я сбегал прихожую, заодно сообщив тем, что были на лестнице, что у меня прибавилось заложников из их товарищей, принёс ему пиджак. Тот, что с наградами.

На сквозняк я не обращал внимания. Шторы, не смотря на то, что частично они были сорваны с петель, продолжали закрывать нас от любопытных взглядов, я о снайперах снаружи, и мы продолжили беседу. Причём оба делая вид, что нам всё это вокруг побарабану, как будто такое каждый день по тыще раз. Кстати, в спецназовцах я как-то разочаровался. Нет, по подготовке они были вполне на уровне, в спектре своих задач подготовка была высокой, однако привыкнув, что в будущем, этот самый «ОМОН» будет одет в однотипную форму, амуницию, и иметь современное оружие, я обнаружил, что подразделения девяносто пятого года разительно различаются от тех, что будут в будущем. Мало того что них форма была разнотипной, у большей части «флора» разной степени потасканности, а у одного так вообще городской камуфляж, об единообразности тут похоже и не слышали. Да что это, ни у кого не было не то что наколенников, а это шутка необходимая, даже налокотников не было, каски-сферы через одного, остальные просто в шапочках были. Ещё и на четверых было всего две небольших радиостанции с гарнитурами. Это что на всех не хватает, получается? Мрак. Оружие тоже не впечатляло, три «АКСу», и один «Кедр». Ещё у троих были «Макаровы». Вот и всё. Автоматы и пистолет-пулемёт я расставил у стены с открытыми прикладами, остальную амуницию включая радиостанции, свалил в стороне. Оставлять отпечатки пальцев я не боялся. Ещё когда отбил машины у братков, обработал подушечки пальцев специальным составом, так что отпечатки не оставались. Даже в таком случае я старался не рисковать.