же свернул на рынок. «Капитан, вроде», — механически щелкнуло в Костиной голове. Срочную службу Константин служил на флоте когда-то, так что в военных чинах и званиях разбирался неплохо. Капитан быстро прошелся по торговым рядам, явно что-то отыскивая. Наконец, офицер увидел то, что искал и подскочил к ларьку с мороженым:

— Положите, пожалуйста, шарик ванильного, — офицер говорил быстро и отрывисто, будто отдавая команды. Продавщица, розовощекая полная молодая женщина, лениво отложила в сторону мобильник, сняла наушники и взялась выполнять заказ. — Еще черничного, — женщина двигалась медленно и уверенно, а капитан пытался мысленно воздействовать на ее мышцы и суставы, желая заставить их двигаться быстрее, — ещё, пожалуйста, крем-брюле. Да, да! Посыпьте вот этой разноцветной штукой. Спасибо! — Капитан быстро расплатился, схватил мороженое и быстрым шагом отправился в обратную сторону. «Только бы успеть», — пронеслось у него в голове. Выйдя с территории рынка, капитан стремительно огляделся по сторонам, но в конце асфальтовой пешеходной дорожки уже никого не было. Офицер еще быстрее, едва не переходя на бег, направился в ту сторону, куда ушли Костя с Колей.

— Помидорчики…

— Огурчики бери, парень…

— Редис, лучок, черемша… — Старушки «атаковали» офицера, платежеспособность его не вызывала никаких сомнений. Но капитан, ускорив шаг, в два счета достиг конца дорожки. Никого. И тут слева, у старого туалета, офицер увидел парнишку и его отца. Те расположились на зеленой лужайке, разложив на траве все свои «несметные сокровища»: штук двадцать флаконов с настойкой боярышника, с десяток пустых бутылок, да несколько смятых жестяных банок. Капитан секунду помедлил, собираясь с мыслями, затем шагнул к Косте:

— Здравствуйте. Я угощу Вашего парня мороженым? Вы позволите? — Капитан вопросительно глядел на грязного, хмурого одетого в лохмотья мужчину. Костя, застыв, смотрел на капитана, продолжая хмуриться. Капитан, видимо, посчитал отсутствие активных видимых возражений со стороны мужчины согласием, повернулся к ребенку, который застыл, раскрыв рот, и глядел на всю эту сцену во все глаза. Офицер сделал шаг вперед, наклонившись:

— Держи, мой хороший. — Капитан вручил разноцветный сладкий рожок мальчишке и погладил его по голове. Коля осторожно взял в руки сие ни разу не виданное диво. Мальчик боялся, как бы это наваждение не исчезло и не растаяло, подобно утреннему туману над бухтой. Паренек обнимал рожок с мороженым, и ему вдруг вспомнилась мама. Мальчик помнил ее очень смутно. Она временами «приходила» к нему во сне, либо «являлась» мысленно в моменты сильных эмоциональных переживаний. Колька помнил ласковый взгляд матери, её длинные каштановые волосы, помнил мягкие нежные любящие руки…

Капитан взглянул на отца мальчика, а тот, в свою очередь, пристально глядел на сынишку. Перманентные морщины на лбу Кости вдруг разгладились и он неожиданно улыбнулся, на мгновение как бы преобразившись. Улыбка Кости была настолько неожиданной, что капитану на долю секунды показалось, будто вот-вот послышится треск камня. Сквозь нездоровый «алкогольный» цвет опухшего лица, через всю эту грязь замутненными беспробудным пьянством глазами на капитана взглянул истинный Костя, его внутренний человек, любящий отец, сын и некогда муж. Капитан, отдав «под козырек», пошел прочь, быстро миновав калитку. Проходя мимо строящегося храма во имя Святого праведного Феодора Ушакова, офицер остановился, снял белоснежную фуражку, перекрестился, и, поклонившись, чуть слышно прошептал: «Не нам, не нам, Господи, но Имени Твоему даждь славу», после чего быстрым и почти строевым шагом скрылся за углом соседнего дома.

Через два месяца после описываемых событий папа изменился до неузнаваемости. Походы на рынок в аптеку прекратились, а пузырьки и содержимое их совершенно исчезли из жизни Коли. А вместе с ними канули в лету постоянные застолья. Непонятные незнакомые люди, мужчины и женщины, «друзья» отца, однажды ушли из их дома и более не появлялись. Папа стал спокойным и каким-то задумчиво-печальным. Его взгляд теперь в точности походил на тот самый взгляд мамы, любящий и ласковый, который намертво отпечатался в памяти и душе Коли.

К ним в гости иногда заглядывала соседка, баба Маня, интересовалась, не надо ли чего, и постоянно приносила что-нибудь Коле: пирожок, огурец или конфету. Частенько их посещал дядя Федя. И сегодня он тоже пришел. Федор Васильевич, седовласый розовощекий участковый, долго кашлял на кухне, а папа налил ему чаю, затем пододвинул ближе блюдце со смородиновым вареньем. Коле нравилось смотреть на милиционера, на его форму, знаки различия и черную кобуру, от которой почему-то исходила неясная скрытая угроза. Отец и его гость сидели на кухне, до Коли доносились приглушенные голоса:

— Молодец, Костя, что решился, — грубоватый с хрипотцой голос дяди Феди сегодня был добродушным и даже каким-то веселым.

— Знаешь, Василич, только теперь начинаю понимать, каким красавцем я являлся.

— Это ничего, Костя. Главное, что на работу устроился. Ты же сварщик от Бога. Поработаешь немного на стройке, а потом иди на завод. Скажешь Михалычу, что вопрос со мной согласован, что я не возражаю. А парень у тебя растет — во! — дядя Федя показал поднятый вверх большой палец и подмигнул Коле, который подсматривал за взрослыми из прихожей, — иди сюда, Колюшок.

Коля вышел из-за угла и устроился у папы на коленях:

— Дядя Федя! А ты знаешь, мой папа — самый главный и важный человек на всей Земле! — мальчик обхватил отца за шею и прижался к нему щекой.

— Да, так и есть, — участковый допил чай и поднялся с табурета, — теперь он мне не говорит, что, мол, нету у вас методов против Кости Сапрыкина! — Федор Васильевич с хитрецой посмотрел на Костю, — ну, что, Сапрыкин, нашлись и на тебя методы!

Взрослые рассмеялись, вспомнив известное место из старого советского фильма, после чего папа пошел провожать гостя. Костя, закрывая дверь, вдруг вспомнил тот день, капитана на рынке и то чувство, которое вызвала в нем сцена с мороженым. Мужчина долго размышлял об этом, о природе этого странного чувства, но так и не понял, что в тот момент его сердца коснулся Бог, преображая разум, чувства и душу Кости.

Отец и сын долго сидели на кухне вдвоем, обнявшись, а все существо Коли, всю его детскую душу почему-то охватила твердая уверенность: папа теперь всегда будет рядом, никогда не обидит, не предаст и в любых невзгодах поможет. Ведь он — самый главный и важный человек на всем белом свете.

г. Североморск, 08.11.2023 г.