class="p1">— Что? — Проня, только-только пригревшийся на поленнице дров, испуганно подскочил. — Опять?

— Карр.

Действительно, через калитку нерешительно, с оглядочкой проходил некий мужичок в поношенном полушубке и валенках. Роста невысокого, на руках потёртые до дыр рукавицы, а на голове драная заячья шапка-ушанка.

Новый гость добрался до незапертой двери, внимательно осмотрел её, потоптался с минуту на крыльце, а после робко позвал:

— Эй, есть кто живой?

Ему не сразу, но что-то ответили. Проня со своего места не разобрал ни слова, однако мужичок услышал и, по всему видать, обрадовался:

— А это я, Степан Косых. Пустите меня в дом?

Получив разрешение, он сперва обстучал от снега валенки, затем степенно снял шапку, лишь потом вошёл внутрь и плотно прикрыл за собой дверь. Ворон и домовой удивлённо переглянулись.

— Вот так диво дивное! То цельный год ни души, то сразу трое гостей незваных. Что им тут, мёдом намазано?

— Кар.

В окне первого этажа за шторами можно было разглядеть только тени людей. Они ходили по гостиной, оживлённо беседовали, иногда даже спорили и махали руками. Проне страсть как захотелось подслушать их разговор, только он всё никак не мог решиться подойти ближе. И как выяснилось, осторожничал он не зря.

В вечерней тишине вдруг громко зазвучал близкий шум мотора, по забору заскользили круги света от фар. Большая блестящая машина притормозила почти у самой калитки, тут же захлопали дверцы, захрустел снег под чьими-то ногами.

— Гляди, свет горит, — прозвучал недовольный женский голос.

— А это точно он? Какой-то крошечный, — ответил ей мужской бас.

— Он, он. Теремок. Не высокий, но и не низкий.

— Всего квадратов двести будет. И там уже кто-то живёт.

— Сейчас я всё разузнаю.

Голоса приближались и вскоре Проне удалось рассмотреть их обладателей. Первой шла стройная рыжеволосая дама в короткой куртке на меху, узкой юбке, высоких модных сапожках. На лице её, усыпанном веснушками как перепелиное яйцо, яркой помадой выделялись недовольно поджатые губы. За ней, проваливаясь глубоко в снег, следовал грузный мужчина в кожаной куртке. Запинаясь о скрытые под сугробами кусты, он сердито поругивался, выдыхая изо рта целые клубы густого пара.

— Добрый вечер! — прокричала дама, едва парочка добралась до дома. — Можно вас побеспокоить?

Шторка на окне первого этажа немного отодвинулась, кто-то что-то неразборчиво спросил.

— Меня Лизавета зовут, — с фальшивой вежливостью представилась дама, — а это муж мой, Серёжа. Волковы мы. Позвольте пройти внутрь?

— Разговор есть, — внушительно добавил её спутник.

Не дожидаясь ответа, они поднялась на крыльцо, без церемоний отворили дверь и сразу же скрылись за ней. Во дворе остались только сгорающий от любопытства Проня и его пернатый друг.

К этому времени солнце окончательно покинуло небосклон, оставив вместо себя бледный и тонкий, словно от хронического недоедания, месяц. Тепла от него было не больше, чем от рассыпанных вокруг тусклых звёздочек. Будто этого мало, поднялся ветер и пригнал откуда-то большую хмурую тучу, чем-то сильно расстроенную. Из неё, как перья из порванной подушки, на землю обильно посыпались хлопья белого снега.

Первым не выдержал ворон. Хрипло каркнув на прощание, он вспорхнул с крыши сарая и торопливо полетел прятаться в своё гнездо. Ёжась от мороза, Проня помахал ему рукой и продолжил всматриваться в светящиеся окна. Было похоже, что вся собравшаяся компания разместилась где-то в глубине гостиной. Возможно, все перезнакомились, сели дружно за стол и пьют горячий ароматный чай. С сушками.

Прождав целый час, став похожим на снеговика, он, наконец, решился. Короткими перебежками, как под перекрёстным огнём, домовой добрался до теремка. Бесшумно отворив дверь, ловко нырнул в проём и, прячась в тенях, вдоль стеночки проскользнул к любимой кладовой. Уже оттуда, под покровом темноты, он принялся жадно подслушивать.

— Нет, вы только погляньте! — негодовала рыжая. — Теперь ещё и снег повалил. Ну один к одному!

— В ночь да по такой погоде ехать не вариант, — угрюмо согласился с ней муж, — убьёмся на первом повороте.

— До утра я тут не останусь! — взвизгнула Лизавета. — Не с этими… колхозниками.

— К утру токмо хуже станет, — солидно подтвердил Степан, тот, что пришёл в валенках и заячьей шапке, — дороги тут не чистят. До перекрёстка ещё ничего, а дальше сам чёрт ногу сломит. Токмо на тракторе.

— Тебя забыли спросить, чучело, — пробасил Сергей, — ты мой внедорожник видал? Куда там твоему трактору!

— Видал, а как же. Аккурат в прошлое воскресенье такой на обочине откапывали всем селом. Всего за три дня управились.

Проня тихонько хихикнул в своём убежище. Компания и впрямь собралась за столом, а вот на дружескую их беседа совсем не походила. Да и чая с сушками на столе не видать, только какие-то бумаги разложены.

В гостиной было тепло и уютно: в углу работал электрический обогреватель, кроме того кто-то разыскал припрятанную под лестницей стопку дров и зажёг камин. Гости даже соизволили снять верхнюю одежду и разуться.

— А чего вы чучелом обзываетесь? — храбро вступилась за Степана самая младшая из гостей, Василиса.

— Малая, — хмыкнул здоровяк, — ты погляди на его драный свитер. С пугала огородного снял, не иначе.

— Я хоть переодеться смогу, — с достоинством ответил Степан, — а вот тебя, коли в ночь выедешь, в таком виде и похоронят.

— Чё, умный шибко? — набычился Сергей. — Голова не жмёт? Могу поправить!

— Не ссорьтесь, пожалуйста, — устало попросила мама Василисы. — Лучше давайте решать, как с теремком поступим.

— В суде встретимся, — безапелляционно заявила рыжая, — там и порешаем.

— Если нет завещания, — сняла и протёрла очки мама, — по закону всем родственникам полагаются равные доли…

— Ха-ха, — противно засмеялась Лизавета и подмигнула мужу.

— Что нам законы, коль судьи знакомы? — невесело улыбнулся Степан.

За столом надолго воцарилась тишина, а в голове у подслушивающего домового, наконец, стала складываться картинка. Выходит, что собрались здесь родственники давно пропавшего хозяина дома и теперь делят его имущество. А это означает, что кто-то из них вполне может стать новым владельцем теремка. Это было хорошей новостью — одиночество начинало тяготить домового. Лучше всего подошёл бы хозяйственный мужичок Степан, однако и Василиса с мамой пришлись Проне по душе. А пусть даже и чета Волковых заселяются. Видно, что люди не бедствуют, а значит вскорости поменяют старую мебель, закупят богатой утвари, будут тут праздники устраивать с кучей друзей.

— Во метёт, — нарушил тишину здоровяк, отодвинув шторку, — скоро снега по пояс будет. Может и правда трактор понадобится.

— Серёжа, — возмутилась его жена, — мы что, тут застряли?

— Сама погляди.

Погода и впрямь разошлась. Стекла покрылись изморозью, но через них можно было разглядеть настоящую метель с обильным снегопадом и порывистым ветром. Белые ветки деревьев раскачивались из стороны