Его взгляд опустился ниже, в вырез блузки, сверху были расстегнуты лишь две пуговицы, которые никак не смогли бы обнажить грудь, однако Мод казалось, что она стоит перед ним полностью обнаженная. Девушка резко выпрямилась.

Понимая, что совершает ошибку, она все же не смогла отказать себе и теперь откровенно любовалась его ртом. Флинн улыбнулся так, словно их обоюдное влечение стало очевидным. Как получилось, что мужчина, которого она ненавидела, обладает такими восхитительными губами – полными, чувственными, зовущими? Ее сводила с ума даже ямочка на подбородке.

Мод мысленно приказала себе забыть о его привлекательности. Совершенно очевидно, что во всем виновато воздержание. Она поспорила с Марни, и они на всю зиму отказались от интимных отношений. Правда, у Мод были свои причины. Она не хотела идти по пути своей матери – одно неудачное свидание за другим. Конечно, секс – обычная потребность, но она не желала чувствовать себя униженной.

В конце концов, разве это сложно – прожить без секса каких-то три месяца?

Она сможет. Во что бы то ни стало сможет.

Кто-то из посетителей двинулся к выходу и толкнул Мод. Ей пришлось прислониться к столику Флинна. Она почувствовала бедром его ногу, и это прикосновение стало почти обжигающим.

– Эспрессо? Вода? Лед? – Она выразительно постучала ручкой по блокноту.

– Теперь он твой единственный родственник, – заметил Флинн.

Мод бросила на него выразительный взгляд:

– От такого родственника ребенок захочет сбежать в приют.

На мгновение он стал серьезен, а потом на лице воцарилась все та же ленивая улыбка.

– Так ты принесешь мой кофе?

– А ты примешь мой отказ? – парировала она.

Он снова посмотрел на ее губы, и его глаза почернели еще больше. Чувствовал ли он к ней столь же сильное влечение? Мод всем телом ощущала желание.

В кафе вошел новый клиент. На этот раз девушка оказалась куда расторопнее. Теперь она повернулась к Флинну спиной, но тотчас поняла свою ошибку, почувствовав, как его глаза шарят по ее телу. Развернувшись, она сделала серьезное лицо.

– Что ты делаешь после ужина?

Мод подбоченилась:

– Не знаю. Но уж точно с тобой никуда не пойду.

Флинн присвистнул:

– Достойный вызов. Мне это нравится.

Рядом возник Джо с подносом кофе.

– Кейти, ты работаешь или флиртуешь с клиентами?

– Простите, мистер Перуцци. Я не сразу поняла, о чем именно идет речь.

– Счета на седьмой и десятый столы! – игнорируя ее объяснение, приказал Джо. – Убрать второй и восьмой столы и накрыть заново. У меня кафе, а не дом свиданий.

Мод натянуто улыбнулась:

– Здесь нет ни одного мужчины, с которым бы я хотела пойти на свидание.

– В таком случае, может, принесешь кофе? – поинтересовался Флинн, когда Джо ушел.

Она выдержала его насмешливый взгляд.

– Пусть я лишусь и этой работы, но ты не станешь указывать мне что делать.

Флинн откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. Нет, он явно никуда не торопится.

– Кстати, мне понравилась реклама туалетной бумаги. Ты была очень убедительна.

Мод подумала, что еще немного – и у нее начнут крошиться зубы. Сниматься в той рекламе было ужасно, а еще ужаснее – узнать, что это увидел ее враг.

– Кофе с ядом?

Он лишь усмехнулся:

– С куском пирога.

– Что там сейчас произошло? Ты красная, как помидор. – Марни кинулась с расспросами. – Я думала, тебя хватит удар.

– Я точно взорвусь, если снова вернусь туда. – Мод закатила глаза. – Как столь неприятный тип может пользоваться успехом у женщин? Пусть красив, да, но ведет себя безобразно.

– А мне кажется, он просто неотразим. – Марни мечтательно рассматривала Флинна, который после перепалки спокойно вернулся к газете.

Или делал вид, что читает. – У него такие карие глаза, такие темные и загадочные.

Мод снова фыркнула и, отрезав огромный кусок пирога, щедро сдобрила его взбитыми сливками.

– Вот. Если это не убьет его, я сдаюсь.

– Мне кажется, он в прекрасной форме. Похоже, часто посещает спортзал. А еще, он такой высокий. Заметила, как он пригнулся, когда вошел в зал? Видела?

– Пожалуйста. – Мод поставила перед Флинном поднос с заказом: кофе, вода и пирог.

– А что, приборы мне не полагаются?

– Кто бы мог подумать, что ты умеешь пользоваться столовыми приборами!

Флинн искренне рассмеялся:

– Тебе действительно нужно выступать на сцене.

– Вот я и стремлюсь.

– Успешно?

Мод не собиралась делиться с ним информацией о предстоящем прослушивании в Вест-Энде. Грандиозная пьеса Альберта Герни «Сильвия». Второго такого шанса у нее просто может не случиться. Это ее любимое произведение, в глубине души она чувствовала, что роль Сильвии создана для нее. Зрителей по всему миру невероятно увлекал этот персонаж, человек, который изображает собаку. Если прослушивание пройдет успешно, это может стать первой ступенькой к головокружительной карьере театральной актрисы, о которой она так мечтает. Кроме того, она желает получить эту роль самостоятельно, без каких-либо поблажек из-за своего происхождения, которым, собственно, и гордиться-то особо нечего. Мод не доверяла Флинну, чтобы делиться с ним подобным. Не хотела, чтобы ее звездный папаша или кто-то из его клики открывал перед ней двери, которые она собирается распахнуть сама.

– Сейчас принесу вилку. Уверен, что знаешь, как ею пользоваться?

Он смотрел ей прямо в глаза:

– Я бы хотел встретиться с тобой сегодня вечером.

– Нет. – Мод покачала головой, развернулась и ушла.

Флинн не сводил глаз с ее упругих ягодиц, обтянутых униформой, пока девушка не скрылась на кухне. Его всегда интриговал элемент преследования в самом начале знакомства, но с Мод Винвуд, очевидно, все иначе.

С самого начала она изо всех сил выказывала свою ненависть к нему. Проклинала землю, по которой он ходит, желала отравить воздух, которым он дышит.

Но за нарочито агрессивным поведением крылось что-то еще. Он это чувствовал. Нечто, в чем она никогда бы не призналась даже самой себе. Мод влечет к нему. Всякий раз, когда они оказывались в непосредственной близости, ее зрачки расширялись, как чернила, растекающиеся по бумаге, а глаза словно магнитом притягивались к его губам.

Да и Флинн чувствовал к ней самое дьявольское влечение. Рано или поздно она признается себе в этом. Тем не менее сопротивление делает ее еще более желанной, а он действительно привык добиваться желаемого. Всегда получал женщин, которые ему нравились. Ходить на свидания стало скучно. Он начисто забыл те времена, когда женщины его отвергали или хотя бы брали тайм-аут, чтобы подумать, прежде чем лечь в его постель.