«А может пулю в лоб? Да нет, что я благородных кровей или коррупционер в погонах. Это только им насрать на то отвращение, с каким кто-то будет соскребать их разлетевшиеся мозги с потолка. А мне не хочется, чтобы кто-нибудь посторонний, и совсем не знающий меня человек, выругался или сблевал в моей квартире. Нет, решено – вешаться!»

Вытащив брючной ремень, он привязал его к потолочному крюку над своей кровати, предварительно сняв простенькую люстрочку, и просунул голову в петлю.

– Теперь осталось только поджать ножки – вырвалось у него вслух.

Позывы мочевого пузыря усилились.

«Черт, сто процентов обмочусь в судорогах» – с досадой поморщился Бодряков – «Прямо на кровать. И буду висеть и вонять. А люди будут нос зажимать и материться. И скажут: не мог свинья в туалет перед смертью сходить. Нет, надо немного о коллегах своих подумать. Мне бы какого было если я пришел бы труп своего коллеги описывать».

Капитан Бодряков, исполненный профессиональным патриотизмом и подпираюшей жидкостью слез с кровати и засеменил в туалет. Не успел он проявить заботу о коллегах, как зазвонил телефон.

«Да черт с ними, пускай звонят» – огрызнулся Бодряков и заорал от резкой рези в причинном месте.

Телефон продолжал звонить. В причинном месте продолжало резать… И все же он выстоял. Исполнил «последний долг». Толи от жары, толи от боли его прошиб пот, но он мужественно занял исходное место в петле так и не попив холодного боржоми.

«Так, что теперь? Ах да, поджать ножки» – вспомнил он.

На кухне опять раздался телефонный звонок.

«Что опять вылезешь из петли?» – иронизировал над собой Бодряков, – «Да ты просто дрефишь. Нет. Тогда скажи, зачем тебе сдался этот звонок?».

«А жара? Я же разложусь за два дня, а когда меня найдут – представляешь картинка. Надо подойти к телефону и кто бы не звонил сказать, что бы сегодня вечером выламывали дверь, и снимали меня с петли».

Не получив от своего внутреннего оппонента возражений он спрыгнул на пол и побежал к телефону.

– Алле – голосом сорвавшегося висельника прохрипел он в трубку.

На другом конце кто-то задышал и зашмыгал носом.

– Бодряков слушает – добавил Сергей Иванович, вслушиваясь в шмыгающие звуки и не отождествляя их не с одним из своих знакомых.

Шмыгание прекратилось и, как показалось оперативнику, перешло на всхлипывание.

«Женщина? Но кто? Татьяна так себя ни когда не вела. Даже после того как я отказался с ней переспать»

Неожиданно в уши Бодрякова полился поток бессвязной скороговорки маленького ребенка. Причем к тому же и шепотом. Сергей Иванович ни чего не понял, и первой мыслью у него промелькнуло, что его кто-то разыгрывает. Он стал лихорадочно вспоминать у кого из его знакомых маленький ребенок. Но так и не вспомнил. На том конце провода снова раздались всхлипывания и бормотания.

– …я Зиву Лядом с маКаСином… – все, что смог понять в очередном потоке детского лепета оперативник.

– Ты чей, кто твой отец? Позови кого-нибудь из взрослых – попытался подыскать ключик к разговору Сергей Иванович.

– нет ни коКо, мне стЛаСно, кваЛтиЛа на пеЛвом этаЗе, пЛихоТи быстЛей – нос опять зашмыгал.

В тревожном шепоте маленького человечка была какая-то завораживающая сила и секрет. Немного адаптировавшись к его шепоту, он понял, что какому-то малышу очень плохо и страшно и он просит его к нему прийти. Он попытался понять где живет эта маленькая перепуганная, одинокая Тайна, но трубка замолчала.

– Алле! – закричал Бодряков – Малыш, где ты живешь, тебя как зовут?

В трубке была тишина, потом раздался вздох и он услышал – «Папа», а затем короткие гудки.

«Папа? Что имел в виду ребенок? Может подошел его отец? Ну не меня же он назвал отцом? Хотя дети в таком возрасте могут выдумать что угодно. А в каком примерно возрасте? Годика три – четыре, максимум пять?».

Сергей Иванович даже не заметил как стал вспоминать свои немногочисленные любовные истории пяти-шестилетней давности. Скорее просто так не с надеждой, а просто для очистки совести.

«Но почему так противно сосет под ложечкой? Как будто в чем-то виноват?».

И вдруг, так же неожиданно как мысль о смерти, он понял, что больше всего на свете хотел бы сейчас быть виноватым, хотел бы, что – бы этот звонок не был ошибкой – нелепой случайностью. Его даже прошиб пот. В мыслях начался хаос. Он смахнул со лба испарину, словно пытаясь привести мысли в порядок. Но где – то в голове уже начинала играть незатейливая, но приятная попса: Мои мысли мои скакуны… Он пытался вернуться к анализу случившегося, но голос Газманова не позволял сосредоточиться снова и снова начиная сначала один и тот же куплет, с каждым разом наполняя его опустошенную ауру жизненной энергией. И все же «эскадрон» ускакал, и первое, что почувствовал Бодряков это сожаление об отсутствии в телефоне АОНа. Был бы записан номер телефона звонившего ребенка, и он бы уже к вечеру мог бы быть на той квартире. А так придется потрудиться, прежде чем получить шанс на встречу с этим мальчиком. Или девочкой? Но трудиться Сергей Иванович не боялся. А уж кому не искать как профессиональному сыщику с 25-летним стажем. Главное, что после этого телефонного звонка жизнь горе – висельника опять обрела полный смысл. Ведь как не пытался сам себя обмануть Бодряков, не сознаваясь в укрепившейся мысли, у него это не получалось. Звонил ЕГО ребенок.

Первым делом опытный сыщик окунулся в воспоминания пятилетней давности и определил круг поиска. Круг поиска был вполне реальным, так как женщины ни когда не были основным любимым занятием Бодрякова. Все занимала работа. Но все равно за изыскиваемый период им был составлен список из восьми женщин. Он еще раз пробежался по списку, расставляя приоритеты и степень вероятности исходя из 5-ти бальной системы.

1. Галина. Примерно 24 года Серебряный бор (нудистский пляж, подвел презерватив) – 4,

2. Алевтина Козырева, потерпевшая по угону автомашины, адрес в отделении – 4,

3. Светлана – медсестра – 5,

4. Клавдия Петровна, заведующая магазином, 45 лет (вряд ли по возрасту) – 0,5,

5. Надежда – хозяйка казино «Чикаго» – 5 +,

6. Оксана – свидетельница на свадьбе Замутилова -5,

7. Катя – Воронцовская баня – 5,

8. Наташа? – общежитие Хлебозавода – 5.

У Бодрякова была своя система сыска, он в отличие от своих знаменитых и не очень знаменитых коллег проводил поиск не по принципу наибольшей вероятности, а используя метод исключения. Тем самым, продлевая радость рабочего процесса и избегал ненужных ошибок. Поэтому первая, подлежащая по его методу наиболее вероятному исключению, была заведующая овощным магазином, на сегодняшний момент 50-летняя женщина, Клавдия Петровна Груздь.

Во дворе одноподьездного дома не было не души. Жильцы дома преимущественно проводили выходные на дачных участках и возле водоемов. Даже постоянных завсегдатаев дворовых скамеек – пенсионерок не было на привычных местах.