Ей не было присуще легкое поведение. В ней пробудили ветреное свойство вечерние возлияния, что мне было впору считать долгожданным подарком.

– Тебе нельзя выпивать на дорогу, оборотни буквально с капли пьянеют. И музыку впредь не слушай по ночам, – совладав с желанием, я сделал девушке нравоучение. – Удивляюсь, как при твоей работе можно дойти до подобной степени безрассудства.

– Я не ожидала, что сюда так быстро придут новые вампиры… Дениска влил в меня всего рюмашку коктейля. Он думал: я побегу домой, а я решила прогуляться перед сном.

“А вампиры совсем не могут выпивать”, – давненько не сожалел о том, что от вина или шампанского меня вывернет, как от обычной человеческой еды, какого-нибудь горохового супа. Будь я слегка под мухой, обнял бы ее без лишних слов.

– Тихон… У тебя есть личные планы на вечер? А? – подстрекательно усмехнулась Альбина. – Знаю, маги твердят о несовместимости вампиров и оборотней. Но мы ведь не хотим заводить общих детей. Так почему бы нам немножко не расслабиться? Ты не против?

– М-м-м, вр-р-р, – взамен бесследно исчезнувших отговорок из меня вырвались дикие звуки.

– У тебя невероятно красивые глаза, – Альбина зачарованно смотрела на меня, медленно приближаясь.

– Они светятся?

Черные тени листьев плясали на ее коже, мешая мне уловить блики собственных глаз.

– Еще как сияют. Ты меня хочешь, да?

– Угу, – на большее количество слов меня не хватило…

За час до зари я разбудил Альбину. Мне нравилось лежать рядом с ней, обмениваясь теплом и чувствуя ее пульс. Но я боялся, что, протрезвев, она разозлится и влепит мне пощечину, или, того хуже, превратится в волчицу и вонзит в меня острые зубы.

– Никто не должен знать, что мы тут делали, – Альбина ласково прикоснулась к моим губам и сменила обличье. – Вот незадача, как нам поделить улов? По послужному списку фраер, которого ты завалил, штук на сорок потянет. Давай, сделаем так: я оформлю его на себя, получу премию и принесу деньги тебе.

– Оформляй вампиров на себя. А, меня, будем считать, здесь не было. Я не возьму денег.

– Ты серьезно, Тихон?

– Вполне. Мне их не на что тратить.

– Я не говорю, прощай, – холодный черный нос скользнул по моему лбу.

Альбина высоко подняла хвост, отскочила забавным прыжком и понеслась к асфальтированной дороге, ведущей в город Волочаровск.

– Зачем? – я медленно двинулся по ее следам, истязая себя мучительными размышлениями, – Столько лет не поддавался страсти, и вдруг… Так глупо, так нелепо… Как будто часть моей души вернулась в прошлое и, вдохновившись массой полузабытых впечатлений, сгребла всего меня в охапку и понесла туда, где светят фонари и тусклое мерцание зарешеченных окон манит ласковым теплом. Нет! Нет! Я не пойду на свет. Вампирам заповедано природой прятаться в тени.

Как странно! Несколько часов назад я не стремился в человеческое общество, оно даже в некотором роде вызывало у меня отвращение. Как показал жизненный опыт, любые мои попытки найти свое место в какой-либо ячейке людского или вампирского социума приводили к тому, что меня пытались использовать в самых неблаговидных целях. Вот я и выбрал роль независимого стороннего наблюдателя.

В человеческие заварушки я не вмешивался. От революции и глубоко мне противной братоубийственной гражданской войны скрывался в лесах. Фашисты в Великую Отечественную до Волочаровска не добрались, и хорошо, иначе бы я мог нарушить свое главное правило – не питаться людьми, и вскоре приобрел бы смертельно опасную проблему в лице охотников.

Я жил в относительном благополучии, пусть и не так роскошно, как в человеческую бытность, которая прервалась летом 1832 года в моей родовой усадьбе Лабелино. Все же я снова ощущал себя человеком. Как солидный молодой господин, не растрачивал времени на суету и не отмачивал вампирских штучек, таких как лазанье по деревьям, прыжки и беготня на бешеной скорости. Отвык рычать, шипеть, скалиться и вспоминал о выдвижных клыках только при чистке зубов. Бриться мне было не нужно, у вампиров не растет щетина на лице. На встречных прохожих я смотрел бесцветным серым взглядом, иногда растягивая приветливую улыбку.

Но душу изменить в обратном направлении не удалось. Не мог дикий хищник превратиться в мечтательного помещика Владимирской губернии. Не разучиться сражаться, убивать, если помнишь каждую минуту мистической жизни. Да и нельзя, вдруг снова придется защищаться от внезапного нападения.

Мои мечтания, стремления, желания любить, приобретать новых друзей, менять мир к лучшему – давно погибли. Вампиру не нужна любовь, она опасна для него, как ядовитый сок осины. Способна подавить его защитные инстинкты, поработить и погубить. И дружба не нужна как источник скрытой угрозы, из друзей вырастают конкуренты в борьбе за власть, предатели разных категорий. Как часто клыки в шею непобедимого по охотничьим меркам вампирского атамана вонзает его ближайший соратник и “верный” друг!

Переделка мира – она разве нам полезна? Неужто мало горького человеческого опыта минувших эпох? Одни герои шли на плаху, другие по этапу в лагеря. Вы только представьте, дорогой читатель, я сам в юности чуть не угодил в Сибирь за участие в тайном обществе.

Зачем теперь, да и ради кого мне рисковать? О ком заботиться, как не о себе любимом? Кому я дорог? Никому! Найдется ли человек, желающий бескорыстно помочь вампиру Тихону? Нет и не может быть такого человека (и другого разумного существа) ни на волшебной, ни на какой другой земле.

Альбина… Почему именно она мне встретилась в заповедном лесу? Пробегай там ее начальник – потомственный охотник на вампиров Иван Иванович Смолин, я бы точно не стал за него заступаться и пожелал бы приятного аппетита сородичам.

Потомственные охотники – люди с примесью вампирских генов, полукровки. Они обладают нашей силой. Можно сказать, маги издавна их разводят для службы. У охотников даже родословные есть, как у собак, с указанием поколения от предка-вампира.

Иван Смолин был редким мерзавцем. Он строго следил за тем, чтобы я держался подальше от людей, и однажды жестоко избил меня, чуть не утопил в фонтане на городской площади. Терпеть боль мне пришлось с овечьим смирением – любое резкое телодвижение в сторону человека могло быть истолковано как попытка его убийства, и мой смертный приговор был бы подписан. На мою несдержанность, видимо, и рассчитывал Смолин. Ему надоело терпеть неприкосновенного вампира, считающегося законным жителем волшебного заповедника.

Волочаровск… Мой дом, мое спасение и моя темница… Волшебная земля с древней богатой историей. Чудесный южный край, сокрытый волшебством от обычных людей, пристанище диковинных созданий и обладателей удивительных способностей. Для одних – источник счастья, исполнения заветных желаний, а для других – погибель.

Во времена славянского язычества могущественный чародей Любомудр наделил волшебной силой Волочаровские леса и горы. Он завещал эту землю своим дочерям Бажене и Шенигле. Вопреки мечтам доброго волшебника, девушки недолго прожили в мире и согласии. Обе сестры влюбились в юношу по имени Светозар, но парень взял в невесты Бажену. В отчаянии Шенигла дала обет вечной верности силам Тьмы. Она отравила Светозара на праздничном пиру, а Бажену превратила в бессмертного единорога, обрекла ее на вечное скитание по волшебному лесу. Темные чары коснулись и самой Шениглы – ведьма превратилась в хищную птицу. С тех пор сестры неустанно вели борьбу за верность им обитателей волшебного края. Всего на одну ночь в году накануне праздника Ивана Купалы они обретали человеческий облик.