до конца делаю то, что я хочу. Не до конца позволяю себе идти до какой-то ситуации. Не до конца позволяю себе говорить что-то, что мне хочется. И как хочется. Поэтому я себя не до конца чувствую свободным. В какие-то моменты да, в какие-то нет. Но полноценно свободным, всегда, я себя не ощущаю. Вот.

ГГ: А еще в Амстердаме марихуана везде.

Точнее ее запах. Люди сидят и курят прямо на улице. И ты ходишь в этом запахе, как пьяный. День на третий от него начинает тошнить.

Представте себе, вываливаетесь вы на улицу, в этих клубах, а навстречу вам процессия из Санта-Клауса и толпы вымазанных в черном гриме мужиков. У этих мужиков красные губы в пол-лица, и массивные серьги из золота. Глядя на эти серьги, я вспоминаю сериал “Клон”, там еще девочка была, единственная фраза которой на все триста серий “Хочу замуж, и муж мне подарит много-много золота”. Она еще по португальски говорила: “Муйто”, типо много. Ненавижу этот сериал, весь пубертатный период мне испортил.

Ну так вот, идет тебе навстречу эта толпа, и ты так охереваешь. А черные мужчины толкают детям сладости. Потом как-то выяснилось, что черные мужики нынче гоняются блюстителями толерантных порядков. А они такие, “Сорян гайз, выпал из трубы, перепачкался в саже, а ты что подумал? Ну ты и расист!!!”

По закону курить на улице нельзя, но все курят. По закону надо пойти в кофешоп, показать паспорт, но всем так скучно. Все идут по улицам и дымят.

Я была в Гринхаусе, понтовый кофешоп для селебов, на стенах висят фоточки укуренной Майли Сайрус с автографом. Там еще чьи-то были, но я только Сайрус запомнила. Остальные пусть будут Тупаком Шакуром. Хороший репер был. Да?

О чем это я? О бренности бытия. Ты бармену паспорт, он тебе меню. Будто тебе понятно, что все это значит. Смеется, потом дает косяк. На мониторах идут фильмы о сборах урожая конопли. Бармен мне еще потом свою зипо подарил. Я тогда подумала, что он меня подставить пытается, что в зажигалке контрабанда. Он собака, знает, что дальше я лечу во Франкфурт. А немцы на границе всех досматривают. Жестко. Ладно думаю. Беру. Зажигалку потом одному сисадмину подарила, ему нужней.

У меня есть друг. Именно он у меня ассоциируется со свободой этого города. Кажется у него что-то с химическим балансом в организме или что-то в этом роде. В общем я не знаю, в конце концов, биология никогда не была моей сильной стороной. Я не помню когда видела его трезвым, кажется никогда. Хотя мне кажется, что трезвый он скучен и прозаичен. Как-то он тестил очередные грибы и во время прихода встретил свою бывшую. Он подумал, что она зомби и дико вопя бежал через весь город, думая, что она убивает их сына. Придя в себя дома, он долго не верил, что детей у него нет. Мне кажется, ему бы понравился Амстердам. Он например, очень любит изобразительное искусство. Тут есть филиал Питерского Эрмитажа. Правда раньше в этом здании был дом престарелых. Такая кармическая связь: старых людей заменили старыми картинами на канале Ньиве Херенграхт.

ЭПИЗОД 4.

ГЛЕБ, 34 ГОДА: Понятно, что у подобных слов размытое и обусловленное значение. Поэтому я понимаю свободу немного по-разному на бытовом и бытийном уровнях.

Когда говорю о свободе с другими, без уточнения терминологии, имею в виду личные границы комфорта в поле воли к власти. То есть, все мы друг на друга влияем, и это называется политикой. Если влияние другого кажется мне не превышающим некоторого интуитивного "болевого порога", то я считаю себя свободным. Здесь я – произвольный субъект, тот, кто подвергается влиянию другого.

Второе определение свободы более личное и глубокое. Это возможность совершить трансцендентный переход за границы самости. Причем, переход произвольный: от субъективного к объективному, от телесного к внетелесному, в иное состояние, в иное сознание. Т.е. перестать быть человеком. У этого очень много граней, нюансов и коннотаций. Например, я нахожу схожим (но не тождественным) понимание ницшевской "стрелы к сверхчеловеку".

Как-то так.

Понял, как обобщить оба определения в одно. Свобода – это отсутствие страха смерти.

ГГ: Я иду в фиолетовых клубах. На самом деле они белые с желтоватым оттенком. Но это ж моя голова, пусть будет фиолетовый. Как в какой-то дурацкой песне. Иду к дому Анны Франк. Вот уж надругательство. Анна Франк в укуренном нахрен городе. Там даже простыни в отеле пахнут.

Не дохожу, сворачиваю в соседний квартал. Как там его. Йордан кажется. А впрочем неважно. Но вместо этого дохожу до еврейского квартала. Дохожу, потому что у женщин проблемы с ориентацией в пространстве. А на новом месте это на пользу. Что может быть лучше, чем заблудиться, потеряться, упасть в канал, потом повторить это еще раз. Сворачиваю, потому что по пути знакомлюсь с престарелым панком. Ну это он сказал, что Панк. По мне так обычный нифер. Так еще говорят? Панк шел в китайский квартал. Там недалеко еще блошиный рынок. Блошиный – потому что торговали коврами с блохами. Ему понравился мой бутерброд.

ПАНК: Сэндвич из магазина? Это дорого! Мы так не делаем. Это странно, и дорого.

ГГ: Он затягивается своим косяком. От запаха я обильно блюю, мысленно конечно. По пути мы покупаем носки моему другу. На носках огромные конопляные листья. Потом окажется, что друг забывшись, надел их на защиту диссера. Но эта другая история. История о том, как мы прошли воду и медные трубы, а до огня помешал добраться его новообретенный диссер.

ПАНК: Мне снился сон. Я полетел в экспедицию на Солнце. Но экипаж столкнулся с проблемой. Некое существо, похожее на орех, методично пожирало членов команды. Поймать его не представлялось возможности. И остатки команды начали искать пути отхода назад.

ГГ: Куда именно полетели, верхние слои Солнца? Существо было разумным и агрессивным? Возможно оно состояло из того же вещества, что и Солнце, потому и не удавалось его поймать?

ПАНК: Потом пришло спасение, с нами связался высший Парламент, и объяснил, что конечно же существо – это их древний предок, созданный кем-то там по образу динозавров. По мере развития цивилизации, эти существа развели жестокие каннибальские войны, где пожирали друг друга. Тогда были созданы новые существа, по образу деревьев. Это и есть представители высшего Парламента.

ГГ: Собственно кто проводил эти генетические опыты,