Ну вот… теперь мои глаза сами возвелись к потолку:

– Какая тебе разница до моих вещей? Они мне надоели, вот я от них и избавилась. В чём дело-то?

– В чём дело?! А в том, что раньше ты была нор-мальной! А теперь… – Хизер окинула меня брезгливым взглядом. – А теперь ты не похожа на мою сестру! Теперь ты – отстой, Лекса! Родители заменили тебя на другого человека! Подмяли под себя! И мне… мне стыдно за тебя!

Я с трудом сдержала смех:

– Не пытайся казаться взрослой, потому что ты – не взрослая.

– Она ведь нравилась тебе! – воскликнула Хизер и швырнула в меня сиреневый парик.

– Кто?

– Тейт! Кто!

– Она… она и сейчас мне нравится, – я пожала плечами и бросила парик в шкаф. – Просто… просто всё меняется. Повзрослеешь – поймёшь. Пойдём, нам пора.

Миссис Вудвилл, как всегда, была при параде.

В смысле – а теперь позвольте представить вам мою маму. Волосы пшеничного цвета аккуратно собраны в высокую причёску, строгий парадный костюм с юбкой светлого оттенка. Сдержанный макияж, ну и… без бриллиантовых серёжек в этот раз не обошлось. Она никуда их не надевает, если только не перед кем покрасоваться. А сегодня такая кандидатура как раз нарисовалась.

– Александра! Девочка моя! – мама подлетела ко мне. – Ну-ка, дай я на тебя посмотрю. Покрутись. Прелестно! Восхитительно! Этот наряд отлично подчёркивает твою точёную фигурку. А блузка превосходно сочетается с цветом глаз…

– Да-да, знаю, – кивнула я и меланхолично изрекла: – Мои глаза прекрасны и невинны, как утреннее небо, а золотистые локоны, что так естественно вьются, хотя завивали мне их с самого утра, прелестно обрамляют моё милое ангельское личико.

Хизер засунула два пальца в рот и сделала вид, что её тошнит.

Мама, не поняв сарказма, воодушевлённо улыбнулась и застегнула мне верхнюю пуговицу на кардигане.

– Александра… Эван обязательно высоко оценит то, как чудесно выглядит его невеста.

– Лекса не его невеста! – вставила Хизер, рисуя маркером череп на своём запястье. – И не дай бог.

– Да-да… – Я взглянула на часы. – Может, пойдём уже?

– Ужин в пять. Сперва заедем за подарком Эвану, – отозвалась мама, отбирая у Хизер маркер. – Отец присоединится к нам позже. Машину сейчас подадут.

– Что?! – Я так резко выпрямила спину, точно в голове больно ударили в гонг и щедро потянули за позвоночник.

– У отца много работы, милая, ты же знаешь. Выборы на носу.

– Я не об этом! – перебила я, с трудом сдерживая возмущение. – Что значит – ужин в пять? Почему на час позже?!

Мама натянуто улыбнулась и наконец выиграла сражение с младшей дочерью – отобрала у неё маркер.

– Александра, ты спешишь куда-то? – Голубые глаза моей матери подозрительно сузились, а значит, пора давать заднюю.

– О нет, что ты, – покладисто улыбнулась я в ответ. – Всё отлично. Поехали за подарком Эвану.

– Какие вы обе одинаковые! Б-р-р… аж жуть берёт! До тошноты! – проворчала Хизер и первая вылетела из дома, громко заорав на всю территорию нашего особняка: – МОЯ СЕСТРА ПОЛНЫЙ ОТСТОЙ! САМЫЙ ОТСТОЙНЫЙ ОТСТОЙ В МИРЕ!

– Хизер! Что это за слова?!

– Да-да… – кивнула я и зашагала следом. – Полный отстой.

* * *

17.05

Ресторан «Culina, Modern Italian».

Лос-Анджелес, Калифорния

– Ну и где этот жирдяй?!

– Хизер! – одёрнул мою сестру отец. – Не смей так говорить о сыне мистера Брауна!

Форест Вудвилл – ну а это мой папа. Выглядит так, точно сейчас носом в тарелку свалится, но при этом марку на публике держит. Даже галстук ослабить не желает; затянул на самом горле удавку за пару сотен баксов так, словно ему это удовольствие доставляет.

Самоотверженный человек, надо сказать! А ещё он член конгресса США, представитель демократической партии и сенатор штата в придачу. Та ещё профессия, вам скажу. Особенно когда на носу выборы в верхнюю палату.

Отец провёл ладонью по волосам, проверяя укладку, и кивнул моей матери, вверяя ей немедленно разобраться с поведением младшей дочери, так как семейство Браунов только что перевалило через порог изысканного зала ресторана.

Эван Браун. Вот вообще нет желания вам его представлять.

Хизер права на его счёт – занудливый, самовлюблённый и необъятный. Эдакий маменькин сынок, выросший на лучшей выпечке французской кухни – его бабушка и дедушка живут в Париже. А оба родителя являются акционерами и входят в совет директоров крупной финансовой компании. И так, к слову, эта компания занимает седьмое место в рейтинге по версии Forbes. Большего я не знаю. Хотя мама каждый раз и пытается заставить меня вникнуть в суть всякой там рыночной капитализации и суммарных активов… Понятия не имею, что всё это значит. Зато знаю, что парень, которого спихивают мне в мужья, только что задел своей пятой точкой один из столиков и уронил на пол ведёрко с шампанским.

А я всё сижу и улыбаюсь, глядя на своё объёмное неповоротливое будущее.

– Привет, Ксандра, – пропыхтел Эван, краснея от нижней складки подбородка до кончиков лопоухих ушей. – Отлично выглядишь! Как всегда!

– Спасибо. Ты… ты тоже. Как всегда, – улыбнулась я, наигранно хлопая ресницами, споря с самой собой, насколько быстро в этот раз внимание моего жениха переключится на меню.

Да вот же оно! Коричневая папка с золотистыми буквами уже прикрыла его пухлую физиономию размером с футбольный мяч.

Я взглянула на часы. Времени совсем не осталось. И если не успею, то можно заказывать надгробную плиту. Без шуток.

– Ксандра, что ты будешь? – Карие глаза-жуки Эвана показались из-за меню.

– Почему ты зовёшь её «Ксандра»? – тут же отреагировала Хизер, произнеся моё и без того сокращённое имя самым отвратительным образом. – Она не любит, когда её так называют.

– Хизер! – зашипела на неё мама.

– Она моя невеста, – невозмутимо отозвался Эван, тряся щеками, как перекормленный питбуль, – как хочу, так и называю, мелкая.

«Ага, ещё языки друг другу покажите. Вы же на одном уровне развития».

– Тогда почему бы тебе не называть её просто: «Мой единственный шанс в жизни»? Или: «Твоему мужу так повезёт. Жаль, что мне им не стать»? – предложила Хизер, невинно улыбаясь.

– Хизер! – громче зашипела мама. Она считает, что Эван для меня отличная партия, точнее для нашей семьи, а отец… ну, он, в общем, мы с ним не часто общаемся, так что в этих делах он полностью доверяет маме.

Почему меня так стремительно пытаются выдать замуж за богатого интеллигента, думаете вы? Подождите ещё немного. Скоро мы до этого доберёмся.