– Вполне достаточно! – запальчиво вскричала Люба. – Ваше мнение многого стоит!

– Преувеличиваешь, дочка… – Максимов поморщился. – Знаем-то мы не больше, чем зомбоящики врут. Короче говоря, вечером понедельника по московскому времени радиотелескопы южного полушария обнаружили слабые сигналы. Приблизительно в той части неба, где находятся созвездия Тукан и Южная Гидра. На другой день поднялась паника, журналисты и блогеры, почуяв сенсацию, вопили о приближении корабля пришельцев или втором пришествии, политики и ученые авторитетно заверяли, что сигналы имеют вполне природное происхождение…

Косо глянув на младшего коллегу, старик буркнул: дескать, ты все-таки преподавал астрономию, вот и рассказывай. У тебя лучше получится. Мамонтов нехотя продолжил излагать известные факты:

– Короче говоря, днем в среду тональность информации резко поменялась. Общественность в тот день больше волновало расставание кинозвезды с теннисистом, а также перестрелки на Кавказе и дальше к югу. А коллеги мои, то бишь астрономы, неожиданно поведали миру, что загадочный объект преодолел за сутки почти три световых часа, сбросив скорость с одной четвертой до одной десятой световой, причем продолжает тормозить и движется почти точно в сторону Земли. Сомнений не оставалось – это корабль инопланетных пришельцев. Последующую панику вы помните: в магазинах исчезли мука, крупы, соль и спички…

– Сам консервов накупил, – сконфуженно признался Ким. – Ну, и сигарет четыре блока, макароны…

– Мы тоже всей семьей по торговому центру бегали… – почти шепотом сообщила Люба. – Еще я набрала патронов. Мало ли как обернется.

Писатели благосклонно покивали. Они знали, что девушка показывает прекрасные результаты в пулевой стрельбе.

После коротенькой паузы снова заговорил Максимов:

– Утром в четверг пришельцы начали передавать всякую дребедень – натуральные числа, пифагоровы штаны, потом пошли изображения каких-то пейзажей. В общем, как будто все. Разве только сегодня утром проскочили сообщения, что кораблей не один, а целых два. Что же до их намерений, то фактов недостаточно для однозначного вывода.

Ким, хоть и был человеком сугубо военным и покинул Вооруженные силы не по собственной воле, но вследствие грандиозного реформаторства, выразил робкую надежду: мол, хорошо бы обошлось без стрельбы и метания средств массового принуждения к покорности. Напротив, юная гостья рвалась надрать пришельцам разные части организма и заявила о твердом намерении записаться на контрактную службу – снайпером в спецназ или ВДВ.

Снисходительно посмеиваясь, писатели стали объяснять, что войну с космическими путешественниками будут вести не солдаты-одиночки, но пользователи высокотехнологичного оружия вроде роботов, дронов, сверхточных ударных комплексов. При этом творцы воображаемых миров и ситуаций не скрывали скепсиса по поводу надежд, будто земная техника сможет противостоять существам, способным преодолевать межзвездные бездны.

– Проще говоря, вы не надеетесь на мирные намерения пришельцев? – подытожил Болотников.

– Я вообще привык в любой ситуации ждать лишь самого худшего, – просветил его Мамонтов. – Попытаемся оценить известные факты при помощи элементарной логики. Два корабля двигались к нашей планете, соблюдая радиомолчание, словно рассчитывали подкрасться незамеченными.

– Вдобавок прикрывались какими-то хитрыми помехами, – желчным голосом вставил Максимов. – И на связь с нами вышли только после того, как были обнаружены чилийским радиотелескопом.

– Полагаешь, они узнали, что обнаружены? – Мамонтов закинул голову и задумчиво почесал подбородок. – Любопытная мысль, не вижу противоречий. Да, похоже, они следят за событиями на Земле, то есть перехватывают наши телерадиосигналы и, вероятно, разобрались в наших языках… Факт следующий: пришельцы стараются скрыть от нас, в каком направлении находится их звездная система.

Не стоило даже сомневаться: как и многие земляне, Ким в эти дни проштудировал астрономические справочники или просто задал поиск в Интернете. Летчик принялся перечислять похожие на Солнце звезды в Южной Гидре и Тукане, добавляя расстояние – в световых годах и парсеках.

– Направление известно, – резюмировал он. – Ближайшая звезда – Дзета…

Замахав на него руками, Мамонтов охладил энтузиазм реконструктора:

– Не так просто, уважаемый. Мои друзья-астрономы сообщили странный факт… Звездолеты пришельцев оставляют нечеткий, но различимый след в межпланетной среде – ионизируют газопылевые облака. Так вот, удалось обнаружить продолжение этого следа на окраине Солнечной системы. Получается, что незваные гости описали дугу и теперь движутся вовсе не по тому направлению, с которого прилетели.

– Заметают следы, – немедленно сделал вывод Максимов. – Подведем итог: это вторжение.

– Да уж, на мирную научную экспедицию не похоже, – согласился Мамонтов. – И на торговый караван тоже. Я, конечно, снова выложу сообщение в «Одноклассниках» и на «Мордокниге», но кому интересно мнение заштатного писателя из второй полусотни рейтинга?

Максимов напомнил коллеге, что завтра или послезавтра их пригласят в Останкино. И хотя ведущий передачи не слишком приятная личность, они все-таки смогут предупредить соотечественников об угрозе.

Все поняли правильно: надо оповестить как можно больше народу по своим каналам, то есть выкладывать тревожные сообщения в социальных сетях, а то и по телефону с друзьями поговорить.

Настроение, само собой, упало ниже ватерлинии, поэтому в тот вечер они пели только грустные песни, пропитанные махрово-депрессивным пессимизмом.

Эшелон был воинский, но шел вне расписания, поэтому зеленый свет ему не давали. Вот и в ту летнюю ночь их остановили, загнав на запасные пути в какой-то глуши, чуть-чуть не доезжая белорусской границы. Проснувшись на верхней купейной полке, старший лейтенант Реутов посмотрел в окошко и грустно резюмировал: снова стоим.

Собственно говоря, остановки танкиста не слишком огорчали. Командировка в Польшу представлялась чистым внеочередным отпуском, и чем дольше железнодорожники будут валандаться, тем лучше отдохнем и отоспимся. Сладко зевнув, Аркадий перевернулся на другой бок и секунду спустя уже похрапывал.

В следующий раз он открыл глаза в девятом часу, потому что сосед по купе капитан Суровегин слишком громко хлопнул дверью, возвращаясь из сортира.

– Дрыхни, – лениво посоветовал Витяня. – Майор ходил к начальнику станции. Тот сказал, что до вечера не двинемся.

– Устал дрыхать, – признался Реутов и сел на полке, свесив босые копыта сорок четвертого размера. – В умывальнике очередь или как?

– С нашей стороны вроде бы спокойно. Народ еще не продрал зенки.

Прихватив мыло и зубную щетку, Реутов сбегал в санузел. Облегчившись и умывшись, он потер ладонью отросшую на щеках и подбородке щетину, подумал о бритве, потом еще раз подумал и решил, что побреется вечером, потому как на стоянке в Минске следует быть при параде.