Слабая во всём. Даже сама себя контролировать не могу.

На мгновение прикрыв глаза, втянула носом воздух и разозлилась ещё больше.

Я тут как бы пытаюсь договориться со своим подсознанием и угомонить необузданные рефлексы, а от мужчины исходит сильный необъяснимый аромат. Желая распознать то, что так взволновало мои мысли, я уже не таясь сделала глубокий вдох. За долю секунды в груди распустилось приятное жжение и стрелой опустилось вниз живота, стягиваясь в тугое скрытое желание.

Широко распахнув глаза, я уставилась неверящим взглядом в того, кто только лишь своим присутствием смог разбудить во мне женские инстинкты.

Он даже не подозревал о том, какую гамму эмоций во мне поднял.

Стас всегда был привычным, желанным, своим… но не притягательным. Не чарующим. Не подгибающим колени.

Да, его запах был родным, единственным… Но он не пах, как уверенный, зрелый и страстный мужчина.

С чего бы мне так реагировать на первого попавшегося незнакомого человека? Взыграла женская обида и я под впечатлением попала в игру собственного разума?

Или же всё дело именно в этом мужчине?

Гневно прикусив губу и коря себя за то, что смешала его с воспоминаниями о муже, сделала шаг к панели управления и судорожно начала давить на кнопку «один», словно это должно ускорить движение и освободить меня из плена страстей и соблазнов.

Но у Полины в жизни же всё наперекосяк, поэтому чего удивляться, когда вместо ускорения происходит остановка.

Пиликнув что-то невнятное, кабина резко дёрнулась на месте и освещение отключилось.

— Грандиозно. — раздался голос моего попутчика и у меня по всему телу побежали мурашки.

— Я не специально… — пискнула я, всматриваясь в его силуэт в темноте.

— Больше ничего не нужно делать. — остановил он меня жёсткой хрипотцой, когда, включив на своём телефоне фонарик, обнаружил, что я беспорядочно тычу по кнопкам. — Отойдите. — ослепил меня, наведя на моё лицо свет.

Поддавшись внезапной панике, вжалась в стену и пропустила мужчину на своё место.

— Диспетчер, лифт застрял. — произнёс он после некоторых манипуляций с панелью управления.

— Мы уже занимаемся устранением неполадок. Ждите. — поступил громкий ответ.

— Сколько ждать? — недовольно вздохнул мужчина.

— Примерно полчаса. — приговорили меня к клаустрофобии.

Округлив от ужаса глаза, начала потихонечку сползать вниз.

— Только без истерик. — настороженно проследил за моим движением мужчина.

— Я и не собиралась. — полушёпотом ответила я, включая подсветку и на своём телефоне.

— Здесь вентиляция, трос не порвётся, насиловать не буду. — бесцветно проговорил он, когда я поднесла к лицу свои дрожащие руки.

— Да мне уже всё равно… — придала голосу правдивости.

Незнакомец не ответил. Создав дистанцию, отошёл в противоположную сторону и привалился плечом к стене.

От передоза потрясений я явно ощущала слабость в ногах.

Неловко поёжившись и подложив под себя свою сумку, аккуратно на неё уселась и взглянула на время.

Уже становилось неприлично поздно, а я так и не предупредила родителей, что приеду к ним с ночевкой. Стас ошеломил меня разводом так внезапно, что я от растерянности схватила только сумку. Единственное, что мной руководило — это желание поскорее уйти и не видеть его. А по факту, от шока не сразу смогла уйти. Происходящее выбило из колеи и круто отрубило от реальности.

Пока гипнотизировала экран, придумывая текст сообщения для мамы, чтобы сильно её не пугать своим неожиданным визитом, не заметила, что стала объектом пристального наблюдения.

Подняв глаза, я застыла.

Незнакомец смотрел прямо в упор и мои домыслы тут же подтвердились.

В его взгляде, несмотря на хмельную поволоку, пробивался хищный блеск.

От этого жадного интереса на меня снова обрушилось глубокое волнение.

Одурманенная мужским вниманием и его незримым влиянием, тихо сглотнула.

Не ведая стыда и возможных последствий, из меня импульсивно вырвался вопрос:

— Я вам нравлюсь?

— Да. — ни единого изменения в лице.

Не справляясь с безрассудным порывом, выпалила ещё:

— Вы женаты?

— Нет. — продолжал он держать меня под цепким взором.

Сжав в руках телефон, я попробовала воззвать к своей совести и напомнить себе о муже, что сейчас может быть от беспокойства не находит себе дома места.

Попытка провалилась.

Нет у меня больше мужа. И дома нет.

И совести сейчас тоже не станет.

Если никто обо мне не думает, то какого чёрта я должна думать о других?

Хоть раз я могу ощутить власть над своими действиями? Исключить остальных и сделать ставку на свой выбор?

Только то, что хочу я.

А сейчас я хочу его…

— Вы когда-нибудь совершали в жизни что-то сумасбродное? — уже без смятения взглянула в глаза манящего незнакомца.

— Да. — понизил он голос, уловив в моём дыхании перебои.

— Жалеете? — не нарушая зрительного контакта, начала медленно подниматься на ноги.

— Нет. — его зрачки расширились, а на чувственных губах пробежала тень ухмылки.

Это послужило сигналом к действию, и я отбросила мобильный на лежащую сумку:

— Если я предложу вам совершить ещё одно безумство… что вы сделаете?

— Воспользуюсь. — сипло сказал он, просканировав меня на искренность.

Смочив пересохшие губы языком, я вскинула голову, чтобы осмотреть потолок на наличие камер и пропустила момент, когда мужчина подошёл ближе, вторгаясь в моё личное пространство.

Вместо буйного отрицания во мне неистово распалился азарт.

У меня никогда не было другого мужчины, кроме мужа… и приближение незнакомца переполняло сейчас мою кровь нетерпеливым предвкушением. В другое время, в другом состоянии я бы одумалась и начала отбиваться.

Но не здесь… не с ним…

Ни о какой борьбе и речи не могло идти. Мужчина выжидал.

Предложение принял, но быть инициатором действий не спешил.

Другой набросился бы, возможно применил силу, чувствуя атмосферу вседозволенности, но я не ощущала страха.

Нет, я не питала иллюзий, что незнакомец окажется образцом нравственности и пристыдит моё слабоумие, но и не ждала зверского обращения.

В его взгляде проглядывалась особенная характерность. Некая преграда. Мужчина был пьян, не до конца отдавал себе отчёт, но в нём совершенно точно было лежащее в основе благоразумие.