Хотя, думаю, мама догадывалась чем мы собирались заниматься, но не хотела говорить об этом открыто.

В пакете с солнцезащитным кремом я нашла пачку презервативов и окончательно убедилась в своих домыслах. Почему-то от этой маминой покупки мне стало дико противно, но я все равно бросила ее в открытый чемодан.

Вскоре сумки были собраны, такси заказано, и я отправилась в аэропорт, навстречу яркому солнцу, теплой погоде и своему возлюбленному.

Глава 2. «Встреча»

Полет длился всего три часа. Да, согласна, бесконечность и то быстрее. Кстати, это был мой первый полет на самолете. Я не боялась, но вышло все равно очень волнительно. Особенно этот момент, когда самолет разгоняется перед взлетом. Захватывающе! Как говорится: «какой русский не любит быстрой езды?». А затем мы оторвались от земли. Я, завороженная видом (мне досталось место у окна), следила за красотой уменьшающегося Питера, горящими огнями ночи желающего мне счастливого пути. Достав телефон, я даже сделала несколько снимков. Красивее ночного города может быть только ночной город с такой высоты, вырисовывающий линиями домов и улиц замысловатый узор. Я коренная жительница Питера и, в отличие от многих других людей, обожаю свою малую родину всем сердцем. Петербург. Он же как маленькая капризная девочка, делающая все что ей вздумается. Думаю, поэтому мы с этим городом нашли общий язык.

– В первый раз летите? – спросил меня сосед и я повернулась.

До этого я не особо разглядывала незнакомца. Как оказалось рядом со мной сидел весьма привлекательный мужчина около тридцати. На нем были очки и кожаная куртка. Открыв свой столик на спинке следующего сидения, он поставил туда ноутбук, на экране которого во всю скакали какие-то диаграммы. Я думала, такие летают только в бизнес-классе…

– Простите? – переспросила я.

– Много фотографируете. Так обычно делают те, кто летит в первый раз.

Я засмеялась, убирая телефон.

– А. Да. В первый раз.

Незнакомец задумался.

– У вас такой очаровательный цвет волос. У моей жены были такие же…

Я уже порывалась спросить почему «были», но нас отвлекла стюардесса и незнакомец уткнулся в компьютер, потому больше мы не разговаривали.

Я так нервничала, что кусок в горло не лез, поэтому я вежливо отказалась от закусок, но взяла чай с лимоном. Его мне подала красавица-стюардесса по имени Лилия. Мне всего восемнадцать, и я думаю, что в данном случае фраза «когда я вырасту» еще хоть немного уместна. В общем, когда я вырасту и стану настоящей женщиной, я бы очень хотела быть похожей на Лилию. С ее безупречной кожей, утонченной фигурой и красивыми руками.

Достав блокнот, я нарисовала Лилию в виде одноименного цветка. Получилось что-то вроде девушки-эльфа, растущей в прекрасном бутоне. Мои лучшие работы всегда получались спонтанно. Костю я тоже много раз рисовала. По фоткам. Но все это было не то. Наверное, если бы мы не были знакомы, и я случайно встретила бы его в метро, читающим книгу, рисунок вышел бы куда лучше. Не знаю почему так, но, когда я тороплюсь и не задумываюсь, я рисую сердцем, что куда лучше обычных рук.

Ровно в три часа пять минут ночи по местному времени наш самолет приземлился в аэропорту Адлера. И тут я поняла, что страшно боюсь.

Я даже не задумывалась об этом раньше. У меня просто не было времени подумать, так сильно я торопилась попасть к Костику. А теперь… Что, если я не понравлюсь ему? Или он не понравится мне? Фото и видеозвонки это одно дело, а вот реальная жизнь… Костя говорил, что он любит миниатюрных девушек. Мой рост всего сто пятьдесят семь сантиметров. А если это слишком низко для него? Или, может, я слишком пухлая или слишком бледная?

Или вдруг он совсем не такой, как я себе представила? Кто-то очень умный сказал: «чтобы не разочаровываться не нужно очаровываться». Прекрасно. Но что делать, если я уже очаровалась?

Ватными ногами, прижимая к груди рюкзачок в виде единорога, я пошла прочь из зоны Дьюти-Фри. Эскалатор привез меня в зону получение багажа, который я прождала всего пять минут. И вот он момент истины. Передо мной возникли огромные автоматические двери, за которыми, среди еще некоторого количества людей, меня ждал он Константин Медведев. Парень моей мечты. Думаю, если бы он узнал, сколько страниц на парах я исписала словами «Маша» и «Медведева», я бы просто упала в обморок на месте.

Сделав шаг к двери, я уронила чемодан на пол. Мои руки вспотели настолько, что ручка просто выскользнула.

– Прекрасно…– пробурчала я себе под нос, вытирая ладонь о свою красную клетчатую рубашку.

Нет, все же нужно забежать в туалет. Благо он был совсем рядом. Там я еще раз убедилась, что выгляжу…ну, неплохо. Пахну приятно. Косички не расплелись. Вот теперь точно пора.

Выйдя из туалета, я решительно преодолела линию дверей, стоящих как магический портал между серым и скучным миром и миром, полным красок и любви, и снова замерла. Мои глаза хаотично пробежались по ожидающим. Их было значительно меньше, чем я думала. Хотя, это вполне логично, на дворе же ночь. Вот дамочка с ребенком на руках. Какой-то толстый дяденька. Еще пожилая пара. Но где же Костя?.. Неужели… сердце, до этого пляшущее румбу, ушло в пятки. Но нет! Костя бы мне позвонил! Но я тут же вздрогнула. Ага, как же. Кто-то до сих пор не выключил «режим полета». Я даже маме позвонить не додумалась, а она ведь сказала, что не ляжет спать, пока не будет уверена, что со мной все хорошо. Какая же я дура!

Я уже полезла в джинсы, как вдруг замерла. Чуть дальше всех, спиной ко мне стоял высокий юноша с большими наушниками вокруг шеи. Он усиленно что-то разглядывал на табло. В одной руке он держал мобильный, а в другой – небольшой букет пионов, моих любимых цветов. И я сразу узнала Костю, тут же вспомнив слова персонажа одного из наших любимых фильмов («Вечное сияние чистого разума»):

«В тот день мы встретились, ты стояла у самой воды, я издалека тебя заметил, помню, меня сразу к тебе потянуло, я подумал: «Надо же, как странно, человек стоит спиной, а меня к нему тянет…».

И я просто стояла, наблюдая как он вновь поднес телефон к уху и тут же с раздражением уронил руку вниз, потому что дозвониться опять не вышло. И все мы знаем почему. Мое сердце вновь забилось с невероятной силой, и я просто не могла пошевелиться. А