– Ну все, Читака, ты договорился!

Оскорбительному прозвищу Читака Джек был обязан своей неиссякаемой страсти, он ни дня не мог прожить без того, чтобы не пролистать очередной толстый, пыльный том у священника в «библиотэке». Однако судьба его с этого момента была решена. Своим среди окрестной пацанвы он так и не стал, и только ленивый не пытался дразнить его и «шерстноспинным», и «дубоголовым», и еще прочими разнообразными прозвищами, каждое из которых было точно выверено и имело целью нанести максимальный урон самолюбию. Ведь все знали – книги до добра не доведут, все зло от них, все беды и несчастья проистекают от излишней грамотности.

Пока Джек был мал, он терпел. Как вырос – стал драться за каждое неуважительное слово, за любой непонравившийся ему жест, за самый слабый намек. Несмотря на свою хилую комплекцию, он был жилист и никогда не отступал. Его били – это было, но чем старше он становился, тем чаще получалось хотя бы достойно проигрывать.

Именно поэтому отец часто извинялся за него, а потом ставил сына на ночь в угол на колени, но ничего не помогало. В крови Джека не было чуждых примесей, как ни пытались его убедить в обратном Бут и его шайка, указывая и на черные волосы, нетипичные для этой местности, где все словно носили на голове стог соломы, и на острые, даже резкие черты лица, совершенно нехарактерные для курносых и круглолицых соседей, и на прочие несуразности, но он никогда не чувствовал себя близким по духу многочисленным соседям.

Хотя, если сказать честно, до сих пор бивали в основном его. Джек старался, как мог, но слишком немного еще было сил (чересчур уж он удался маленьким и невзрачным) – куда там тягаться с крупным Бутом или прочими, что руками на спор гнули подковы.

Но отступать он не собирался. Мэт и Вэт обходили его с двух сторон, стараясь зажать в классический деревенский внутренний клин или в обратную свинью, как почему-то называл подобное построение отец.

Бут стоял на месте, не шелохнувшись, а его дружки зажимали Джека в центр, намереваясь отсечь любые пути к отступлению. Фигура была привычная, и Джек ясно осознавал, что из всего этого последует.

Для начала его выманят на Бута, который парой ударов свалит на землю, а Мэт и Вэт добавят ногами. Потом его несколько раз будут поднимать с земли и снова бить до тех пор, пока ноги не перестанут держать тело. После чего посмеются и бросят приходить в себя. Помереть от такой забавы было проблематично, погода стояла жаркая, даже по ночам было изнуряюще душно, так что не замерзнешь, проваляйся хоть сутки напролет, да и били с умом, стараясь не отбить ничего жизненно важного, скорее лишь для того, чтобы проучить. И через три-четыре дня уже можно будет встать с постели без кривого оскала на лице. Но то было обычно, а сегодня Джек двумя фразами умудрился взбесить Бута – это было видно по его покрасневшему лицу и раздувшимся, словно их накачали кузнечным мехами, мышцам. А значит, так легко отделаться не удастся. Бить будут до последнего, пока злое бешенство не отхлынет из глаз – Джек не раз видал жертв подобных Бутовых развлечений. Сын старосты и его дружки держали в железном кулаке всех местных пацанов, и все им сходило с рук. Но, к счастью, до этого момента, несмотря на свое незавидное положение, Джек как-то умудрялся не подпасть под смертный бой, обходясь лишь незначительными, но регулярными побоями. Сейчас же пришел и его черед. Что ж, значит, так тому и быть!

Джек поднял вверх кулаки, чем несказанно удивил Бута, а Мэт от смеха чуть было не споткнулся.

– Драться хочешь? – спросил Бут, внимательно оглядев Джека с головы до ног, словно видел его в первый раз. – Ну что ж, давай!.. – и встал в бойцовскую стойку, как при драках стенка на стенку, когда две соседние деревни хотели показать молодецкую удаль по весне да слегка пустить друг другу кровушку. В подобных развлечениях Бут толк знал, выходить против него побаивались многие.

Джеку было страшно – а кто бы не испугался? Но и отступить он не мог – затравят потом, жизни не дадут, лучше уж сразу отмучиться, получить свое, а может, при удаче и отвесить Буту пару затрещин. Не так обидно будет.

В исходе самой драки Джек даже не сомневался – с тремя здоровенными парнями не ему тягаться.

Бут внезапно шагнул вперед и замахнулся для удара, как привык, широко, размашисто, как дрались тут все. Уклоняться было не принято: нужно было суметь сдержать удар и ответить своим, но Джек имел по этому поводу собственное мнение.

Не дожидаясь, пока страшный кулак соприкоснется с его головой, он быстро присел на месте и что было сил двинул вперед рукой, не целясь, куда придется.

Ему повезло – Бутов кулак просвистел где-то сверху, не причинив вреда, а его собственный, далеко не такой внушительный кулачишко неожиданно попал прямо в то место, где сходились ноги его противника.

Раздался такой оглушительный вой, будто раненому медведю наступили на больную лапу. Джек тут же отскочил назад, готовый снова уворачиваться и бить, пока хватит сил и везения.

Но этого не потребовалось. Бут, продолжая выть дурным голосом, свалился на землю и свернулся калачиком, прижав колени к груди. Видать, и у него была своя слабая точка, в которую-то Джек и умудрился так удачно заехать.

Мэт и Вэт от быстроты всего произошедшего не успели ничего сделать, они так и стояли, распахнув от удивления рты, и наблюдали за тем, как их вожак жалобно скулит и катается по траве.

Джек и сам удивился. Такого результата он никак не ожидал, но сбежать, воспользовавшись заминкой, даже не попытался.

Через минуту Бут очухался. Он тяжело поднялся на ноги, широко их расставив. Видно было, что каждое движение дается ему с трудом.

– Ну все, недоделыш, вот и смерть твоя пришла! – голос у Бута охрип от злобы и боли. – Бей его!

Мэту и Вэту дважды повторять не требовалось. Увидев, что командир пришел в себя, они прыгнули на Джека с двух сторон, стремясь сразу повалить на землю, а потом топтать и топтать его ногами.

От Вэта Джеку уклониться удалось, но Мэт дотянулся до него и толкнул с такой силой, что небо и земля несколько раз поменялись местами. Джек отлетел в сторону, но быстро сориентировался и через мгновение оказался на ногах, стараясь унять легкое головокружение.

Мэт был уже рядом и занес ногу для пинка, который положил бы конец всем акробатическим фокусам Джека раз и навсегда, как вдруг раздался резкий, привыкший повелевать голос, заставивший всех замереть на месте:

– А ну стоять! Что это тут у нас? Драка? Трое на одного? Некрасиво. Очень некрасиво!

Джек отвел завороженный взгляд от ноги Мэта, которую тот, услыхав грозный голос, забыл опустить на землю, так и застыв в неудобной позе, и только после этого поднял глаза на неожиданного спасителя.

В нескольких шагах от драчунов огромной горой возвышался над лугом конный всадник, закованный в полный боевой доспех. Солнце мириадами лучей отражалось от его брони и слепило глаза. Конь всадника шумно выдыхал воздух через ноздри и переступал с ноги на ногу. Но Джеку вдруг показалось, что, пожелай того наездник, и конь в тот же миг бросится вперед, вцепится зубами во врага, задавит телом, лягнет копытом. Страшный это был конь, таких Джеку еще видеть не доводилось. Даже лошади заезжих рыцарей существенно уступали размерами этому чудовищу. И как только всадник не боялся ездить на подобном? Что это должен быть за человек?