— Навстречу понятно, там занос, они встали в пробке, — сказал я. — А почему впереди и позади нет. Кто-то бы пробился с трудом, второй застрял, остальные за ним выстроились. А тут как ножом отрезало.

Он пожал плечами, я хотел предложить ему сесть в салон, но тут он достал сигарету и начал прикуривать. Ясно, потом позову, курить в салоне я даже себе не позволяю.

— Чего делать-то будем? — спросил он, с трудом раскурив сигарету. С трудом, потому что на неё тут же налипли хлопья снега, а ветер старался сорвать уголёк.

— Я так думаю, — я открыл дверь и вышел наружу, — что мы застряли намертво. Скорее всего, это до утра. Утром бульдозеры прогонят, тогда и двинемся.

В том, что прибудет техника и спасёт, я не сомневался.

— Пойду с другими поговорю, — он выбросил потухшую от сырости сигарету, после чего бодро зашагал вперёд, насколько получалось бодро шагать в снегу выше колена.

Я присел на корточки с подветренной стороны и тоже закурил. Тут снега меньше, получилось сделать пару затяжек, прежде, чем уголёк погас. А ведь я прав, ночевать придётся здесь, и ничего с этим не сделать. Придётся кое-что приготовить.

В список кое-чего входили, например, лопаты. Я видел, как некоторые водители позади меня уже достали снегоуборочный инвентарь и начали бодро сгребать снег на обочину. Приступил к работе и я, старался так, что даже жарко стало. Но, вместо того, чтобы сбросить тёплую куртку, я наоборот, застегнул её до подбородка. Не дело это, потному на ветру стоять, лёгкие не казённые.

Несмотря на то, что снег продолжал валить, дорога понемногу очищалась. Настолько, что несколько машин смогли сдать назад, а несколько вперёд, встав на кое-как очищенной дороге компактной колонной. Я насчитал восемь машин, среди которых был один грузовик с большим кунгом.

Так уж получилось, что моя машина стояла в центре колонны, поэтому здесь и собралась импровизированная сходка. Всего, если считать со мной, набиралось четырнадцать человек. Водители были мужчинами, среди которых оказалась одна женщина, средних лет с двумя детьми по возрасту из младших классов. Ещё две дамы ехали пассажирами.

— И чё делать будем? — спросил тощий парень лет двадцати, судя по худосочной комплекции и мутным глазам, наркоман.

— Утра ждать, — спокойно сказал я. — Утром метель закончится, придёт техника и всё разгребёт.

— А если замёрзнем? — спросил водитель грузовика, относительно молодой, одетый в тёплую куртку на меху, при этом про шапку он забыл, а коротко стриженую голову прикрывал капюшоном. — До утра бензина хватит не всем. У меня канистра есть…

— Канистра и у меня есть, — сказал я, пытаясь отвернуться от ветра. Бесполезно, куда бы я ни повернул голову, он всё равно дул спереди. — Раз всё так получилось, надо костёр палить.

— Правильно, — согласился наркоман. — Иначе все тут к херам околеем.

— Смотри, — я указал на небольшой участок дороги, где покрытие было не асфальтовым, а бетонным. — Вон там разведём, только тачки надо компактнее поставить. А ты свою ставь поперёк, чтобы хоть немного от ветра прикрывала.

Снова минут двадцать работы с лопатами, теперь машины образовали квадрат, с одной стороны которого стоял грузовик, он своей будкой хоть немного прикроет от ветра. В центре квадрата образовалась площадка, где сейчас будем разводить костёр. Становилось всё холоднее, можно сидеть в машинах, греясь от двигателя, но бензин не бесконечный. А замерзать, когда вокруг тайга, грешно.

К счастью, до деревьев добраться получилось, хотя снег там доходил до груди. Двое из товарищей по несчастью вынули пилы и отправились валить тонкие берёзки, их тут, вдоль дороги, росло очень много. Я вынул топор, есть ещё мачете, но топором привычнее. Топор самый обычный, в магазине куплен, только там они тупые продаются, пришлось потратить время и точильный камень, чтобы довести его до бритвенной остроты.

Вот и берёзка, толщиной всего в десять-двенадцать сантиметров. Срубить получилось в три удара, потом доломал, ухватил за ствол и потянул за собой, распахивая рыхлый снег. Те, кто взял пилы, управились быстрее. Сейчас уже стволы берёз превращались в удобные чурбаки длиной около полуметра. Тонкие ветки я порубил уже сам. Попутно наркоман нарыл где-то целую охапку тонкого хвороста для растопки. Минут через двадцать перед нами возвышалась слегка уменьшенная копия пионерского костра. Я даже подумал, что машину следует отогнать подальше, чтобы краска от жара не пострадала.

Прогорит быстро, поэтому я отправился за новым стволом. Вот, ещё одна берёзка, её и прихвачу. Тут я замер с топором в руках. Глюки? Или просто отблески чего-то, например, автомобильных фар? Из темноты на меня смотрели два жёлтых глаза. Расстояние до них было… не знаю, метров пять. Если это зверь… здесь ведь звери водятся. Пару месяцев назад медведя видели.

А потом глаза исчезли, а я занялся заготовкой дров. В крайнем случае, от зверя топором отмахнусь, силой природа не обидела. Хотя лучше оружие приготовить. Притащив ствол на поляну, я решил, что дров пока хватит, а мне можно ненадолго отвлечься. Полез к себе в машину, на заднее сидение. Так, где у нас что?

Моссберг 930, самозарядная помпа, которая в магазине стоит за двести косарей. И не надо говорить, что богатый буратино с жиру бесится, а для охоты на жалких фазанов кучу денег выкинул. Не такой уж я богатый. Понты — вещь незаменимая, но вам я по секрету скажу, что ствол мне достался в комиссионке по цене качественного нового «Ижака». Хорошо иметь старых друзей в разрешительном отделе. Хозяин купил, а потом взял, да и помер. Наследники ружьишко отнесли куда следует, а оттуда оно попало на вторичный рынок. Где его купил я по наводке нужных людей.

Сколько желчи на меня батя вылил, насмехаясь над моим оружием. И неспортивно, и от мороза откажет, и вообще, нечего иностранщину спонсировать, молодёжь только таким оружием и умеет. Слова «читер» батя не знал, иначе точно применил бы его ко мне. Охота на фазанов заняла всего часа два, потом я закинул ружьё в багажник.

Вот оно. Так, магазин пуст. А где патроны. Вот они. Я воровато оглянулся по сторонам. Никто не подсматривает? Впрочем, через тонировку всё равно ничего не видно. Так, вот ружьё, а вот и боеприпасы. Шесть с дробью из чёрного пластика. Дробь нолёвка, против крупной птицы, но в упор и такое сойдёт. Что ещё? Вот пули, дротик, вот картечь. Картечи аж две пачки, восьмимиллиметровая и шестимиллиметровая. Какой я молодец. Даже если в лесу только мои глюки, спокойствие стоит дорого. Я начал совать патроны в