— Что же он мог познать за столь короткий период? И что это за чувство? Неужели сам Локи смог познать страх?

— Нет, Хеймдалль. Страх не самое сильное чувство во вселенной, хотя оно довольно сильно и является вторым чувством по силе.

— И какое же чувство является первым?

— Любовь. Она толкает нас на самые отчаянные поступки, и заставляет пренебрегать даже страхом, в стремлении ощутить это чувство любви в душе.

— Всеотец, ты веришь, что Локи способен на подобное чувство? Он же одержим только собой, и всегда думает только о себе. Я с трудом верю, что настолько самовлюблённая персона может полюбить кого-то, кроме себя.

— Я тоже так раньше думал. Даже когда ты убивал его детей, он был непоколебим и совершенно спокоен. Но вот в Мидгарде он познал это чувство, и как видишь, мне это помогло восстановить наш дом и вернуть мне былую мощь.

— Локи восстановил Асгард? Я считал, что это твоих рук дело. Локи разрушил наш дом, а затем восстановил? Зачем?

— У него не осталось другого выбора. Любовь, хоть и сильнейшее чувство во Вселенной, но она является и сильнейшей слабостью каждого, кто поддался ей.

— Всеотец, что ты планируешь делать дальше?

— Я? Как я и сказал ранее, воплотить свой прежний план в жизнь.

— Я могу как-то помочь тебе?

— На самом деле ты действительно можешь мне помочь — здоровый глаз мужчины стал пристально осматривать фигуру рядом с собой — Ты нашёл Гунгнир, что мне доказало твою полезность. Ты все ещё величайший из моих воинов, Хеймдалль. Поэтому, следующее задание я могу доверить только тебе.

— Что за задание?

— Я обещал Локи, что оставлю его в покое, и он теперь может спокойно жить на свободе в Мидгарде. Но в нашем соглашении не было ничего сказано о том, что его не может захватить кто-то другой — на лице мужчина вновь заиграла зловещая и самодовольная ухмылка.

— Как я понимаю, честь пленить одного из асов и самого проблемного из Богов, предоставлена мне?

— Тебе. Но перед этим тебе придётся тщательно продумать план своих действий. Действовать по своему обычному плану тебе нельзя.

— Это ещё почему? Что мне мешает переместиться в Мидгард и схватить этого взбалмошного и нахального божка?

— Мешает то, что рядом с ним Сив и Тор. Я не хочу навлечь на себя лишнего внимания с их стороны. Все надо сделать максимально тихо и скрытно. Понял?

— Я тебя понял, Всеотец. Я все сделаю так, как ты сказал.

— Я и не сомневался в тебе, Хеймдалль. Но перед тем, как ты приступишь к выполнению этого задания, я хочу дать тебе небольшое поручение.

— Поручение? Что за поручение?

— Тебе надо будет достать один артефакт, который поможет тебе в выполнении твоей основной миссии.

— Что за артефакт?

— Тебе надо найти Глейпнир. Они помогут тебе пленить Локи и удержать его в самом отдаленном уголке Вселенной без возможности освобождения.

— Глейпнир? Они существует?

— Существуют. И ты, как лучший следопыт и поисковик во всех девяти мирах должен обязательно найти эти оковы. Без них все наши планы могут пойти к черту.

— Разве черты это не обитатели Мидгарда? Насколько я могу помнить, в этом примитивном мире есть свой повелитель тёмной энергией.

— Люцифер является довольно сильной сущностью и с ним не стоит вступать в открытые конфликты. Но как только все миры будут под моим началом, даже он не сможет противиться моей воли.

— Значит, мне надо найти Глейпнир, после чего хитростью заманить Локи в отдалённый участок Вселенной и там пленить его. Так?

— Так. Мне не хочется рисковать во второй раз. Но повторюсь, все это надо сделать максимально тихо. Никто не должен узнать о наших планах и обо всем этом в целом.

— На счёт этого можешь не переживать. Я не сильно общителен по своей природе.

— Но лишний раз напомнить тебе об этом будет не лишним.

— В таком случае позволь мне отправиться на поиски Глейпнира. После этого я отправлюсь выполнять твое задание, Всеотец.

— Я благословляю тебя, Хеймдалль. И да прибудет с тобой удача и благословение всей Вселенной.

— Благодарю тебя за благословение.

— И, Хеймдалль. Я попрошу тебя быть аккуратным при схождении в Мидгард. Там, как оказалось, живут не совсем обычные существа и некоторые из них действительно могут быть опасны.

— Сомневаюсь, что кто-то способен одолеть меня или нанести мне хоть малейший вред.

— Я тебя предупредил. А вот как поступать дальше, только тебе решать.

Мужчина с копьем окинул в последний раз фигуру своего собеседника и, кивнув ему, растворился в воздухе. Поляна наполнилась слишком яростной тишиной, которая теперь казалась непривычной и неестественной. Массивная фигура оставшегося на поляне мужчины пристально осмотрела окружение вокруг себя. В один момент глаза мужчины приобрели зловещий отблеск и зажглись ярким светом. В этот момент одежда на нем сменилась на массивные доспехи. В руках мужчины появился массивный меч, которым он яростно взмахнул, прорезая пространство около себя. В том месте, где массивное лезвие рассекло воздух своим острым клинком, появился узкий портал, в который мужчина без особых колебаний направился твёрдым и уверенным шагом.

Глава 1

США. Штат Калифорния. Настоящее время.

— Добрый день, доктор Вильямс. У меня имеются некоторые психологические проблемы, с которыми мне поможете справиться только вы.

Я стояла парализованная, не веря своим глазам. Перед моим взором стояла до боли знакомая фигура, которую я никак не ожидала увидеть на пороге своего дома. Моя способность двигаться и хоть что-то говорить полностью сошла на нет. Я смотрела безумным взглядом на яркую и высокую мужскую фигуру, испытывая неимоверное количество эмоций внутри себя. Не знаю, как долго я находилась в подобном состоянии, и сколько времени мне понадобилось на то, чтоб восстановить способность говорить и мыслить. Я затряслась, а мое дыхание стало прерывистым и учащённым. Сердце в груди стало стучать с неимоверной быстротой, и звук его стуков громко отдавался у меня в ушах. Я никак не могла поверить в то, что я действительно видела перед собой того, кого я так яростно мечтала увидеть на протяжении долгих месяцев. Когда мой разум немного пришел в себя, я наконец-то смогла вернуть себе хоть слабую, но возможность говорить.

— Ты… Ты же… — я все ещё пыталась восстановить свою способность к более-менее нормальной речи.

— Я ушёл вместе с полоумным и одержимым властью братом, чтоб защитить тебя от него — лицо Скотта озарила его классическая ухмылка и слишком самодовольная улыбка, которую