в России на тот момент уже развивался капитализм, в третьем томе Ленин это показывает. Поэтому наиболее твердая основа — признание отрицательного права, право нации на самоопределение. Это не призыв к отделению, а признание права на самоопределение вплоть до отделения.

— Тут Ленин ещё много раз в разных местах пишет, что мы право на самоопределение признаем, но вместе с этим правом оставляем за собой право бороться за слияние.

— Да. Ленин проводит пример обычного брака. При царизме нельзя было расторгнуть брак. Поэтому в таком случае можно говорить о принуждении. В другом периоде, при развитии капитализма, брак признаётся по согласию. Если нет согласия, то вас и не зарегистрируют. А если люди не признают права на развод, то будут ли они идти на союз? Право на развод — обратная сторона добровольности.

— Это как право отзыва депутата, оно гораздо важнее самих выборов.

— Конечно. На выборах он болтал красиво, а когда посмотрели, как он работает — отозвали. А раз нет права отзыва или право есть, а нет реальной возмиожности, значит, никакой демократии нет. Карьеристы будут пролезать вверх до тех пор, пока не забьют весь государственный аппарат. Как у нас и произошло к 80‑м годам. И сейчас таких большинство.

— Дальше Ленин пишет о проблемах с экономикой и в этот момент “Правительство даст на каждую дворянскую кассу взаимопомощи, во–первых, единовременно известную сумму («по усмотрению государя–императора»!), а во–вторых, в течение десяти лет будет давать по столько же, сколько будут собирать и сами местные дворяне”.

То есть всё, как сейчас. Понятно, почему царь помогал дворянам, они ведь помогали удерживать феодализм.

— А сейчас в период коронавируса кому помогают? Банкам и крупным капиталистам.

— Далее идёт работа “Политическая борьба и политиканство”. Как царь–батюшка воспринимает ситуацию 1902–1903 гг. “И как бы нарочно для подведения итогов этой политике травли, насилия и грабежа, для ее обобщения и освящения явились царские речи к дворянам, земцам, крестьянам и рабочим”. Дворян царь благодарил за службу России. Земцам царь коротко и ясно объявил, что их призвание — местное устроительство в области хозяйственных нужд. Только успешно исполняя это призвание, они могут быть уверены в его благоволении. То есть, их задача — чистить конюшни. “Крестьянам царь уже прямо выражал порицание за "беспорядки" и "разграбление экономии", назвав зверское избиение и истязание восставших от голода и отчаяния мужиков "заслуженным наказанием" и напомнив слова Александра III, повелевавшего "слушаться предводителей дворянства". И интересно про рабочих. “Рабочим царь говорил не больше и не меньше, как "о врагах", его врагах, которые должны быть и врагами рабочих”.То есть царь чётко понял, что пролетариат — его враги. По сути царская речь является объявлением войны.

— Причём войны рабочим. И не надо удивляться, что после такого объявления войны война действительно началась. А закончилась в пользу тех рабочих и беднейших крестьян, которые свергли класс, которых царь благодарил. То есть феодалов. И получилась буржуазная республика в феврале 1917 года. Сделали это рабочие.

— А буржуазия за их счёт выехала.

— Да. Дальше будет работа “Пролетариат борется, буржуазия крадётся к власти”. Интересно, что Вы берёте более ранние работы, а я из более поздних, и мы видим, как, что и из чего вырастает.

— Начало и результат.

— Да. Результат есть развёрнутое начало. Вы читаете не разрозненные работы, а как будто один большой революционно–исторический роман. По–моему, это круче, чем “Битва престолов”.

— Ну, Вы скажете… Мне понравилось, как Ленин определил политиканство. “Политиканство, о котором мы говорим, проявляется и со стороны правительства, и со стороны оппозиции мирной, и даже иногда со стороны революционеров (правда, в последнем случае в особой форме, не похожей на предыдущие). Со стороны правительства это — сознательное заигрывание, подкуп и развращение, одним словом, система, получившая название "зубатовщины". Обещание более или менее широких реформ, действительная готовность осуществить крохотную частичку обещанного и требование за это отказаться от борьбы политической, — вот в чем суть зубатовщины”.

Это мне напомнило анекдот про Сталина. Воскресили Сталина, он ознакомился с текущими делами и внёс два предложения. 1) Расстрелять Государственную Думу и правительство. 2) Покрасить крышу Казанского вокзала в зелёный цвет. Все так удивились: а почему в зелёный? Сталин говорит: “Я так и думал, что по первому вопросу разногласий не будет”.

И цитата в конце статьи: “Пора бы понять ту нехитрую истину, что действительная (а не словесная) совместность борьбы с общим врагом обеспечивается не политиканством, не тем, что покойный Степняк однажды назвал самоурезыванием и самозапрятываньем, не условной ложью дипломатического взаимопризнания, — а фактическим участием в борьбе, фактическим единством борьбы”. Получается, что как сейчас, так и тогда все пытались идти на компромисс, ожидая некий выигрыш. Но получается дурная бесконечность, ходишь по кругу, бурление есть, а движения вперёд нет.

— Тут большую часть тома занимает так называемый научный аппарат. Там есть предметный указатель, указатель имён. Запомнить сразу это всё невозможно. Но если вы читаете работы Ленина подряд, то масса имён, фамилий, персонажей будет время от времени всплывать. Ленин даёт им всем политическую оценку, описывает их роль в событиях, и поэтому нет никакой необходимости лезть в именные указатели и пытаться запомнить эти имена. Создаётся целостная картина взаимоотношений и развития классов, экономики, развития всех сфер общества. Постепенно вы эту картину будете видеть в движении без залезания в словари, где всякие работники Института марксизма–ленинизма (а многие предали эту идею) ничем хорошим себя в марксизме не запятнали.

— Следующая интересная тема “Вульгарный социализм”, по–моему очень удачное название. Его исповедовали народники и социалисты–революционеры. Ленин указывает точку, где начинается расхождение между социал–демократами и эсерами.

— Это 1902–1903 годы. А в 1914 году это расхождение достигло максимума. Все социалисты, за исключением одного европейского социал–демократа Карла Либкнехта, предали рабочий класс, марксизм и социализм. Не предали только русские большевики и болгарские тесняки. И слово “социализм” с того времени означает предательство коммунизма. Теперь уже то же самое происходит и со словом коммунизм.

Скажем, КПРФ, выдвигающая кандидатом в президенты буржуазного государства миллионера Грудинина. Поймали его на вывозе металлического золота за границу. А теперь он обращается к народу за финансовой помощью, мол, помогите “Совхозу им. Ленина”. Во–первых, совхозов при капитализме быть не может. Это ЗАО, а называть его можно как угодно: “Румяное солнце”, “Зелёный цветок”, “Совхоз им. Ленина”. Это просто политический жулик, прикрывающий этими названиями обычное закрытое акционерное общество. В этом ЗАО его доля более 50%. То есть