– Благодарю вас. Мне повезло, что вы проходили мимо как раз в этот момент.

Открытая улыбка и слова, произнесенные нежным, мелодичным голосом, удивительным образом подействовали на Эвана, и его внезапно бросило в жар. Он сердито нахмурил черные брови.

– Я бы сказал, что для соломенных шляпок погода не совсем подходящая, – назидательно изрек Эван, протягивая ей головной убор. Он увидел, что улыбка быстро исчезла, уступив место настороженному взгляду Прекрасно! Она поняла намек. Эван нетерпеливо повернулся, чтобы продолжить свой путь, но внезапно остановился, услышав нежный голос.

– Оглянитесь вокруг себя. – Подняв глаза к безоблачному голубому небу, Роуэн прикрыла глаза от ослепительного солнечного света. – Сейчас весна, а скоро наступит лето. Разве у вас не возникает желания почувствовать, что оно не за горами?

Взглянув на ее обнаженные руки, Эван презрительно выпятил челюсть.

– На вашем месте я оделся бы. На этом холодном ветру вы простудитесь насмерть.

Не обращая внимания на самый недружелюбный взгляд, который ей когда-либо приходилось выдерживать, Роуэн решительно протянула ему руку.

– Меня зовут Роуэн Хокинс. Я поселилась здесь несколько недель назад, и мне приятно познакомиться с вами. Я все думала, когда же увижу своих соседей. Вы были в отпуске?

– Послушайте... что вам от меня нужно?

Роуэн была ошеломлена. Она нервно облизнула губы.

– Простите, что вы сказали?

– Если вы воображаете, что я буду по-соседски разливаться соловьем перед вами, то скажу прямо: я не отличаюсь дружелюбием и добрососедскими чувствами, и вы, мисс Хокинс, можете приберечь свою ослепительную улыбку, которая вызывает у меня крайнее раздражение, для тех, кто может оценить ее. Я достаточно ясно выразился?

С этими словами Эван засунул руки в карманы джинсов и продолжил свой путь, расправив широкие плечи и подставляя грудь яростным порывам ветра. Глядя, как он уверенно шагает вперед, Роуэн почувствовала тяжесть в желудке. Какой надменный, неприятный мужчина! Неприкрытая враждебность в удивительных зеленых глазах поразила ее. Она не привыкла вызывать в людях такую враждебность, и сейчас, когда ее горе еще слишком свежо, это сокрушительный удар ее чувствам. Выражение смуглого красивого лица недвусмысленно намекает на бесполезность дальнейших попыток, и ей остается утешаться тем, что она заблаговременно узнала, какой он неприятный человек.

Роуэн посмотрела на соломенную шляпу, которую крепко держала в руке, и нахмурила тонкие брови. Шутки в сторону, как же ей начать новую жизнь, если даже ближайший сосед не хочет ее знать? Потеряв желание продолжить жалкие попытки заняться садом, она решительно направилась к дому и, испытывая крайнюю досаду, громко хлопнула за собой дверью.

В ту ночь тоскливый скрип соседской калитки, раскачивавшейся на единственной петле, едва не свел Эвана с ума. Не в состоянии избавиться от дурного настроения хотя бы во сне, он рывком поднялся, отдернул тонкую кисейную занавеску на окне, выходившем в залитый лунным светом соседний двор, и с такой яростью уставился на ненавистную калитку, будто от одного его взгляда она могла вспыхнуть ярким пламенем.

Беда в том, что дело не только в калитке. В последнее время малейший пустяк приводит его в бешенство. Можно подумать, что ее муж или приятель не могут починить эту проклятую калитку! Она определенно не похожа на женщину, которая любит пачкать свои ручки. И какого черта надо надевать белое платье, если ты собираешься работать в саду? У этой женщины явно нет ума. Раздраженный тем, что хорошенькая соседка занимает его мысли больше, чем следует, Эван пошел в кухню. Обнаружив, что у него закончился кофе, он сочно выругался. Запустив руку в черные волосы, он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. К сожалению, это не удалось, так как почему-то ему вспомнилась бывшая жена. Если бы в результате бракоразводного процесса Ребекка не лишила его большей части капитала, он не вогнал бы себя в гроб, работая последние два года, как проклятый, чтобы восстановить свой бизнес. Два изнурительных года, в течение которых он принес в жертву все: дом, друзей, общение, чтобы мучительными усилиями вернуть то, что он потерял. Именно благодаря своей слепой целеустремленности ему это удалось. Дела идут прекрасно. По всей стране работает более двадцати фитнесс-центров Эвана Кэмерона, и теперь он может позволить себе небольшую передышку, о которой он не помышлял, пока тяжелый грипп на три недели не приковал его к постели и не заставил сбавить темп. Сбавить темп? От этой мысли Эван горько поморщился. Вернее сказать, болезнь сбила его с ног и, по правде говоря, чертовски напугала. Какая ирония, что человек, который занимается бизнесом, связанным с укреплением здоровья других людей, поддался болезни из-за пренебрежительного отношения к собственному здоровью!

Заставив себя дышать спокойно, Эван открыл шкафчик в поисках какого-нибудь солодового напитка. В любом случае глупо пить кофе среди ночи. Через пять минут настроение у него улучшилось, и он со стаканом в руке опустился на большую мягкую тахту в уютной гостиной и, взяв пульт, включил телевизор. Пытаясь вникнуть в события, происходившие в очередной серии «Африканской королевы», Эван старался не замечать раздражающего скрипа калитки, безжалостно раскачиваемой сильным ветром.

Роуэн пыталась заменить ржавые петли. Облачившись в джинсы и тонкий красный свитер и зачесав блестящие каштановые волосы в «конский хвост», она тщилась выкрутить глубоко засевший в дерево шуруп в последней петле. Несмотря на яркое солнце, дул пронизывающий ледяной ветер, и у нее так замерзли руки, что она едва могла повернуть отвертку.

– Проклятье!

Неудивительно, что ей хочется сесть и расплакаться. Сначала она обнаружила, что сосед у нее настоящий неандерталец, а потом ей стало понятно, что любые работы под лозунгом «сделай это сам» – явно не ее стихия. Например, починить эту калитку. Это должно было быть совсем просто. Ей казалось, что это просто, поправила себя Роуэн, раздосадованно хмуря брови. Но, по-видимому, легче расщепить атом, чем выкрутить этот шуруп.

– Не получается?

Услышав низкий мужской голос, Роуэн вскинула глаза. Ее обдало жаром, как будто она погрузилась в ванну с горячей водой. Холодные, как лед, зеленые глаза взирали на нее с неприятной прямотой. Несмотря на зарождавшийся в ней гнев, она не могла заставить себя отвести взгляд от волевого и, несомненно, красивого лица. Возникшее у нее беспокойство было более сильным, чем при первой встрече, когда он с неудовольствием поймал унесенную ветром соломенную шляпу.

– Получается. Благодарю вас.

Положив отвертку на землю и пытаясь принять безразличный вид, Роуэн энергично потерла руки, чтобы восстановить кровообращение в закоченевших пальцах.

– Ваша чертова калитка скрипела всю ночь и не давала мне спать.

Скрестив мускулистые руки на груди, которая, как ей показалось, была устрашающе широка, недружелюбный сосед одарил Роуэн очередным злобным взглядом.

– Как вы думаете, почему я пытаюсь починить ее? Я тоже не смогла уснуть из-за ее скрипа. – И еще потому, что ей приснился кошмар – Грег, идущий навстречу той машине...