Тут я заметила, что до сих пор стою, прижимая к грудипикающую трубку, и Алла Федоровна смотрит на меня из отдела взглядом МедузыГоргоны, потому что набежали покупатели, а она не знает, где что лежит.

До конца рабочего дня оставался еще час, но я никак не могласосредоточиться на работе. Правда, народа у меня в отделе никогда не бываетмного — я продаю счетчики, выключатели, лампочки и розетки. Магазин оченьбольшой, называется «Все для дома», и мы, продавщицы, по выражению директора,являемся маленькими винтиками в общей системе. И если винтик будет работатьплохо, его заменят без ущерба для функционирования системы. Он так часто этоповторяет, что мы заучили все наизусть.

Платят продавцам у нас, по сравнению с другими магазинами,неплохо, так что следует прислушиваться к словам директора и к работеотноситься ответственно. Тем более мне, потому что я никак не могу позволитьсебе потерять работу.

Дело в том, что у меня пожилые и очень бедные родители. Отцу— шестьдесят шесть, маме — на три года меньше. Я у них поздняя, когда я появиласьна свет, отцу было уже сорок. Иногда я думаю, что им было бы лучше, если быменя вообще не было, но с другой стороны, кто им поможет, когда они станутсовсем старыми? Родителей не выбирают — повторяю я себе достаточно часто.

Очень давно, когда я еще училась в школе, нас водили вмузей. Там мне запомнилась картина одного художника. Картина называлась «Все впрошлом». Там нарисованы старый помещичий дом, запущенный сад истаруха-помещица, которую ведет гулять едва ли не такая же старая служанка. Долгоя думала, что и у моих родителей, можно сказать, все в прошлом. Но в последниегоды я склоняюсь к мысли, что и в прошлом-то у них не было ничего хорошего.

Правда, не дай Бог, сказать это моему отцу — будет скандал.Он люто ненавидит все нынешнее, как он говорит, безобразие; хорошо одетыйчеловек на иномарке у него обязательно бандит или ворюга, женщина в натуральнойшубе — проститутка (он-то называет их более откровенно, но я никогда неупотребляю неприличных слов даже в мыслях, потому что директор нашего магазинаочень следит за культурой речи своих продавцов).

Отец теперь дежурит в проходной одного завода, а раньшеработал там же токарем какого-то наивысшего разряда. В свободное от работывремя по будням он сидит у телевизора и ругает все программы подряд, а ввыходные вкалывает на маленькой даче, больше похожей на хибару.

«Раньше у нас все было, но они сделали нас нищими», —все время повторяет отец.

По молодости лет я, бывало, пускалась с ним в споры."Что было? — говорила я. — Эта хибара на болоте? Так она исейчас есть.

Жалкая квартирка из двух комнат с совмещенным санузлом?Опять-таки она никуда не делась. Если у вас все было, так где оно теперь — этовсе? Или хотя бы то, что от него осталось…"

Однажды отец страшно разъярился, разумеется оттого, что емунечего было ответить, и ударил меня. После этого все споры разрешились самисобой. Я, конечно, не подарок, у меня куча недостатков, но одно я знаю о себеточно: еще одного удара по лицу я не перенесу. Придется уходить из дому, а мненекуда, потому что на квартиру заработать не могу, а замуж меня никто не берет,как ехидно замечает время от времени отец.

Родителей не выбирают…

Сколько себя помню, дома мне всегда было скучно. Жили мы наокраине города, в «спальном» районе, детский садик — в своем дворе, школа — всоседнем, универсам — напротив. В выходные в любое время года — на дачу, гдезимой я невыносимо скучала от одиночества. Так что, когда во втором классе насповезли первый раз на автобусную экскурсию по городу, я была поражена. Мнеказалось, что за окнами автобуса совершенно другой город, другой мир, и неверилось, что можно в этом другом городе жить, ходить в школу…

В детстве я доставляла мало хлопот родителям. Я не болела,училась хорошо, а всех мальчиков отец отвадил грубостью. Несмотря на то чтоучителя советовали продолжать учебу, отец забрал меня из школы и заставилпоступить в торговый техникум. У него с юности засела в голове мысль, что люди,работающие в торговле, живут богато. Я закончила техникум с отличием, но одальнейшей учебе нечего было и думать, нужно было работать. Однако работу-тохорошую никто не приготовил, и после долгих поисков пришлось идти впродовольственный магазин, в котором работал охранником мой бывшийодноклассник. В продовольственной лавочке и так-то работать — не сахар, потомучто продукты в большом количестве вызывали у меня приступ тошноты, особеннопосле того, как я увидела, в каком виде они лежат в подсобке. А тут ещеодноклассник решил, что он меня облагодетельствовал такой работой, и сталтребовать благодарности.

Школа у нас была, как теперь выражаются, дворовая, и дети вней учились соответствующие. И у меня все эти коротко стриженные дебилы вшироченных штанах вызывали только отвращение. Одно время я даже думала, что сомной не все в порядке: как это — всем девчонкам нравятся такие мальчики, а мне— нет. В техникуме у моих подружек ходили в кавалерах такие же дебилы — толькок широким штанам и бритым затылкам добавилась машина.

В общем, с тем одноклассником мы разобрались — он получилсвое и, кстати, очень удивился, что мне удалось до таких лет сохранитьневинность. Парень он был неплохой — заметил, что мне неприятно, когда онругается матом, и старался при мне этого не делать. И машина у него была —старая БМВ, он бесконечно с ней возился.

Скажу сразу: кроме скуки и некоторых неприятных ощущенийвначале, секс ничего мне не дал.

Дни проходили, похожие один на другой, я рассталась содноклассником, нашла работу в другом магазине, поприличнее, но там обязательнонужно было хоть изредка спать с директором. Такой уж он установил порядок.Через некоторое время мне это надоело, я устроилась в магазин обуви, тамхозяйкой была женщина, но она оказалась такой стервой, что пришлось уволитьсячерез месяц.

Родители очень не одобряли моего метания с одной работы надругую, отец говорил, что таких работников у них раньше называли летунами, но явзяла себе за правило не вступать с ним вообще ни в какие разговоры инеукоснительно этому правилу следую.

И вот, полтора года назад, я после долгого отбора исобеседования поступила в большой магазин «Все для дома». Думаю, сыграл своюроль диплом техникума и еще то, что я не жую резинку, правильно говорю и неделаю грамматических ошибок при написании ценников.

С личной жизнью все тоже как-то определилось. Мыпознакомились с ненаглядным на чужой свадьбе. Я понравилась ему скромностью, онмне — галантностью. Сама не знаю, отчего я согласилась встретиться с ним наквартире его приятеля, который был в отъезде.

Вы очень удивитесь, но ненаглядный покорил меня чистотой.Вся одежда, носовой платок, да и сам он весь были абсолютно; стерильно чистыми.И пахло от него свежевымытым телом и свежевыстиранным бельем, а не дешевымдезодорантом пополам с потом, как от предыдущих моих знакомых мужчин.