Устроившись поудобнее, я вытянул лапы, свесил голову и принялся наблюдать. Лиса очень злилась из-за того, что не может меня достать. Хищница металась из стороны в сторону, потом несколько раз обошла вокруг дерева. И все это время неотрывно следила за мной, а выражение на ее противной морде было точно как у меня при виде миски с вкусной едой. Содрогнувшись, я понял, что если лапы подведут, быть мне лисьим ужином. Но, к моему облегчению, спустя несколько часов глупой лисе это надоело. Она улеглась, свернулась калачиком, как щенок, и уснула. Опасность ненадолго отступила, и лучшим планом действий в данной ситуации было тоже поспать.

Лишь проснувшись и увидев, что лиса по-прежнему внизу, я понял три вещи, причем все три одновременно. Во-первых, я не завтракал и очень сильно проголодался. Во-вторых, я уже не чувствовал, в какой стороне дом. Запах пропал, а дыма или красного зарева, указывавшего направление, в небе не было. И, в-третьих, я осознал, что пока лиса меня караулит, я застрял на этом дереве. Попытайся я перепрыгнуть на соседнее, она просто последует за мной. На землю спускаться, разумеется, нельзя. А уходить лиса, похоже, не собиралась.

Я представил Джорджа, свое кресло, наш теплый паб, миску, в которую накладывают вкусную курочку или рыбку… и не выдержал, мой милый котенок. Даже большие коты иногда плачут. Я сидел на ветке и жалобно мяукал, лиса под деревом облизывалась и пускала отвратительные слюни. Признаться, я уже сомневался, что когда-нибудь увижу Джорджа и родной дом.

Похолодало, в небе сгустились сумерки, и тут я услышал какой-то новый звук, приближавшийся ко мне. Я замер и навострил уши. Звук напоминал музыку, но все же отличался. Лиса тоже села и стала нервно оглядываться, а потом вдруг затрусила прочь, на прощание бросив на меня сердитый взгляд. Звук становился все громче. Я ждал, склонив голову набок и пытаясь сообразить, где же раньше его слышал. А потом вспомнил. Это был свист! Так люди его называли. Они издавали этот звук, смешно сложив губы трубочкой и выдыхая через нее. Получалась мелодия, не всегда ладная. Наконец я услышал шаги насвистывающего человека – тот ступал по засохшей листве – и увидел его: нас разделяла всего пара деревьев, и он шел очень быстро. Я должен был окликнуть его прямо сейчас, иначе он прошел бы мимо (у людей не очень хороший слух, знаешь ли). Но можно ли ему доверять? Вообще-то, я настороженно относился к людям, особенно к незнакомым мужчинам. Но это уже другая история. В тот раз выбор у меня был невелик, и я быстро принял решение. Раз человек насвистывает, подумал я, значит, он в хорошем настроении. Я давно заметил, что люди делают это, когда им весело. Поэтому я приподнялся на ветке и замяукал во всю мощь своих крошечных легких.

Человек замолк, остановился совсем рядом с деревом, на котором сидел я, и начал озираться по сторонам. Чуть поодаль лиса тоже замерла и оглянулась, но я надеялся, что она все же не станет рисковать и не вернется, пока человек не уйдет. Кажется, лисы недолюбливают людей. У нас, котов, поговаривают, что давным-давно люди ездили на лошадях, трубили в рога и при помощи собак охотились на лис. Не знаю, так это или нет; не исключено, что кошки все выдумали. Звучит, по крайней мере, не слишком правдоподобно, но от людей чего угодно можно ожидать. Короче, я мяукал и вопил, пытаясь привлечь внимание человека, а он стоял и с озадаченным видом смотрел вверх, вниз и вокруг себя. Как я уже говорил, со слухом у людей беда. К счастью, в конце концов он меня все-таки заметил и сказал:

– Ой, кто это там у нас? Привет.

По тону, которым он это произнес, я понял, что ему, пожалуй, можно довериться, и немного успокоился.

А человек подошел ближе, продолжая беседовать со мной. Он улыбался и называл меня «миленьким котиком», а еще спрашивал, как я умудрился застрять на дереве. И хотя я обрадовался, что он оказался дружелюбным, мне немножко не понравилось его снисходительное отношение. Застрял на дереве, понимаешь ли! Можно подумать, я неопытный маленький котенок вроде тебя. Мне хотелось объяснить, что если бы он посмотрел повнимательнее, то увидел бы свирепо скалящуюся лису, которая пряталась в кустах и наблюдала за нами с безопасного расстояния. Если бы не она, я прекрасно бы справился в одиночку и спустился с дерева сам!

Но должен признать, что человек тоже неплохо лазал по деревьям. Он был довольно молод и ловко орудовал передними лапами, подтягиваясь на ветках. И при этом все время приговаривал:

– Отлично, котик, главное, без паники.

Подобравшись поближе, он протянул руку и схватил меня так резко, что от испуга я чуть не свалился с ветки. Пока мы спускались вниз, я разрешил ему держать себя, хотя нам обоим было неудобно. Но мне хотелось, чтобы лиса – если она еще не сбежала – увидела, что у меня есть защитник. Когда мы были уже почти на земле, я спрыгнул и принялся тереться о ноги человека, мурлыканьем демонстрируя благодарность. Он удивленно поглядел на меня.

– Теперь можешь бежать домой, котик!

Я продолжал тереться и мурлыкать. Человек озадаченно пробормотал:

– Ну что с тобой такое? Заблудился?

Ура! Наконец до него дошло. Я замурлыкал громче. Человек взял меня на руки и рассмотрел маленький кружок, висевший на моем ошейнике.

– Оливер, – прочел он. – Адреса нет – только телефон. – Человек вынул из кармана одну из этих штук, которые люди называют мобильниками, постучал по экрану и вздохнул. – Нет сигнала. Что ж, Оливер, может, тогда лучше взять тебя домой? Дадим тебе молока или еще чего-нибудь, а там уж подумаем…

При упоминании о молоке я тут же вспомнил, как сильно проголодался, и когда человек наклонился, чтобы снова поднять меня, чуть не бросился к нему в объятия. Я решил, что он мне нравится. Наверное, он хороший человек, как Джордж, подумал я. Но тут, к моему ужасу, он поднял сумку, которую поставил у дерева, и довольно бесцеремонно запихнул меня туда головой вниз, да так, что хвост мне чуть не прищемило молнией, когда он ее застегивал!

Я протестующе замяукал. Вот и доверяй людям! Но поднимая сумку, он заговорил со мной через окошечко.

– Прости, Оливер. Будет лучше, если ты посидишь в рюкзаке. Иначе, боюсь, ты вырвешься у меня из рук и бросишься наутек, когда мы выйдем на дорогу. А там машины, это опасно. Потерпи чуть-чуть, – примирительно проговорил человек. Но и вы меня поймите, нет, ну правда! Это было настоящее унижение, не говоря уж о том, что пребывание в сумке вызвало в памяти кое-какие ужасные воспоминания. – Тут недалеко. Просто посиди спокойно, побудь хорошим котиком.

Пока человек шагал, насвистывая, я угрюмо трясся в тесном рюкзаке. Там плохо пахло, на дне лежали какие-то ветки, и путь занял целую вечность. Наконец по шуму проносящихся машин я понял, что мы вышли из леса, а вскоре услышал, как человек отпер дверь, закрыл ее за мной и, аккуратно поставив рюкзак на пол, позвал:

– Эй, Ники, ты дома?

В ответ раздался другой человеческий голос – насколько я мог судить, он принадлежал молодой женщине.

– О! А ты быстро! Я сама только что из магазина пришла. Собрал дров?