Интересно, а что носит сама помощница? Этот вопрос кареглазый уже задавал себе днем, но полностью определиться времени не было. Женщины с такой фигурой предпочитают изящное белье, которое ненароком можно и показать, но русская была одета в строгий деловой костюм, без намека на эротическую небрежность. Пиджак только намекал на очертания груди, и профессиональная гордость эксперта была задета. С трусиками он быстро разобрался. Когда юбка на крутых бедрах натягивалась, его опытный взгляд безошибочно определил модель «Бритни» из весенней коллекции «Адажио». Осталось только гадать с цветом. Он предположил, что это «фиалка», ну, по крайней мере, это было бы ей к лицу. А вот с грудью дело обстояло иначе. Строгий костюм русской помощницы не позволял на взгляд определить размер. Что-то между вторым и третьим. Похоже, она даже на деловую встречу не надевает бюстгальтер. Дама была уже в таком возрасте, когда животик по молодежной моде не стоило оголять, а вот грудь она могла бы преподнести во всей красе, но отчего-то не делала этого.

Тут сопровождающий еще раз нескромно окинул взглядом свою спутницу. Ей, должно быть, за тридцать, но выглядит на двадцать с небольшим. За собой тщательно следит, похожа на разведенную. Да и мелькавшая грусть во взгляде умных серых глаз подтверждала это. Среднего роста, с изящной фигуркой и очень собранными, точными движениями, в которых чувствовалась уверенность спортсменки. Коротко остриженные прямые темные волосы были уложены в строгую стильную прическу. Лицо с классическими пропорциями ухожено, но макияжа почти не видно. Когда она снимала свои строгие очки секретарши и прятала их в изящный очечник с золотыми буковками, казалось, она вместе с ним прятала туда же всю официозность, превращаясь в удивительно привлекательную молодую женщину, с которой так и хочется закрутить роман. Он улыбнулся своим размышлениям. Интересы бизнеса заставляли его часто посещать демонстрации нижнего белья. Полуобнаженные красотки уже вызывали скуку своей предсказуемостью, двигаясь согласно законам дефиле, когда опытные инструкторы строго определяли каждое па на подиуме, дабы подчеркнуть особенность новой модели. Причем под моделями подразумевались отнюдь не девушки.

– Добрый вечер, – вышколенный официант в глухой, под горло рубашке и традиционным для гарсона длинном черном переднике, повязанном поверх отутюженных брюк, услужливо поклонился гостям, широко отворяя двери. – Проходите прямо и направо. Ваш столик на веранде.

– Благодарю, – она произнесла это вполоборота к ним обоим.

– Настоящая женщина, – мелькнуло у кареглазого в голове. – Она непроизвольно поддерживала интерес к себе у всех присутствующих мужчин.

Ресторан располагался в небольшом одноэтажном доме на самой вершине высокого холма. Постройка была простой и добротной, в каждой ее детали чувствовалось, что ставили его давно и надолго. Очевидно, выбравший это место первый хозяин здания искал уединения и поселился вдали от ближайших деревень. Его дом, словно средневековая крепость, имел толстые стены и солидные погреба, куда вела лестница из дюймовых досок. Здесь можно было бы выдержать осаду небольшого отряда и ни в чем себе не отказывать несколько месяцев. Внутренний двор за увитыми плющом высокими каменными стенами сейчас использовался для парковки машин, а раньше там могли свободно поместиться несколько карет. Интерьер дома почти не изменился, разве что современная техника была искусно укрыта среди старинной мебели. Судя по записям в книге посетителей, этот ресторан круглый год пользовался большим спросом благодаря своему уединению и великолепному виду. В хорошую погоду столик на веранде был особо популярен. Опираясь на несколько массивных балок, небольшая площадка выдавалась в сторону реки и, казалось, парила над окружающим миром, создавая иллюзию полета.

– Герт, это потрясающе, – низкий грудной голос русской патронессы вырвался с таким восторгом из недр ее необъятной гренадерской фигуры, что незаметная издалека рябь боязливо тронула зеркальную поверхность застывшей внизу реки. – Вот уж удивил, так удивил!

– Ах, что вы, Натали, – тихий голос президента кружевной империи явно проигрывал в этом импровизированном состязании. – Я рад, что Вам понравилось, мой дорогой партнер, – невысокий с солидным брюшком седовласый мужчина лет шестидесяти немного замялся. – Надеюсь, я вправе так к Вам обращаться?

– К черту формальности, Герт, – патронесса улыбнулась толстыми, густо накрашенными губами. – Думаю, что нам не стоит дожидаться решения совета директоров. Главное, что мы так хотим.

– Я слышал, что русские женщины очень решительны, – он по-молодецки встряхнул своей седой, аккуратно постриженной головой. – Но действительность превосходит все ожидания, – элегантно склонившись над пухлой рукой патронессы, президент едва коснулся ее губами, изображая поцелуй.

– Жаль, что нет прессы, босс, – мягко пошутил его помощник. – Очень трогательно! Мы сэкономили бы на рекламе. Я уже вижу заголовки газет: «Фламандская лилия» в Москве-реке.

– Я не прочь повторить это в России, – президент все еще держал пухлую руку русской партнерши. – Если, конечно, Натали не против.

– Приглашаю на ужин в «Метрополь», там замечательный вид на Кремль, – не моргнув глазом, пробасила та в ответ. – Дату уточним.

– Милая Натали, у Вас появилось двое новых поклонников, – живо подхватил атаку шефа секретарь. – Лилия – особенный цветок. Живет только в чистой воде.

– Не беспокойтесь, моя «Орхидея» невинна, как невеста, – она мельком взглянула на свою помощницу и, поняв по ее виду, что ошибок в английском нет, уверенно продолжила: – Надеюсь, наши флористы сумеют составить достойный букет из этих редких цветов.

– Как Вы считаете, Алекс? – Герт обратился к молчаливой помощнице.

– Решение, принятое в таком красивом месте, обречено на счастливую судьбу.

– Браво-браво, – он бесшумно похлопал в ладоши. – Мне уже хочется стать садовником.

Молодая женщина поблагодарила седовласого президента компании взглядом и опустила длинные ресницы. Ей так хотелось расслабиться и позабыть обо всех делах, когда рядом была такая красота, но работа всегда была на первом месте. Она еще не умела извлекать приятные мелочи из официоза и была напряжена. Почти десять лет после института она проработала в архиве министерства иностранных дел и свое новое амплуа помощника хозяина крупной торговой компании России осваивала с трудом. Воспитываясь в семье военного, Саша с детства привыкла к дисциплине, да и характер у нее был соответствующий, поэтому работа в полувоенном учреждении была не в тягость. Когда же после очередного сокращения штатов она оказалась выброшенной на улицу, готова была пойти куда угодно. Хорошо, знакомые рекомендовали ее Наталье Михайловне. На первой же их встрече хозяйка компании часа два беседовала с ней, но потом быстро приняла решение и предложила Александре такую зарплату, от которой отказаться было просто невозможно. Теперь она была в состоянии не только платить по всем счетам и раздать долги, но и пригласить няню для двух дочек и не отказывать себе в женских слабостях.

Пока новоиспеченный помощник осторожно наблюдал за происходящим, не торопясь делать поспешных выводов. Порой ее удивляло, что судьба миллионных сделок зависела от ерунды или решалась за чашкой кофе. Конечно, предварительно велась подготовительная работа, но это оставалось в тени. Первые лица встречались для обсуждения спорных вопросов в комфортной обстановке и не упускали случая побаловать себя чем-нибудь приятным. Переход от дела к развлечению и обратно был стремительным. Они просто научились этому ритму и жили в нем. Как профессиональные тяжеловесы на ринге, они могли молотить друг друга по морде в течение раунда, а звук гонга превращал их в доброжелательных партнеров. Правда, вместо своего угла на ринге бизнесмены отправлялись в шикарный ресторан или круиз на белоснежной яхте, но «синяки», полученные в незримой схватке, оставались надолго, и они умело скрывали их.