– Проклятье! Тогда обойдемся без кофе.

Кайлеб спрыгнул со стула и, прихватив Фрэнка за локоть, вышел вместе с ним на улицу, предварительно оставив на стойке плату за выпивку.

– А как же вы, Фрэнк? Вы не поедете со мной?

– Не сегодня, у меня есть дела в Ист-Энде.

– Досадно.

– Послушайте, Кайлеб, ради нашей дружбы не ставьте на себе крест. Вы и так уже довольно давно прибываете в состоянии…

– Я понимаю, Фрэнк, вы можете не объяснять мне. Я постараюсь вести себя подобающе.

– Отлично. У вас есть деньги на омнибус?

– Найдется пару пенсов.

– Хорошо. Тогда удачи и не подведите меня.

Кайлеб со всех ног побежал и лишь раз обернулся к своему другу, чтобы махнуть на прощанье.

Для Кайлеба Чейза данное предложение было словно глоток чистого воздуха для шахтера после долгого рабочего дня. Весь хмель, который был в нем, выветрился от волнения, но, даже учитывая тот факт, что Кайлеб был трезв, вид его был совсем не презентабельный. Пробегая мимо мясной лавки, он взглянул на свое отражение и осознал, что в таком виде в хоть и не самое лучшее издательство города идти, категорически не стоит. Взглянув на циферблат часов, единственную вещь, что осталась у него от отца, он решил, что времени хватит для того, чтобы добраться пешком до дома, сменить костюм, а затем сесть на омнибус и добраться до издательства.

Меньше десяти минут у него ушло на то, чтобы добраться до улицы Чешир, где он собственно и проживал. Позвонив несколько раз, ему, наконец, открыла старая хозяйка по имени Мери Хотулд. Кайлеб поздоровался и уже хотел вбежать в дом, но миссис Хотулд встала в дверях и, сдвинув брови, грозно глядела на него.

– Мистер Чейз. Не соблаговолите ли вы объясниться. – начала хозяйка уперев руки в бока. – Почему вчера вечером вы не явились в назначенный час с должной суммой денег, как обещали?! Вы, между прочим, – махнула она указательным пальцем перед его носом. – должны мне плату за три месяца вашего проживания.

– Я все прекрасно понимаю, миссис Хотулд, но вчерашний день явно у меня не задался, и я не смог изыскать необходимой суммы. Если вы сейчас меня пустите и дадите переодеться, то я вам гарантирую, что к вечеру я рассчитаюсь с вами.

– Нет, нет, нет и еще раз нет, мистер Чейз. Я сыта по горло вашими гарантиями и обещаниями. С меня довольно! Я выселяю вас немедленно, прошу вас больше не беспокоить меня своими визитами. – миссис Хотулд стала закрывать дверь, но Кайлеб подставил ногу, чем хозяйка воспользовалась и нарочно ее прижала. Чейз слегка заскулил, но орать не стал.

– Как же так, миссис Хотулд, а мои вещи?!

– Заберете их после того как отдадите долг, хотя, что-то мне подсказывает, что этого не произойдет. Я изымаю у вас личные вещи и отдам их в аукционный дом, чтобы хоть как-то восполнить брешь в своих доходах.

– Вы не имеете права, да я вас засужу! – крикнул Кайлеб, пытаясь вытащить ногу и открыть дверь, но угрозы не действовали на эту воинственную женщину.

– Держите карман шире, мистер Чейз, за юридические издержки вас точно отправят в долговую тюрьму. Вот это уж точно никто не купит. – миссис Хотулд, швырнула на улицу три письма, Кайлеб обратил внимание как они упали в лужу, а миссис Хотулд воспользовавшись моментов, вытолкала его ногу из дверного проема и с грохотом закрыла дверь.

Кайлеб собрал письма, отряхнул их от попавших на конверты капель и сунул в карман. Кайлеб не входил в число тех людей, что хотели привлечь к себе как можно больше внимания. Хоть у него и был большой соблазн устроить скандал и вынудить миссис Хотулд выдать ему личные вещи, он этого не сделал. Шуму было не много, но некоторые прохожие уже некоторое время за ним наблюдали. Оглянувшись по сторонам и поняв, что положение его не обнадеживающее, он, повесив голову, отправился к омнибусу.

Расплатившись за проезд, он сел и стал просматривать письма. Одно из них было от ростовщиков. В нем говорилось, что его долговое обязательство было передано мистером Олсоном некоему обществу Кребус и Фишер. Кайлеб долго прокручивал в голове возможные обстоятельства получения данного кредита и тут он вспомнил, что мистер Олсон это один из тех с кем он садился играть в карты накануне. После череды неудачных комбинаций, Чейз обнаружил, что его наличность испарилась, а карты на руках были очень хороши. Мистер Олсон поднял ставку, и Чейзу нечем было отвечать. Тогда Олсон предложил ему дать взаймы для обеспечения ставки. В итоге Кайлеб проиграл. Затем Олсон направил ему требование о возврате суммы, но Чейз не обратил на него внимания и, бросив в камин его письмо, совсем позабыл об этом инциденте. Кайлеб пробежался до самого конца письма, где была указана сумма, а именно: двадцать два фунта и два фунта пенни.

– Да чтоб вас! – выругался он. Кайлеб понимал, что доказать в судебном порядке незаконность начисления пенни обойдется ему в крупную сумму. – Что ж, надеюсь, мистер Хемшем предложит хорошие деньги за мою пьесу.

Свернув письмо и вложив его в карман изношенного серого пальто, Кайлеб вытащил следующий конверт. Отправителем был как раз мистер Хемшем. В письме было достаточно сухое, и вся суть заключалась в назначении встречи, о которой ему сообщил Фрэнк.

– М-да, мистер Хэмшем, кто бы мог подумать, что вы теперь единственная моя надежда.

Кайлеб до сегодняшнего дня не имел дел с ростовщиками, но он часто слышал истории об этих мелких воротилах, да и ко всему прочему в молодости его отец занимался такого рода делами. Он понимал, в какую передрягу влип. Теперь ему нужно было как можно скорее расквитаться с этими джентльменами, иначе проблем не оберешься.

Сидя в омнибусе, он думал о том, сколько заплатит ему Хемшем и каким образом можно эту сумму удвоить или же утроить. После он подумал о том, какая участь его ожидает, если он не сможет вовремя изыскать требуемой суммы. Он уже видел перед глазами зал суда. Напудренные парики адвокатов и судьи, как оглашается решение суда, а после получения судебного приказа и невозможностью оплатить долг судья выносит решение о заключении его под стражу до выплаты долга в полном объеме. Мысли эти вселяли в него ужас, и ему не очень хотелось отправляться в такое путешествие.

Кайлеб вспомнил о третьем письме, когда омнибус остановился на его остановке. Выскочив из средства передвижения, он достал третье письмо. Оно было от неизвестного до сегодняшнего дня