А что сказать? «Мам, я, кажется, сошел с ума, ты могла бы вызвать скорую в Первомайский парк?» Но делать-то что-то надо!

«Езжай на совещание! – сообщил мне голос рассудка. – По ходу разберешься».

В принципе… Что я теряю? Остановят менты? Так машина по документам моя. Зато можно будет хоть что-то понять про творящееся со мной. Здесь стоять не вариант: дождусь того, что паника пробьет стены куба и затопит сознание. Так что да. Едем в правительство.

Запуск двигателя осуществлялся с кнопки. Мотор – литра три, не меньше – довольно заурчал, и я плавно выехал со стоянки. Уверенно, словно давно эту машину вожу. Засомневавшись на секунду, что я это я, глянул в зеркало заднего вида и облегченно выдохнул. Я! Привычная рожа Игоря Антошина. Вроде бы.

Сидя за рулем, я обнаружил еще одну странность. Я, кажется, похудел. Как-то одномоментно и, пожалуй, килограммов на пятнадцать-двадцать разом. Убрал это наблюдение туда же, где находились все остальные странности и вопросы без ответов. Разбираться с каждым из них по отдельности – с ума сойдешь! Просто примем пока как данность этот бред. На лицо улыбку – и поехали.

Город был привычным и непривычным. Благовещенск для меня не родной, я из Владивостока, но за пять лет уже примелькался. Поэтому, выехав с Первомайской на Ленина, я отметил, что вместо кондитерской фабрики «Зея» на углу улиц стоит православный храм, которого отродясь тут не было. Этот факт даже никак не отозвался в голове, просто был отмечен. Удивляться сил уже не нашлось.

Влившись в плотный утренний поток, я доехал до областной администрации за семь минут. И тут выдержка мне изменила. На месте построенного еще в советский период типового здания стоял терем. Точнее, особняк, стилизованный под русский сказочный терем. Здоровенный, на четыре этажа, выполненный не из дерева, а из стекла и бетона, он так же, как и правительство области, выходил окнами на площадь Ленина. На которой был фонтан, но не было памятника лысому вождю народов.

Заглушив мотор «Москвича», я долго смотрел на место, где стояла скульптура. Факт ее отсутствия на площади отчего-то ударил по мне сильнее, чем сверкающий стеклом терем вместо бело-зеленой коробки областной администрации. Тяжело дыша, я уронил голову на руль, бормоча под нос маты, и подскочил, когда тишину салона разрезал пронзительный сигнал клаксона.

«Этого не может быть! Не может быть! Не может! Не может! Как?! Что происходит?! Господи, дай мне ответ! Я сошел с ума?! Почему я вижу то, что вижу?! Что происходит?! Что происходит?! Что?!»

Стук в боковое окно заставил меня вздрогнуть. Возле машины стоял военный в непривычной форме коричневого цвета и знаками просил опустить стекло. Его вопрос я услышал прежде, чем электроподъемник закончил работать.

– У вас все в порядке, Игорь Сергеевич?

«Он меня знает! Надо его спросить! – Конечно, он тебя знает! Ты пресс-секретарь губернатора! Тебя знает куча людей, которых ты не знаешь! – Спросить у него, что происходит! – И что он тебе ответит? – Я не знаю! – Делай вид, что все в порядке! Не хватало еще загреметь в психушку! – Но ведь!.. – Соберись, чертова кукла! Ничего он тебе не ответит. Просто наблюдай и анализируй! Ты же умеешь это делать? – Да, но… – Никаких но! Просто наблюдай. И делай вид, что находишься в привычном окружении!»

– Устал. Полночи не спал, похоже, отключаюсь, – адресовал я военному легкую улыбку.

– Служба у вас, Игорь Сергеевич, не позавидуешь! – с пониманием кивнул тот. – Машину в гараж отогнать?

– Да, пожалуй. Э-э…

– Матвеев Илья. Я тут второй месяц только, вы еще не запомнили.

Охранник. Просто охранник на входе в областную администрацию. Правда, раньше охранники мою машину в гараж не отгоняли. Да и почтительности такой, как в голосе у этого Матвеева, я не слышал.

– Ключи на посту охраны будут, не извольте сомневаться, – заверил меня Илья, принимая брелок.

Мне осталось только милостиво кивнуть. Показалось, что так будет уместно.

– Сам где? – Свой вопрос я сопроводил характерным поднятием бровей вверх. Чтобы исключить непонимание относительно фигуры «самого».

– В своих покоях.

– А они у нас?..

– Проверяете, Игорь Сергеевич? – с ноткой едва заметной обиды протянул охранник. – Матвеев службу знает. Не извольте сомневаться. Третий этаж.

Неопределенно хмыкнув, я направился к входу. Где получил еще один удар от взбесившегося мироздания. На стене, возле тяжелых деревянных дверей, висела табличка. Скромная и полная скрытого от меня смысла. «Резиденция князя Благовещенского и Тындинского».

«Бред!» – заключило сознание с уверенностью. А подсознание с ним с готовностью согласилось. Бред. Князь! Ха! Благовещенский и Тындинский! Два раза ха! Очень знакомое, кстати, определение. Что-то напоминает… А! Точно! Так православного архиепископа называли в реальном мире! Архиепископ Благовещенский и Тындинский.

Значит, сон все-таки. Реалистичный, но сон. Или кома, я что-то такое читал. Переутомление, тромб какой-нибудь, и лежу я сейчас под капельницей, и мозг крутит мне картинки реальности, смешивая их со всяким трешем.

Эта версия меня здорово успокоила. Приятно было уцепиться за что-то понятное и объяснимое. Паршиво, конечно, в больничку попасть, ну а с другой стороны, если брежу, значит, не помер еще. Значит, приду в себя, отлежусь на койке по уважительной причине. Отосплюсь, ха-ха, после выборов!

С укрепившимся самообладанием я толкнул дверь.

В вестибюле царил приятный полумрак и искусственная кондиционированная прохлада. Большое помещение, стены лакированного дерева, такой же потолок и пост охраны в пяти шагах от дверей. Два мужика в коричневой форме, как и у Матвеева, который сейчас отгоняет мой «Москвич» в гараж. Именно мужика: плотные фигуры борцов, суровые лица, бороды лопатами.

– Доброе утро, Игорь Сергеевич! – прогудел один из них, ростом на полголовы выше второго. И – мне показалось или нет? – слегка поклонился.

– Доброе… – Держим лицо. Держим! Как паузу Станиславского. – Я к Николаю Олеговичу.

А вот это я зря! Ой зря! Лицо высокого сложилось в гримасу удивления. Не по чину мне было им докладываться. Кем бы тут ни был человек, которого они видят вместо меня, он явно занимал высокое положение. Пресс-секретарь – фигура, конечно, известная, но не настолько значимая, чтобы перед ним так стелились.

Ну а что оставалось делать? Надо исправлять оплошность. Пошел на мужика с намерением пройти сквозь него, он едва успел в сторону отойти. Его напарник буркнул что-то неразборчивое, а я, с накатившим внезапно куражом, зыркнул на него взглядом тирана-начальника. Непроизвольно, на одних инстинктах, оба мужика вытянулись по стойке смирно. Значит, правильно. Здесь, где бы это ни было, я очень важная шишка.

Нога утонула в мягкой ковровой дорожке, ведущей к лестнице. По такой в обуви ходить грех. А ничего, лежит и вроде даже не истоптана. По сторонам огляделся и, не найдя ничего похожего на лифт, пошел по лестнице на третий этаж.

Внутри обстановка отличалась от привычных мне коридоров так же сильно, как и внешний