является неприемлемой. Если обращаться к Евангелию (Священному писанию), то можно заметить, что в христианском понимании Бог – есть любовь. Святой Апостол Иоанн Богослов указывает именно на беспрецедентный факт в истории религий, а именно на бытие Бога как Бога – любви: «“Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь”».11 Евангелист Иоанн пишет: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, чтобы мир спасен был чрез Него (Ин. 3:16–17). Добровольный Крест Христов показал всю силу этой любви.

Но как быть с фактами, которые содержаться в Евангелие, и указывают на Бога, который судит и наказывает? Разве момент наказания Богом нельзя назвать «Божьей карой»? Для того, чтобы ответить на данные вопросы нужно обратиться к профессиональному толкованию Священного писания. Профессионально растолковывают Священное писание теологи, в частности обратимся к профессору МДА А. И. Осипову. Алексей Ильич в книге «Бог» пишет: «“В Священном Писании и у святых отцов постоянно встречаются выражения о Боге судящем, наказывающем и милующем. Но все эти слова, по учению святых отцов, носят исключительно педагогический характер. Так, свт. Иоанн Златоуст, у которого в проповедях можно встретить сколько угодно высказываний о гневе, наказаниях и прочих «чувствах» Бога, – когда он раскрывает догматическое учение о Нем, то прямо говорит: «Когда ты слышишь слова: “ярость и гнев”, в отношении к Богу, то не разумей под ними ничего человеческого: это слова снисхождения. Божество чуждо всего подобного; говорится же так для того, чтобы приблизить предмет к разумению людей более грубых”».12

Таким образом, термин «божья кара», по отношению к христианскому Богу, является абсурдным. Данный термин может использоваться только в той сфере, в которой высшей добродетелью является справедливость, а не любовь. Например, в мусульманской правовой семье это применимо. Если говорить, про российское правоведение, так как Россия относится к романо-германской правовой семье, нужно посмотреть на опыт римских юристов и сопоставить их с догматами православия.

Как говорили древние римляне: «“Право есть искусство добра и справедливости”».13 Таким хотели видеть право римские юристы, и таким оно стало, в значительной мере, под благотворным влиянием христианских идей, наполнивших право более глубоким гуманистическим, моральным содержанием.

В философии права существует юридико-аксиологический подход к пониманию права. Его возникновение связано с появлением естественно правовых воззрений. Ему присуще различие права естественного и права позитивного.

«“Согласно естественноправовой аксиологии, естественное право как воплощение объективных свойств и ценностей "настоящего" права выступает в виде должного образца, цели и критерия для оценки позитивного права и соответствующей правоустанавливающей власти (законодателя, государства в целом), для определения их естественноправовой значимости, ценности. При этом естественное право (как в доктринах юснатурализма, так и в философских интерпретациях естественного права) понимается как уже по своей природе нравственное (религиозное, моральное и т. д.) явление и исходно наделяется соответствующей абсолютной ценностью.

В понятие естественного права, таким образом, наряду с теми или иными объективными свойствами права (принципом равенства людей, их свободы и т. д.), включаются и различные моральные (религиозные, нравственные) характеристики. В результате такого смешения права и морали (религии и т. д.) естественное право предстает как симбиоз различных социальных норм, как некий ценностно-содержательный нравственно-правовой (или – морально-правовой, религиозно-правовой) комплекс, с позиций которого выносится то или иное (как правило, негативное) ценностное суждение о позитивном праве и позитивном законодателе (государственной власти)”».14

К сожалению, сегодня в теоретической юриспруденции не получают должного освящения теологические интерпретации естественного права. Причины данного явления зачастую кроются в критическом отношении к теологии со стороны науки.

«“При этом основанием такой критики часто становится ссылка на невозможность верификации метафизических начал естественного права, онтологический пафос которых возводится к «божественному разуму»”».15

Правда, говорить об онтологическом пафосе не приходиться, если подходить к данному вопросу серьёзно. Метафизические начала естественного права верифицирует апологетика, в частности богословская апологетика. Онтологический аргумент бытия Бога исходит из идеи совершенного Существа. Данный аргумент означает, что если в нашем уме есть понятие о Существе всесовершенном, то такое Существо необходимо должно существовать, поскольку, не имея признака бытия, Оно не было бы всесовершенным. Если мыслить Бога существом всесовершенным, то он должен иметь свойство бытия.

«“Рене Декарт дополнил этот аргумент мыслью о том, что нельзя представить себе происхождение в человеке самой идеи Бога, если бы Его не было. Немецкий философ, физик присоединил к нему довод о том, что Бог должен существовать, поскольку в понятии о Нем не содержится внутренних противоречий. Многие русские богословы и философы занимались осмыслением этого аргумента. Так, например, кн. С.Н. Трубецкой, следуя мысли В.С. Соловьева, исходя из понятия Бога-Абсолюта, понимаемого как «всеединое бытие», принимал онтологический аргумент за основу в вопросе о бытии Бога”».16

Так, мы видим, что вполне возможно междисциплинарное сотрудничество между философией права и православной теологией.

Что касается теории государства и права, то данная юридическая наука, изучая теории происхождения права и государства, должна уделять внимание изучению теологической (божественной) теории. Стоит отметить, что изучение процесса происхождения государства и права имеет огромную значимость для правоведения.

«“Изучение процесса происхождения государства и права имеет не только познавательный, но и политико-практический характер, позволяет лучше понять социальную природу государства и права, их особенности, причины и условия их возникновения и развития, более чётко определить все свойственные им функции – основные направления деятельности, место и роль в жизни общества и политической системы, выработать рекомендации по совершенствованию в той или иной стране государства и права”».17

В. С. Нерсесянц, рассматривая основные концепции происхождения и сущности права и государства, уделяет внимание религиозным концепциям. В частности, учёный повествует о идеях божественного происхождения всякой власти, согласно христианской теологии. Он берёт в основу мнение видного христьианского (православного) деятеля апостола Павла.

Владик Сумбатович пишет: «“Так, уже апостол Павел утверждал: “Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению… Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро… И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести” (Рим. 13, 1 – 5).”».18

Действительно, мы можем наблюдать, что изучение христианской православной теологии может дать многое юридической науке теории государства и права.

Таким образом, исходя из цели данной работы, выяснилось, что для понимания и решения проблем в обществе и государстве возможно взаимодействие теологии и