— Да просто за нас с тобой. За то, что мы сидим здесь и пьем хорошее вино. И нам хорошо… так ведь?

Я молча кивнул, наполняя бокалы. Я боялся, что голос меня выдаст. Наверное, Ли что-то почувствовала, а может, и что-то решила. Хорошо, если это решение в мою пользу… а если нет? У меня противно екнуло под сердцем, и я понял, что влип. Похоже, что я уже влюбился, несмотря на зарок никогда больше этой чепухой не заниматься.

— Ну, поехали? — девушка вопросительно посмотрела на меня.

Мы выпили.

Поставив бокал на стол, Ли взяла еще карамельку и спросила:

— Хочешь конфетку?

Я протянул руку, но Ли отдернула конфету и положила ее в рот, катая губами. На мгновение остановившись, она шепнула:

— Хочешь — возьми!

Кровь ударила мне в виски, и я наклонился к ее губам. Ли улыбнулась. Я обхватил конфету губами и стал сосать ее, прижимаясь к губам девушки. Постепенно это перешло в страстный поцелуй.

Мы еще даже не обнялись, а наши языки уже хозяйничали во рту друг друга. Потом Ли обвила руками мои плечи, а я сжал ее талию. Когда мы очнулись и на мгновение оторвались друг от друга, недоеденная нами конфета упала на пол. Ли нахмурилась:

— Эрг, милый, подними, а то раздавим…

Я опустился на колени. Карамелька укатилась довольно далеко, и мне пришлось залезть под стол. Повернувшись, я поднял глаза и в который раз за этот день почувствовал бешеный ток крови, который зашумел в голове и мгновенно отозвался в другом месте набухающей плотью.

Ли сидела на краешке дивана, наблюдая за моими поисками. Она слегка раздвинула босые ножки и опиралась на одни пальчики. Платье задралось, и я ясно разглядел пушистый холмик и налившиеся кровью губки, выглядывавшие из больших нежных складок промежности. Неужели она нарочно не надела трусики?

— Эрг, ты что там застрял? — девица наклонилась и сразу поняла, на что я смотрю. Ее лицо залилось краской, но она еще шире расставила ножки и, глядя мне прямо в глаза, подтянула платье так высоко, что оно ничего уже не могло скрыть. — Вылезай, милый… Хочешь еще конфетку? — с этими словами Ли, раздвинув губки пальчиками левой руки, правой вставила между ними шоколадную конфету.

Не помню, как я оказался рядом с ней. Ли прилегла на диван, предоставив мне поле действий. Я упал на колени и, хотя меня трясло от нетерпения, очень нежно стал высасывать конфету из ее половых губок. Наконец мой язык ощутил свободу. Я стал вылизывать губки, клитор, влагалище девушки — насколько мог достать. Она стонала и извивалась под моими ласками, поднимая бедра, двигая ножками вверх и в стороны, но, когда я попытался вставить в соблазнительное отверстие палец, остановила меня:

— Не надо, милый, хватит… иди сюда…

Я сел на диван рядом с ней. Ли очаровательным движением стянула через голову платье и стала расстегивать на мне рубашку. Потом ее руки перешли к поясу джинсов… наконец, она раздела меня до плавок. На этом она остановилась и, обняв меня за плечи, притянула к себе. Мы стали целоваться. Постепенно я перенес свои поцелуи ниже, на шею. Потом облизал ее маленькие ушки…

Ли застонала и откинула голову. Я опустился ниже и стал ласкать ее грудь, облизывая, покусывая и целуя соски, мгновенно затвердевшие. Ли обхватила меня за шею и стала тереться о мой живот лобком. Она выгибалась, стонала, но не хотела, чтобы я перенес свои ласки ниже груди. Тогда я опустил руку и стал ласкать пальцем ее влажную промежность и клитор. Девушка прерывисто задышала и обхватила мой напряженный член рукой. Потом решительно вытащила его из плавок и стала медленно поглаживать.

— Ли, ты хочешь… всего? — задыхаясь, спросил я.

— Да, любимый. Только я сама, хорошо? Я сама все сделаю… Поцелуй меня. А сосочки погладь…

Целуясь и всасывая мой язык, Ли стала поглаживать головкой члена губки и клитор, одновременно двигаясь так, что я понял: ей нужно ласкать груди. Наши движения становились быстрее, острее, если можно так выразиться. Девушка с силой водила членом по набухшему скользкому похотничку, одновременно лаская головку пальчиками. Ее бедра дергались, подавая нежное тело мне навстречу. Наконец, напряжение достигло предела.

— Ли, я больше не могу, — взмолился я, — я сейчас кончу!

— Я тоже, да, еще, еще вот так, Эрг, милый, еще… о! Как чудесно! У меня оргазм! Дай его мне сюда, облей мне сосочки!

Я с силой воткнул разбухший пенис между грудками девушки — и поток белых струек окатил ее грудь, а несколько капель попали на лицо. Ли быстро приподнялась и слизала остатки, которые еще выбрасывал беснующийся член. Потом нежно облизала головку:

— Эрг, ляг… нет, не так… я хочу его поцеловать… я должна привыкнуть. Он такой большой… я сейчас поцелую, пока он отдыхает… а уж потом займемся по-настоящему, хорошо? Не обижайся, я ведь еще девочка… мне трудно сразу…

Черт возьми! Похоже на то, что Ли сказала правду — я это заметил, еще целуя ее нижние губки — мне трудно было залезть языком внутрь потому, что влагалище было узким, хоть и очень мокрым.

От этой последней мысли мой дружок так лихо подскочил вверх, что с силой ткнулся в губы Ли.

— Эрг, успокойся. Ты что, уже опять хочешь меня? Любимый, я вся твоя, ты войдешь в меня, как только захочешь… И куда хочешь… понимаешь? Просто еще рано, не сердись…

Она притянула мою голову к лицу:

— Милый, я люблю тебя. Я не хочу просто трахаться с тобой, я хочу тебя всего… и везде… А ты?

Мой член готов был лопнуть от прилива страсти, но я, как заколдованный, ответил:

— Да, любовь моя.

— И ты любишь меня всю? Все мое тело… и все, что я делаю? — Ли улыбнулась. — Тогда съешь еще конфетку… у меня ведь есть еще одна дырочка, которую мы забыли… хорошо?

Девушка перевернулась на диване и встала раком. Потом, не сводя с меня блестящих лукавых глаз, аккуратно вставила между ягодиц карамельную соломку так, что конец мягко погрузился в анальное отверстие.

Дикое желание охватило меня. Я не верил своим глазам! «Так не бывает!» — хотелось крикнуть мне. Красивая, девственная и такая сексуальная! Откуда это чудо здесь, у нас, где слово «секс» еще вчера стояло рядом с матерным?

Обхватив руками голую круглую попку, я поцеловал нежные ягодицы, затрепетавшие от моих ласк, и приступил к главному. Очень ласково я вытянул конфету губами и моментально ее сжевал. Потом осторожно раздвинул прелестные округлости и не спеша, легко, едва касаясь кончиком языка,