Нос — само совершенство. Рот… Боже, что за рот! Губы мягкие и сияют коралловым блеском.

В ушах она носила маленькие золотые спиральки. Тоненькая золотая цепочка поблескивала у основания шеи. На пальцах рук, которые он все еще сжимал, не было колец. Он с радостью отметил про себя этот факт.

Ее тело слегка дрожало, и на какой-то безумный момент ему захотелось почувствовать, как задрожало бы оно под ним, охваченное ничем не сдерживаемой страстью. Эта мысль и взволновала его, и заставила устыдиться. Было ясно, что она не пытается спровоцировать мужчину на подобную реакцию. Вожделение возникло у него в мозгу, но отрицать его наличие было невозможно. Вместе с тем это было не просто низменное желание, он почувствовал потребность защитить ее, не подчинить себе, а именно защитить. Наполнить ее своей силой. Это было единственное в своем роде уникальное чувство. Он никогда прежде не испытывал ничего подобного по отношению к другим женщинам. Его исполненные вожделения мысли, наверное, в какой-то мере отразились в его глазах, и она осторожно попыталась высвободить свои руки, он неохотно отпустил их.

— Я Дакс Деверекс, — представился он, чтобы преодолеть внезапно охватившую их неловкость.

— Да, это вы, — произнесла она и тихо нервно засмеялась своим словам. — Я хочу сказать, что теперь узнала вас. Очень приятно с вами познакомиться, конгрессмен Деверекс. Я Кили Престон.

Он, прищурившись и склонив голову, устремил на нее внимательный взгляд:

— Кили Престон… Кили Престон… Где я мог слышать это имя? Я могу знать вас?

Она улыбнулась.

— Если водите машину в Новом Орлеане. Я работаю транспортным репортером на радиостанции KDIX. Информирую с вертолета о состоянии дорог в часы пик.

Он хлопнул себя ладонью по лбу:

— Ну конечно. Кили Престон! Для меня большая честь познакомиться с такой знаменитостью.

Она снова засмеялась, и ему было чрезвычайно приятно услышать этот низкий музыкальный звук. Напряженное выражение покинуло это прелестное лицо.

— Едва ли меня можно назвать знаменитостью, — возразила она.

— Но вы действительно знаменитость! — Он склонился к ней и заговорщически прошептал: — Я знаю людей, которые не осмелились бы ездить каждый день на работу, если бы вы не руководили ими с неба. — Затем он поднял голову, нахмурился и воззрился на нее с недоумением. — Простите, если мое замечание покажется вам грубым. Кили, но если вы летаете каждый день, то почему же?.. — Он умолк, не договорив, и она сама закончила за него вопрос:

— Почему я так испугалась несколько минут назад? — Она повернула голову и снова посмотрела в окно. Самую страшную грозу они уже миновали, хотя вспышки молний все еще освещали горизонт. — Это глупо, я понимаю. Но дело не в полете. Как вы заметили, я делаю это каждый день. Наверное, меня вывела из равновесия гроза.

Неубедительное объяснение, Кили сама это понимала, и ей даже думать не хотелось о том, каким нелепым оно, наверное, показалось Даксу Деверексу.

Почему она не объяснила ему? Почему не сказала, что фамилию Престон использует как псевдоним, а на самом деле носит другую фамилию? Почему не объяснила ему, по какой причине полеты порой приводят ее в ужас, а ее ежедневная работа на вертолете представляет собой часть прописанной ею самой себе терапии, направленной на то, чтобы избавиться от своих «пунктиков»?

В подобного рода вещах даже себе трудно признаться, не говоря уже о том, чтобы произнести вслух. Она уже знала по собственному опыту, что мужчины, молодые привлекательные мужчины, начинают испытывать неловкость, когда она рассказывает им о своих обстоятельствах. Им становится непонятно, к какой категории отнести Кили. Для того чтобы избавить себя и Дакса Деверекса от подобной неловкой ситуации, она и дала столь туманный ответ на его вопрос. Но он, похоже, на данный момент удовлетворил мужчину.

Чтобы переменить тему разговора, она спросила:

— Вы намерены стать нашим следующим сенатором от Луизианы?

Он усмехнулся и по-мальчишески наклонил голову. Она заметила несколько серебристых прядей в его густых темных волосах. Надо признаться, красивые волосы.

— Нет, если дать волю моим оппонентам. А вы что думаете по этому поводу? — спросил он ее прямо.

— Мне кажется, у вас очень хорошие шансы, — искренне и откровенно ответила Кили. — Вы хорошо проявили себя как конгрессмен.

Дакс Деверекс сделал себе имя в ее родном штате. Он был известен как политик, защищающий интересы рабочих. Его можно было часто увидеть в джинсах и рабочей рубашке беседующим с рыбаками, фермерами или фабричными рабочими — «синими воротничками». Его критики насмехались над подобной тактикой, обвиняли его в неискренности и считали, что он, грубо говоря, просто выпендривается. Сторонники же его просто обожали. Он широко освещал свою деятельность среди народа, и ни один житель его избирательного округа не мог пожаловаться на то, что не знаком с результатами деятельности своего представителя.

— Но вам же не кажется, что я «оппортунист, который постоянно затевает споры ради собственной выгоды»? — задал он вопрос, цитируя недавнюю редакционную статью.

Она читала ту статью и улыбнулась:

— Что ж, вы должны признать, что вам совсем не повредило иметь такую фамилию, как Деверекс, когда вы добивались государственной должности в штате Луизиана.

Он усмехнулся в ответ:

— Что мне оставалось делать, если один из моих прапрадедов был знаменитым французским креолом? Сам не знаю, помогло ли это или послужило помехой. Знаете ли вы, каким варварским образом они порой себя вели? Вечные дуэли… Это была просто банда несдержанных, вспыльчивых выскочек. Один из моих предков шокировал всю семью, женившись на девушке-«американке» после того, как Джексон разбил британцев. А человек, которого в семье считают черной овцой, даже сотрудничал с янки, когда объединенная армия осадила Новый Орлеан во время Гражданской войны.

Теперь она уже смеялась.

— Все ясно. Вы происходите из семьи головорезов и предателей. — Она задумчиво посмотрела на него и искренне заметила: — Мне кажется, вы могли бы стать мечтой публициста.

— Правда? — переспросил он, и в его глазах промелькнул огонек при виде ее внезапного смущения.

Она с трудом принялась подбирать слова.

— Я имею в виду, что у вас и имя, и фамилия начинаются с буквы «д» и заканчиваются на «кс». Безусловно, толковый специалист по рекламе смог бы сотворить с этим чудеса во время избирательной кампании. К тому же ваша молодость и… и привлекательность. Вы принадлежите к такому же типу, как Джон Кеннеди.

— Да, но у мистера Кеннеди была миссис Кеннеди. А в моем активе нет привлекательной жены.

Кили знала об этом. Все знали. Оппоненты использовали его холостяцкое положение против него. И его привлекательная внешность не помогала. Многие считали, что симпатичная внешность холостяка может принести только вред в большой политике.