в Москве, то естественно, мы много гуляли по городу, когда были свободны. Жена Володи Сытенко, Наташа, тоже была с ним, приехала их Калининграда. Жили они в соседнем номере, поскольку он был за кем-то из наших ребят из группы, а те жили то ли у родственников, то ли у знакомых, но номер был свободен, чем мы с Володей и воспользовались. Все равно оплачено десяткой. За два или три дня до отлета нашу группу собрали в одном из больших кабинетов управления и рассказали, кто куда будет назначен. Мне было объявлено, что я назначаюсь советником командира отдельного артиллерийского дивизиона 130-мм пушек[1], окружного подчинения, на юге Анголы, в населенном пункте Вириамбундо. Сбылась мечта идиота! А если серьезно, то действительно мечтал быть командиром отдельного пушечного дивизиона, как отец в годы войны. Он был командиром отдельного тяжелого пушечного дивизиона и прошел Москву, Сталинград, Ленинград, и только весной 1944 года ушел на другую должность.

Но мечта мечтой, а реальность — это совершенно другое. Интересная, кстати, деталь. В самом начале беседы о назначениях был аудитории задан вопрос: все ли знают, куда назначены.

Так вот, некоторые из нашей группы ответили утвердительно, в частности «лицо кавказской национальности» и еще некоторые. Может быть это решалось в, так сказать, приватной беседе несколько раньше? Вполне возможно. Для меня же это было неожиданностью. Это была последняя беседа-инструктаж в 10-м Главном управлении Генерального штаба МО СССР. Накануне отлета сдали свои чемоданы в багажное отделение аэропорта Шереметьево-I, пройдя, естественно, таможенный контроль. Вот тут я могу ошибиться, возможно, в день отлета с раннего утра сдавали багаж, но у меня что-то не отложилось в памяти, чтоб мы провели остаток времени на площади перед постаментом с Ил-18. Буду считать, что улетали на следующий день 1-го мая 1980 года, в 21 час. Небо было облачно, самолет Ил-62 летит быстро, времени до салюта было вагон, и салют пролетел мимо нас. А хотелось посмотреть, никогда не видел салюта в Москве. В полете ничего необычного не было, хотя я и не очень жалую воздушную стихию, но отрыв был совершенно не заметен, видимо сказывался класс пилотов. Летели ровно один час до Будапешта. Прилетели, а там опять время 21 час. Очень мягкая посадка, замена экипажа, дозаправка или еще что-то, легкий променад для пассажиров по совершенно пустому сараю, именуемым аэровокзалом, с фонтанчиками для питья и закрытыми киосками или магазинами, и через час снова в дорогу, т. е. полет. А вот во время стоянки лайнер был оцеплен то ли полицией, то ли погранцами с «друзьями человека», присутствовавшими без намордников. Доверяли нашему брату, советскому человеку. В полете выяснилось, что кроме «двуногих» в салоне присутствует и четвероногое, маленькое еще, но ужасно породистое, которое его чернокожий хозяин обещал вырастить в злобного полицейского пса. Песику требовалось по нужде и ему все собирали газетки, чтоб не пачкал ковер на палубе. Как он вырастет, ума не приложу. Собаки северных стран очень плохо переносят жаркий климат, и это на генетическом уровне. Но вот же, летел. В полете кормили, откровенно говоря, здорово, а уж как часто…. Только пожуешь и наладишься подремать, как снова предлагают что-либо схавать. Иногда пропускал. Спиртное предлагали, но за валюту. Это то, что крепче 18 градусов. Сухое входило в меню ужина обеда завтрака. С нами в салоне летели рыбаки после отпуска, и потому было весело и жарко, но, к счастью, они быстро угомонились. В иллюминатор видны были изумительные картины, равнины облаков и луна. Это нужно видеть! Красота! Но большую часть пути я, как ни странно, старался спать. По этой причине долгий полет в 11 часов мне не показался утомительным. Утром: «пристегните ремни, наш самолет совершает посадку.». Браззавиль, Конго. Вышли из салона под открытое небо, первое впечатление, что попали в хорошую парную. Солнце за тучами и духота страшенная. Ну, а как еще может показаться человеку с севера, а? Побыстрее под крышу аэровокзала! Тут хорошо! Кондишены! И все лотки и палатки с магазинами опять закрыты. Почему? Оказывается, слишком рано…. Кстати, аэровокзал в Браззавиле мне понравился больше, чем в Будапеште. Наверно потому, что светло уже было, хотя и раннее утро. Стоянка была, кажется, минут 50 или час. И опять в воздух. Последний перегон и на месте. Приземлились, экипаж с нами попрощался, и двинулись мы в здание вокзала. Уже позже, когда прилетела жена, я узнал, что можно было пробрести в самолете сертификат «пересекшему экватор». У жены такой был, а у меня нет. Вне самолета было жарко, но не было той духоты как в Конго. Так что сначала было все нормально. Встретили нас переводчики и миссии Главного военного советника, помогли заполнить въездные документы, записали кооператорами, и провели быстренько через контроль к автобусу. Двинулись в миссию. Первое впечатление от дорог и улиц, по которым проезжали: «Блин! Куда это мы попали? Все на ЩА — пылища, жарища, грязища.». И жалкий, маленький броневичек буров[2] под громилой БРДМ[3]. В общем, как говорил Негорро[4] — гадский боцман — «Это вам не Америка, это Ангола!». Говорят, первое впечатление самое верное, но вот, подишь ты, сколько лет прошло, а все как на яву. Года два назад встретил человека, который был в тех же местах в качестве военного врача советской группы при миротворческой миссии ООН. И вспоминали, как прилетели, где что видели, как себя чувствовали. Вспоминается, как будто все это происходило с тобой только вчера. Но, к сожалению, лица, молодые тогда, помню, а вот имена и фамилии уже стал забывать. И все равно опять хочется поехать туда, где был таким молодым. Как будто в машину времени попадаешь. Назад, в молодость. Видимо, для меня это были самые яркие и насыщенные действием, работой годы. Хотя и связанные с определенным риском. Именно поэтому они и вспоминаются, с учетом поправки на время.

В миссии ГВС

Прибыли в миссию. Несколько домиков, клуб, столовая, магазин, гаражи, летняя эстрада с сидениями для зрителей в виде амфитеатра. Все постройки на возвышенности, видна часть города и, конечно, океан. Миссия огорожена, на входе у ворот охрана, дежурный офицер и дежурный переводчик. Все почти так, как в Союзе, только мне показалось это все каким-то несерьезным, что ли. Видимо из-за отсутствия военной формы на дежурном и переводчике, да и охранник был в тапочках, хотя и в подобии формы, и все с оружием.

Ну и еще очень вольное, я