— Володька, привет!

— Андрей, черт лысый, ты что, снова здесь? Ты же два месяца как уехал.

— Нет, я в Питере…

— Ну, говори, чем мы, хохлы, вам, москалям, помочь можем?

— Вступайте в таможенный союз!

— Эх, Андрюха, я бы не только в таможенный — я бы и в военный вступил, да кто меня спрашивает!

— Ничего, будет и на нашей улице праздник. Но я по другому вопросу: мне звонил Костик, давно уже, недели две назад.

— Все нормально, ты же знаешь, я ее никогда не боялся.

— Я знаю, потому и звоню. Я тебе скинул эсэмэской телефон, имя и отчество. Фамилии дать не могу. Человек заведует в «ящике» лабораторией экспериментальной психиатрии. Чем они занимаются, он сам расскажет. Для своих экспериментов он берет добровольцев. Только из числа безнадежно больных, которым осталось жить месяца два-три. Как он выражается, «побочным результатом» его экспериментов является двадцатипятипроцентная квота выздоровевших. Это, Володька, правда. Я узнавал по своим источникам: точная цифра — двадцать три с половиной процента. Не бог знает какой процент, но заметь, Владимир Васильевич, он заметно выше нуля. К нему рвется масса народу, при том что об этом никто не распространяется, — все дают подписку о неразглашении. Он берет к себе только после собеседования. Тут я бессилен. В этом вопросе на него никто повлиять не может. Поговори с Любкой, если решите попробовать — у тебя собеседование через четыре дня, в следующий понедельник, в шестнадцать ноль-ноль. Только Любку предупреди: если тебя возьмут, она тебя увидит или здоровым, или мертвым. Туда никого не пускают. В любом случае позвони сегодня вечером на этот мой телефон. Если есть вопросы, можешь перезвонить по тому номеру, что я тебе скинул. Только много не спрашивай. Если поедете, уточни у него время собеседования: у них там постоянно все меняется. Все, Володька, давай, вечером поговорим.

— Спасибо, Андрей.

— Не за что, это я для себя делаю, а не для тебя. Во-первых, тебя по-другому в гости не дозовешься, а во-вторых, ты же в Питере ни разу не был. Все в Москву да в Москву. Так бы и помер, не увидев северной столицы.

Вечером того же дня

— Добрый вечер, Андрей. Значится, так. Выезжаем мы в субботу. Будем в Питере в воскресенье в двенадцать двадцать по-местному, то бишь по московскому, времени. Собеседование перенесли на одиннадцать тридцать, понедельник, я им по электронке уже анкету скинул.

— Лады, мы вас ждем. Ирка поверить не может, что вы с Любкой к нам приедете. Ты как, детям сказал?

— Нет, мы с Любкой подумали и решили не говорить.

— Ну смотри, дело твое, я бы сказал.

— Андрей, просьба есть. Ты бы узнал на всякий случай, как тело обратно привезти, в случае чего, чтобы заморочек потом у Любки не было.

— Все схвачено, бродяга, привезут в цинковом гробу, в лучшем виде.

— Умеешь ты успокоить, Андрюха.

— А то!

* * *

— Проходите, Владимир Васильевич, присаживайтесь. Я буду задавать вопросы, а вы отвечайте коротко и по существу. Если получится.

— Хорошо, Петр Николаевич.

— Вы в Бога верите?

— Да, я по своему мировоззрению объективный идеалист.

— В чем, по-вашему, смысл жизни?

— Моей или вообще?

— Оба варианта.

— Если коротко, то моя жизнь есть просто форма отдыха для моей души. Жизнь вообще, имеется в виду существование космоса — со всем, что в нем есть, — это форма самореализации, самовоплощения Абсолюта.

— Так, со вторым тезисом все понятно, а вот первый, пожалуйста, поподробней.

— Петр Николаевич, я предполагаю, что у вас, как и у многих других, очень непростая и нелегкая работа. И наверняка рано или поздно наступает момент, когда вы чувствуете: все, меня выжали, как лимон, я больше работать не могу. Что вы делаете в этом случае?

— Беру отпуск и уезжаю куда-то.

— Итак, вы уезжаете туда, где ничто не напоминает вам о вашей работе. И что вы там делаете?

— Ничего.

— Может показаться, что вы ничего не делаете — в смысле не выполняете полезной работы. Но если вы подумаете, то согласитесь со мной: вы собираете новые впечатления, вы собираете радостные эмоции. Постепенно их количество уменьшается, и вы отдохнувший возвращаетесь к своей работе. Так же и душа — когда ей становится невмоготу там, наверху, она, забывая обо всем, погружается в зародыш новой жизни, рождается в этом мире и живет, собирая новые впечатления и разнообразные эмоции, а потом, когда они исчерпываются, отдохнувшая, возвращается к своей работе.

— Весьма оригинальная теория. Вы знаете, я провожу такие собеседования многократно, каждый день, но такого взгляда на нашу жизнь еще не встречал. Тем не менее важный уточняющий вопрос: этот отпуск — событие повторяющееся или однократное?

— Безусловно, повторяющееся.

— Хорошо, последний вопрос. Владимир Васильевич, мне кажется, что вы не из тех, кто боится смерти. Но тем не менее вы здесь. Расскажите, что вас связывает с этой жизнью и почему вы не хотите отпускать свою душу из отпуска на работу. Согласно вашей теории.

— Силы в себе еще чувствую, не сделал многого из того, что хотелось. Когда еще пацаном был, пообещал жене будущей, что жить мы с ней будем долго и счастливо и умрем в один день. Привык обещания выполнять.

— А мне кажется, тут еще кое-что есть, не менее важное, чего вы сами не осознаете. Вы себе запланировали, Владимир Васильевич, условно говоря, семьдесят — восемьдесят лет жизни. А тут, у вас не спросясь и с вами не посоветовавшись, кто-то решил вам жизнь укоротить. И вроде умом вы понимаете, что это ваша душа рвется на свободу, а натура ваша бойцовская рвется доказать всем, кто тут Ленин и кто имеет право распоряжаться вашей жизнью. Поверьте мне на слово, неблагодарное это занятие — с душой своей бодаться. Можно огрести по-крупному. Но это уже вам решать. Так, давайте подведем итоги. Я беру вас в программу, Владимир Васильевич, если вы согласитесь, после того как я вас коротко введу в курс дела…

Для начала распишитесь в этом документе. Это подписка о неразглашении в течение двадцати лет всего, что вы услышите или увидите в этих стенах.

Существует в Индии, Владимир Васильевич, институт реинкарнации. Поскольку реинкарнация — это центральное понятие в индуизме и буддизме, занимается этот институт тем, что описывает зарегистрированные и подтвержденные случаи реинкарнации. Институт открытый, доступ к его материалам получить нетрудно и, что немаловажно, относительно недорого. Тема реинкарнации занимала меня еще со студенческих лет. Я самостоятельно ездил к ним, знакомился с сотрудниками, копировал некоторые материалы. На сегодняшний день у нас очень хорошие, прочные контакты, и мы на официальной основе получаем все свежие материалы. В процессе анализа полученных данных у нас возникло несколько направлений дальнейших исследований, которые несколько отличаются от того, что делают наши индийские коллеги. Первое из них, имеющее к вам непосредственное отношение: реинкарнация с полностью или частично сохраненной памятью. Как вы понимаете, все зарегистрированные случаи относятся именно к этому типу, иначе бы у нас вообще не было материалов. Мы выделили несколько базовых предпосылок, обязательных для успешного параллельного перехода, — то есть переселение души без подъема в высшие сферы, что обеспечивает полную или частичную сохранность старой памяти. Назову вам три основных условия, поскольку они важны для вашего осознанного выбора своей дальнейшей судьбы.