Рядом притормаживает шикарный спортивный автомобиль, пассажирское стекло плавно опускается, являя улыбающегося парня.

— Садись, красотка, прокачу с ветерком…

Пф, красотка… Сдуваю с лица назойливый локон, что упал на лоб и прилип, и продолжаю идти. До спасительной прохлады квартиры остается чуть меньше квартала, но машина так и продолжает ехать рядом со мной, чем раздражает еще больше. По спине градом катится пот, и я совсем не рада тому, что какой-то посторонний парень видит меня в таком неприглядном виде. Но он так и крадется, не прибавляя скорости.

— Может, все же заберешься в салон. Сумки тяжелые, а у меня тут прохладно… — и могло бы это меня подкупить, но родители с детства говорили, что нельзя садиться в машину к незнакомцам. Об этом я и сообщаю парню, а он лишь хмыкает.

— Так давай познакомимся, делов-то…

— Я не намерена с Вами знакомиться, езжайте своей дорогой.

— А я и еду, но нам, походу, по пути.

— Да неужели…

— Видимо да.

Фыркаю и продолжаю идти. А уже у дома понимаю, что парнишка притормаживает перед кованными воротами особняка. Понятно, сосед…

Выходит из машины и ровняется со мной, перехватывает пакеты.

— Отдайте, пожалуйста. Я сама справлюсь.

— Справится она… С ума сошла, такие тяжести таскать?

Его лицо такое необычное, узкое, с выраженными скулами. Глаза чистые, голубые-голубые, улыбка хитрая… Прическа странная, конечно, словно ураган. Волосы торчат во все стороны, но каким-то непонятным образом, это придает парнишке какой-то задорности.

— Нравлюсь? — ухмыляется он, и я понимаю, что рассматривала его слишком долго.

— Не особо, — отшиваю. — Пакеты отдайте, — протягиваю раскрытую ладонь. Он переводит взгляд на мою руку и хмурится. На моих пальцах белые полосы от ручек пакетов. Вот же черт.

— Я донесу, — говорит он уже без тени улыбки. — Куда идти?

И я почему-то иду к своему подъезду. Он молчит. Странно даже. У подъезда все же забираю ношу, скупо благодарю и скрываюсь в подъезде. Решаю подняться на лифте, потому что сил совсем не осталось. В квартире прохладно и тихо. Оставляю сумки прямо в коридоре, и сразу иду в душ. Вода приводит в чувство, и уж потом я разбираю в кухне пакеты. Раскладываю все по полочкам в холодильнике и в шкафчиках. Готовлю легкий овощной салат и ужинаю. Завтра долгожданный выходной, и не надо никуда спешить.

3

Ворочаюсь, никак не могу уснуть. Шум с улицы начинает раздражать, и я открываю окно, чтобы понять, кто не дает покоя всем соседям.

Во дворе особняка гремят биты, у ворот полно машин, одна круче другой. На лужайке у дома то тут, то там, снуют гости. На площадке перед крыльцом дома импровизированный танцпол, по краям дорожек — столики. Лазерные лучи ярко разрезают пространство, придавая небу цвет.

Из окон нашего дома начинает доноситься брань, но это как обычно — покричат и перестанут. Никто не пойдет к дебоширу и не скажет ни слова в наглое лицо. Час ночи, а у нас пол района не спит из-за шумной вечеринки.

Устало тру глаза и закрываю окно, а затем и рулонные шторы, чтобы свет лазерных лучей не блуждал по потолку и надеваю наушники. Включаю любимый плей лист на минимальный звук и все же засыпаю.

Суббота выдается пасмурной и довольно прохладной, и вместо обычных домашних хлопот я еду к Даше в цветочную лавку. Соскучилась по подруге, жуть. Мы не виделись пару недель, поэтому пишу в наш общий чатик, объявляю общий сбор. Девчонки у нас в комании все занятые. Дарина* — волшебная фея цветочной лавки. Ей помог исполнить мечту брат, и так же он во всем ее поддерживает.

Танюшка* у нас библиотекарь в третьем поколении. Она самая спокойная и рассудительная из нас. Она как голос разума, который иногда так нужен каждому из нас.

И я, учитель начальных классов. Очень люблю свой класс, ребят в нем аж тридцать пять, все они разные по темпераменту и воспитанию, но ко мне уже привыкли и даже слушаются.

Из подъезда выхожу и сворачиваю за угол дома, оглядываю площадку перед особняком. Машин явно стало меньше, но парочка все же стоит. Одна из них принадлежит тому наглецу, что вчера нес мои пакеты к подъезду, а вторую я тоже видела. Огромный черный внедорожник, из которого однажды выходил тот самый статный мужчина.

Возможно, это хозяин дома и отец парнишки. Но этого я не знаю наверняка.

Делаю несколько шагов и сталкиваюсь на тротуаре с наглецом. Он придерживает меня за плечи, чтобы не упала.

— Простите, — говорит он и, отпустив, продолжает свой путь. Я же стою в шоке, потому что, во-первых, он обратился ко мне на "вы"; во-вторых, ушел и даже не отвесил шуточку вслед.

Он скрывается за высокой калиткой. Странный, честное слово… Наверно, не узнал меня после бурной вечеринки.

Приезжаю к цветочной лавке, когда девчонки уже на месте. Даша накрыла в подсобке стол: мясная и сырная нарезка, фрукты, вино…

— Ооо, что у нас за праздник? — Улыбаюсь я и поочередно обнимаю и целую девчонок.

— Просто давно не виделись, — Дашка стискивает меня в объятиях. — Как же я по тебе соскучилась! С Танюшкой мы видимся чаще, а ты совсем пропала.

— Это еще учебный год не начался, потом вообще завал будет, — вздыхаю я и сажусь за стол.

Мы отлично проводим время. Танюшка рассказывает о своем муже. Они с Николаем познакомились при таких обстоятельствах, что можно снимать боевик.

Даринка жалуется, что ее Игорь все время в разъездах, и они мало проводят времени вместе.

А я рассказываю про горе-соседа, что свалился, как снег на голову.

— А он симпатичный? — играет бровями Дарина, и я спешу перевести тему. И, вроде, получается, но я все равно возвращаюсь мыслями к парнишке. Ну на кой он мне сдался? Ведь на лбу написано, что девок через него прошло — не счесть. У парня с таким взглядом и улыбкой не могло быть иначе. И вообще, почему я все еще думаю о нем?! Тьфу-тьфу, чур меня…

Домой возвращаюсь, когда вечер вступает в свои права и повсюду зажглись огни. Когда подхожу углу своего дома, из ворот особняка входит сосед. Он говорит с кем-то по телефону и хмурит темные густые брови. Сам на себя не похож. Нет того озорства во взгляде и улыбки на губах. Сталкивается со мной взглядом, но тут же отворачивается, будто и не он еще утром снова предлагал подвезти, куда только пожелаю.

Раздвоение личности у него, что ли? И пока его альтер эго