— Не обязан! — жестко выплевываю. — Я готовлю документы на развод. — они давно готовы, все никак не могу отнести их в суд. У Наташи последние полгода эмоциональные срывы, истерики. Супруга была уверена, что мою любовь к ней невозможно убить. Она смогла. Теперь цепляется за призрачную надежду, что ребенок все исправит. А я не собираюсь еще одного человека делать несчастным. Детей у нас с ней не будет.

- Ты его не получишь, — произносит она, разворачивается и убегает.

Наташа была моей первой любовью. Познакомились в баре. Красивая сексуальная актриса должна была согреть мою постель на одну ночь, а задержалась в моей жизни на несколько лет. Ошибочно задержалась.

Полгода мы живем в аду. Наташа пытается переложить ответственность за потерю ребенка на меня. Замершая беременность, плод перестал развиваться. «Почему так произошло?» — спрашивал врачей, они разводили руками. Жена уверена, не застань она меня с любовницей, этого бы не произошло.

В дверь кто-то настойчиво звонит, я не собираюсь выходить. Пусть гостями займется пока еще жена, я направляюсь в душ.

— Герман Андреевич, — кричит мне водитель супруги. После двух аварий подряд, я запретил ей садиться за руль. Нанял Мишу. — Тут к вам пожаловали, — продолжает орать Михаил с улицы в открытое окно. Нехотя выхожу из дома, водитель стоит у крыльца и кивает на калитку.

— Там женщина пришла. Заявляет, что принесла вашего ребенка. Пытался прогнать, не сдается. Полицию вызывать?

— Что за развод? — недоуменно смотрю, на Мишу. Наташа что ли решила меня окончательно вывести из себя? Вытрясу душу, если это очередной ее загон.

— Понятия не имею. Но у женщины переносная люлька в руках. — я закипаю. В голову бьет кровь. Сейчас я эту дрянь задержу и сдам в полицию. Пожалеет о своей выходке!

Как только я понял, что мой брак ошибка, перестал хранить супруге верность. Я практически перебрался в ночной клуб. Последние полгода, каждую ночь новая телка, но о контрацепции ни разу не забывал.

*** ***

Герман

Металлическая ручка калитки нагретая на солнце, обжигает руку. Игнорируя боль, крепко сжимаю горячий металл и распахиваю дверь. Встречаюсь взглядом с женщиной. Она не шарахается, хотя видит, что я зол. Окидываю ее взглядом. Выглядит прилично. В молодости наверняка была красавицей. Сейчас ей лет сорок пять-пятьдесят. Стройная крашеная блондинка невысокого роста. Чуть курносый нос, узкие губы, впалые щеки. Светло-серые глаза внимательно меня рассматривают. Взгляд усталый, потухший. Такой бывает у одиноких или несчастных женщин.

— Вы кто? — грубо интересуюсь у женщины. Она обводит мое почти обнаженное тело оценивающим взглядом. Я могу точно сказать, что увиденное ее впечатлило. Знакомая реакция. Потекла. У бабы давно не было даже тухлого секса.

— Бабушка вашей дочери, Герман Андреевич. — негромко заявляет. Уверен, весь скепсис на моем лице она смогла прочесть. — Не надо смеяться. Машенька ваша дочь. — поднимает она сумку, в которой спит младенец. Мазнул незаинтересованным взглядом по переноске с младенцем. — Можете провести ДНК-экспертизу. — перебивать не стал. Слишком уверенно она себя вела. — Я отдам ее вам взамен на один миллион рублей. Вот договор. — протягивает мне бумаги. Я отмечаю, что она все же нервничает, когда забираю документ из дрожащей руки. Просматриваю договор, который любой малограмотный адвокат может опротестовать, а ее привлечь за торговлю ребенком. — Деньги мне нужны прямо сейчас. Если окажется, что ребенок не ваш, можете подать на меня в суд и обвинить в мошенничестве. Я уже все подписала, дело осталось за вами. — в руках у нее появилась ручка, словно по волшебству. Отчаянная. Не понимает, что я прямо сейчас могу привлечь ее к ответственности?

— Кто мать ребенка? — не то, чтобы я повелся на развод, но ее напор выбили меня из привычного состояния.

— Свидетельство о рождении в люльке. Углицкая Полина. Думаю, вам знакомо это имя, — она смотрит на меня и ждет, что я скажу.

Знаком. Очень хорошо я знал это имя. Она столько раз являлась мне во сне… Прикрывая глаза прячу от незнакомки свои истинные чувства. Наваждение, которое исчезло и оставило в душе пустоту.

— Где она? — наступаю на женщину, забыв о том, зачем она пришла. Хочется вытрясти из нее правду. Как же я хотел увидеть мелкую лгунью! И что сделать? Сердце обожгло огнем. Тошно стало. Думал, что переболел. Хрен там!

— Это неважно. — испугалась незнакомка и отступила. — Поли нет в стране. — родила и бросила ребенка? Так же как бросила меня! Очередная сука, которая умеет неплохо так притворяться. Мой ребенок? Возможно. Полина была единственной, с кем я ни разу не предохранялся. Рядом с ней мои мозги стекали в трусы. А до меня у нее никого не было…

— У меня мало времени. Вы согласны? — женщина нервничает. Чуть надавлю сорвется и сбежит. Отпустить или нет?

— Зачем вам деньги? — я понимаю, что меня разводят на бабки, но какого-то хрена продолжаю с ней разговаривать.

— Спасти своего ребенка, — она прямо смотрит мне в глаза. Не лжет, отмечаю я. Во что интересно вляпалась Полина? Меня это не касается. Она исчезла, пусть теперь сама разгребает свои проблемы. — Деньги нужны прямо сейчас. — торопит меня незнакомка. — Пожалуйста, я вас умоляю. — на глазах блестят слезы. Трогают они меня? Нет. Мне все равно, что у них случилось. «Ты стал таким черствым» — говорила мать и она была права. Хотя эта ситуация не оставляет равнодушным. Цепляет. Пока не понял, что именно, но где-то в голове свербит и в сердце торкает.

Хрен поймешь, что происходит. Будто в другое измерение нахожусь. Матери и бабушки торгуют детьми! Предположим дочь моя… или не моя? Оставить ребенка этой торгашке?

— Входите в дом. — киваю и отхожу в сторону. Нужно во всем этом разобраться. Может, подстава?

— Нет. Было ошибкой обратиться к вам, — отходит она, взгляд метается из-стороны в сторону, а потом она срывается и убегает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Герман

Стою и смотрю женщине в след. Вспоминаю Полину… Зараза! В голове, словно щелкнуло, что там моя дочь. А эта неадекватная неизвестно кому ее продаст. Даже думать о таком не хочу, поубиваю же всех. Срываюсь и бегу за незнакомой женщиной, в которой угадываются черты Углицкой. Хватаю переноску, ребром ладони выбиваю из рук.