litbaza книги онлайнПолитикаБизнес Владимира Путина - Станислав Белковский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 61
Перейти на страницу:

Поместье, конечно, бессмысленно, неразумно большое. Гектаров пятьсот без малого. Когда-то было еще больше, много больше, но последний хозяин гектаров триста в дурака проиграл и в казино прокутил. Но даже пятьсот — чересчур. Гектаров двести хватило бы за глаза. Но уменьшить поместье управляющий не решается. Мало ли кто чего потом говорить будет — дескать, не уберег доверенное добро!

Да и кредитору — американскому миллионщику — может не понравиться.

Работает главный управляющий очень неплохо, если не сказать — просто хорошо. На твердые пять с минусом. Пшеницы в полтора раза больше собирать стали. Долги древние почти все отдали — а то ведь прежде, пять лет назад, каждое божье утро какой-нибудь уездный кредитор наезжал. Охрану новую поставили — старых разгильдяев разогнали. Выпуск стенгазеты наладили: оранжевый негр Лео-польдыч, в свое время вывезенный бывшим хозяином из какой-то там Эритреи, каждую неделю славит успехи управляющего фломастерами трех цветов. Не все стенгазете верят, но все, разбирающие грамоту, — разбирают.

В главном барском доме, который пять лет назад от ветра упасть мог, управляющий евроремонт сделал. Лифты Otis, кондиционеры Daikin, зимний сад из муранского стекла. Проржавевший дотла фамильный герб на фасаде покрыли толстым слоем молочного шоколада — чтобы вкуснее смотрелся. Только фундамент, как прежде, плывет, и надо бы его жидким азотом залить, да сейчас пока денег нет. Экономить надо. Ведь на праздники — в Баден-Баден ехать, а там дальше — горные лыжи в Китцбюэле, а потом — еще конгресс управляющих поместьями и латифундиями в Рио-де-Жанейро. (Кстати, две пары новых белых штанов совсем не помешают.) В общем, тут пока не до фундамента. И так сделано до черта. Кто бы оценил, ублюдки неблагодарные.

Народец, по правде сказать, в поместье сплошь убогий и угрюмый. Работать не хочет, не любит и не умеет. Скотник Акимыч неизменно мертвецки пьян. Лакей Абрам Фирсович на старости лет совсем сдал — перестал мыться и распространяет в главном доме жуткое зловоние, от которого хоть на стенку лезь. Кухарка Фекла русскому языку почти разучилась и все норовит принести водку вместо чая. Ключница Пульхерья, сожительница пьяного скотника, то и дело бросается на управляющего с дикими криками «Отец родной!» и просит денег на поправку здоровья ее слепой колченогой кошки. В общем, полный караул.

Хочется закрыть глаза и вообразить, как весь этот скотоподобный люд, невменяемые бабы и мужики разом куда-то исчезли. А их место заняли длинноногие модели от Лагерфельда и стройные рафинированные клерки от Hugo Boss. И надо бы, конечно, разогнать прескверных холопов, да пока рука не поднимается. В общем, хрен с ними, пусть живут пока. Но платить им не будем. Все равно деньги пропьют, а там, глядишь, на нечаянных радостях вообще из берегов выйдут и стога хозяйские подожгут. Нет, деньги — они холопов не любят. Деньги надо складывать в бронированных подвалах господского дома, на самый что ни на есть черный день, на случай зимы, чумы, сумы и т. п.

Почему старые хозяева разорились — управляющему с его немецкой трезвостью куда как хорошо понятно. Что они на своих пятистах га понастроили — это вообще ни в сказке сказать, ни пером описать! Какие-то форты, бастионы, мельницы, даже заводы. Сейчас, конечно, это все не работает. Но электричество и воду жрет гнусное хозяйство, черт бы его подрал. Мы уже его, конечно, частью прикрыли, частью распродали на бревна и гвозди. Расходы сразу уменьшились вполовину. Да и кредитор-американец вроде не против: телеграмму ободряющую прислал, дескать, все это безобразие лишнее отправляйте к богу в рай. Там еще рабочих было человек пятьдесят, а куда нынче подевались — не знаем. Может, пьяные по канавам валяются. А может, в соседние поместья на заработки подались. Ну и слава богу. Все хлопот меньше.

Да, вот еще. Тут двести лет назад крестьянский театр открыли и школу для холопских детей. Стоят до сих пор, хотя их не ремонтировали: на господский дом средств едва хватает. Думаем, конечно, тоже закрыть: будто нашему потному грязному отребью все это нужно! А я вам так скажу: лучше парижской оперы, что во дворце Гарнье, все равно ничего не сыщешь. И кто сможет — тот до нее доберется. А никаких доморощенных театров, пахнущих кислыми щами, нам даром не надо.

Правда, как главный дом обновляли, так две дюжины турецких рабочих завезли, и с тех пор они ни-как уезжать не хотят. Живут где-то в пролесках, на границе поместья, воруют у стародавних мужиков, жгут костры и поют не по-нашему. Ну и пусть себе. Нет такой задачи — вмешиваться в дела сброда. Так на жизнь вообще никакого времени не останется.

И только тогда отдыхает от неустанных трудов главный управляющий, когда закрывается на излете терпкого дня в огромном барственном кабинете, с на-стоящими картинами Шилова и фальшивыми — Лансере, в обществе любимой собаки чрезвычайно ко-ролевских кровей и, пригубив веселое «Асти Спуманте» иль папского замка вино, грезит беззаветно о дне, когда служба его закончится. Но вдруг странная мысль пронзает его: служба закончится, а на кого все оставить? А как барину бумаги в Париж передать? А американец проклятый? И как будто злая иголка тайского врача впивается управляющему в позвоночник.

И еще иногда видит главный управляющий, занимающий временно большую хозяйскую спальню, страшные и одинаковые сны. Про то, как скотник Акимыч, протрезвев и помолодев лет на двадцать, поднял всех неблагодарных мужиков с безмозглыми турецкими рабочими вместе. И пришли они все, с вилами и топорами, к балюстраде главного дома и заорали нечеловеческим голосом:

— Почто отравил старого барина, немчура проклятая?

— Подите прочь, свиньи, я за этого вашего барина все долги поотдавал…

Тут, слабо вскрикнув, он просыпается. И, схватив трубку поместного телефона, вызывает Леопольдыча и просит оранжевого негра пройтись прогуляться по пятистам гектарам.

— Леопольдыч, сходи, дорогой, выясни: любит меня еще мой народ?

Через два битых часа Леопольдыч, покачиваясь от грошовых возлияний, возвращается к начальству и с важностью чрезвычайной докладывает:

— Так точно, Ваше превосходительство, 72 процента холопов, как из пушки, души не чают. Еще 28 процентов найтить не удалось.

И отходит тогда больная душа главного управляющего. И велит он подать из гаража свой малиновый «роллс-ройс» с фильдеперсовым верхом и, накинув белое кашемировое кашне, отправляется в поездку по лужайкам и ручейкам огромного старого имения. Нет, все-таки 117 поколений господ не зря постарались. Не зря.

НАСТОЯЩИЙ МУССОЛИНИ

При Бенито Муссолини в Италии было очень много плохого. И мы все это знаем (спасибо не столько Бжезинскому, сколько советскому курсу всемирной истории). Мы знаем, кроме всего прочего, что погубил дуче и его режим альянс с Адольфом Гитлером.

Но было при Муссолини — horribile dictu![1]— и кое-что не очень плохое.

С 1922 по 1938 год население Италии выросло на 15 %.

За время правления Муссолини была практически полностью разгромлена мафия.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 61
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?