не переставал восхищаться тем, чему мозг может нас научить. Для того чтобы проиллюстрировать всю эту прелесть, я неизменно начинаю тематическую работу, будь то лекция или написание книги. Данные страницы – не исключение.

Давайте поговорим о ничем не примечательном парне с весьма примечательным сотрясением мозга. Джейсон Пэджетт был студентом-середнячком, бросившим колледж и интересующимся преимущественно своими бицепсами и прической. Он ненавидел математику, но зато любил девочек и вечеринки. И вот на одной из них на Джейсона напали и жестоко избили. Очнулся он в реанимации с сотрясением. Врачи вкололи ему сильное обезболивающее и отправили домой. В итоге прежним он уже не стал.

Когда Джейсон очнулся, он начал видеть мир в причудливом свете: будто бы все состояло из пикселей и касательных линий. Затем, как ни странно, по прошествии нескольких дней он начал рисовать необычайно сложные математические фигуры. Однажды, когда Джейсон уже шел на поправку, он рисовал свои картины в одном из торговых центров. К нему подошел мужчина, посмотрел на его работы и заговорил с ним: «Добрый день, я физик». Затем спросил, над чем парень работает, и сказал то, что изменило жизнь Джейсона: «Похоже, что вы пытаетесь говорить о пространстве-времени и дискретной структуре Вселенной». Джейсон был ошеломлен. Незнакомец ухмыльнулся и спросил, не думал ли Джейсон пойти учиться математике.

В конце концов, когда Джейсон принял предложение физика, он обнаружил удивительную вещь: Джейсон-тусовщик превратился в Джейсона – гения математики.

Его суперспособность заключалась в том, что он мог рисовать фракталы, что в свою очередь привело к развитию широкого спектра математических способностей и навыков. Финские исследователи изучили мозг Джейсона и обнаружили, что его травма открыла полный доступ к тем областям мозга, из-за низкой активности которых он ранее не мог освоить даже начала алгебры.

Однако не все коту масленица: кроме гениальности Джейсон приобрел обсессивно-компульсивное расстройство и на несколько лет стал отшельником.

Джейсон входит в ту малочисленную группу людей, у которых диагностирован синдром Саванта: один из примерно сорока случаев, описанных в научной литературе. Более того, математические способности – не единственный талант, описанный в исследованиях. У других пациентов с данным диагнозом открывались способности к рисованию, писательству или к механической работе. Но мы совершенно не имеем понятия о тех механизмах, благодаря которым все это происходит. Пэджетт же считает, что у всех нас есть скрытые способности. Если бы мы только имели к ним доступ!

Все это может показаться притянутым за уши, но подобная возможность интригует. Она же является одной из многих причин, которые заставляют меня так восхищаться мозгом и не скучать годами.

Кстати, не рекомендую пробовать на себе «модель» Джейсона: большинство людей с подобными травмами не просыпаются Эйнштейнами, а зачастую не просыпаются вообще.

Энергоплюшкин

Для того чтобы понять, как ученые смотрят на людей, подобных Джейсону, нам необходимо хотя бы на примитивном уровне понимать, как работает мозг. Гений человек или нет – в любом случае мы имеем дело с раздражающей закономерностью: наш мозг действительно склонен к энергосбережению. Это напоминает ситуацию, когда родитель постоянно ворчит на нас, чтобы мы выключали свет, выходя из комнаты. Наш серый орган постоянно следит за тем, сколько энергии потребляет тело, сколько растрачивает впустую, и что нужно предпринять, чтобы пополнить запасы. Данная деятельность занимает так много места в его жизни, что некоторые ученые считают функцию энергосбережения мозга чуть ли не основной. Вот что говорит об этом исследователь Лиза Фельдман Барретт: «Любое действие, которое вы предпринимаете – это своего рода экономический выбор: ваш мозг предугадывает, когда потратить энергию, а когда ее сохранить».

Безусловно, у мозга есть серьезные причины того, чтобы быть в курсе уровня энергии, ведь он – энергоплюшкин, трехфунтовый «внедорожник». Его масса составляет всего лишь 2 % массы всего тела, а потребляет он 20 % всех энергетических ресурсов организма. Может казаться, что это много, однако этих 20 % едва хватает, чтобы поддерживать его функционирование, ведь у мозга очень много дел (например, помнить о вашей аудитории, если вы делаете презентацию). Он пытается справиться с перегрузками, постоянно ища короткие пути. Например, мозг редуцирует визуальный поток информации, направляя внимание на то, что наиболее значимо, что лучше видно. Глаз направляет в мозг поток информации, эквивалентный 10 миллиардам бит информации в секунду. Но в мозге включаются «энергетические редакторы». В итоге к тому моменту, как информация достигает задней части мозга, где вы действительно начинаете эту информацию обрабатывать, плотность потока составляет всего каких-то 10 000 бит в секунду.

Мозг настолько озабочен постоянным мониторингом энергетического запаса, что постоянно сам себе транслирует прогнозы того, сколько энергии потребуется для выживания в конкретный момент. Однако это не просто стрелка уровня бензина в баке: эта его способность распространяется на многие другие области – от прогнозирования намерений окружающих людей до определения лучшего способа ими руководить (то, что может быть полезно знать об их интересах в бизнесе, например их желание стать руководителями или топ-менеджерами).

Сладкая мощность

Так откуда же именно мозг получает энергию? И на что ее тратит?

Ответ на первый вопрос знаком каждому любителю сладкого. В основном мозг для этих целей использует сахар (глюкозу) в объеме более ста граммов в день. Ответ на второй вопрос состоит из одного слова: электричество. Мозг преобразует сахар в электроэнергию для выполнения большинства своих задач, включая передачу информации из одной области в другую. Вы можете услышать всю эту электроболтовню, просто присоединив электроды к коже вашей головы. Вам будет что послушать, ведь мозг поддерживает работу многих жизненно важных функций организма, например сердцебиения, дыхания. Все это требует энергии. Но сколько именно?

Ученые из университета Стэнфорда подсчитали, что для выполнения всех типичных функций мозга в состоянии покоя роботу понадобилось бы 10 МВт энергии, а это средняя мощность небольшой ГЭС. Но когда эти задачи выполняет мозг, то он потребляет всего 12 Вт – мощность маленькой лампочки. Неудивительно, что он так озабочен своим энергоснабжением.

Так как же наш мозг стал одновременно таким прожорливым и таким экономичным? Ответ кроется в понимании нашей эволюции, к которой мы будем возвращаться почти в каждой главе этой книги. Мы обнаружим, что начинали далеко не с 12 Вт, а с гораздо более скромной версии мозга, почти такой же как у приматов, потомков которых можно встретить в джунглях Центральной Африки. Мы также обнаружим, что по неизвестным причинам, скрытым в глубокой древности, что-то около 6–9 миллионов лет назад, мы начали отклоняться в развитии от наших обезьяньих родственников. В итоге мы отказались от нашей привычки ходить