должен знать о нашем существовании!» Значит, мальчишка должен забыть о нём. Виктор вдруг очнулся от своего оцепенения, словно его ударила молния. Он схватил мальчика за руку, отодвинул в сторону телефон, сделал шаг вперёд и заглянул ему глубоко в глаза:

– Ты слышишь мой голос, и это всего лишь голос. Ты никогда не встречался с вампиром и не вспомнишь об этом разговоре. А теперь закрой глаза!

Мальчик повиновался.

Виктор нырнул за ближайшее дерево. Во время прыжка он расправил плащ и, превратившись в летучую мышь, упорхнул прочь – сквозь кроны деревьев, вверх по скале холма, на котором возвышалась крепость, и, протиснувшись через щель в крепостной стене, скрылся под сводом подвала замка.

Снова приняв человеческий облик, Виктор прислонился спиной к стене, откинув голову назад. И со стуком ударился:

– Вот подстава!

В животе по-прежнему урчало. Надо было хоть немного присосаться! Была бы такая ненавязчивая игра. Он сглотнул. Без тётки Ундины всё не так. Обычно во время их совместной охоты она брала это на себя.

Тёткин голос успокаивающе пронёсся у него в голове: «Никогда не стоит рисковать!»

Она говорила ему эти слова, пожалуй, каждую ночь на протяжении всего его небытия. И вот, через пятьдесят тысяч раз они въелись в его сознание на веки веков. Несмотря на всю предосторожность, эти проклятые охотники за вампирами всё-таки подкараулили тётушку. Она еле вырвалась из их лап, но была уже сильно ранена. Вот почему Виктор на протяжении многих дней не решался выйти из замка, пока в конце концов голод не заставил его сделать это сегодня ночью. И теперь ему ничего не остаётся, только ждать и ждать, теряя время.

Собравшись с силами, Виктор побрёл вниз по лестнице. На следующей площадке он перепрыгнул через скрытый в полу люк и остановился в стороне, перед стеной скалы. Там он сунул ладонь в щель, нащупал рычаг и одновременно нажал ногой на камень, утопленный в стене. Дверь со скрипом открылась. Виктор отодвинул в сторону плотную паутину, словно занавес. Тётка Ундина держала здесь гигантского паука и заботилась о нём. Он был хранителем очага. Вытянув указательный палец, Виктор почесал паучий волосатый животик.

– Прости, Серафина, сегодня у меня для тебя ничего нет. Мы с тобой оба с пустыми желудками.

Подавленный, он вошёл в зал, где пол был застелен персидскими коврами, а отвесные стены украшали длинные ряды картин в золочёных рамах.

Виктор повернул тяжёлое металлическое колесо.

Ворота со скрежетом закрылись. Он потупил взгляд. Главное – не смотреть на первую картину!

На портрете был запечатлён он сам: уложенные воском чёрные волосы, кроваво-красные губы, а рядом с ним – волкодав, принадлежавший раньше тётке Ундине, ростом доходивший Виктору до плеча.

И кому будет приятно, если ему будут напоминать, что он навсегда застрял в тринадцатилетнем возрасте.

Виктор остановился перед картиной с изображением музыкального ансамбля. Под картиной, на комоде лежали его скрипка, рядом – виолончель тётки Ундины.

Вздохнув, Виктор отодвинул в сторону красный бархатный занавес. В склепе стояло два гроба.

Он подошёл к левому и провёл пальцами по деревянному барельефу с изображением женщины. Тётка Ундина будет спать, пока не заживут её раны. Но сколько это продлится? Годы? Десятилетия? Пусть будут прокляты эти охотники за вампирами!

Глава 2

В.У.У.В

Над горами показались первые серые тени рассвета.

Наконец-то! Желудок набит, с голодом покончено!

Над озером поплыл туман. Какая здесь тишина! Накануне вечером всё было совсем по-другому. Людской гомон теперь исчез. Виктор отважился выйти из своего укрытия под старой елью. Наклонившись вперёд, он стал смотреть вниз, на поверхность воды.

«Держись подальше от озера», – тут же раздался в его голове голос тётки Ундины.

Он закатил глаза. И почему от озера нужно держаться подальше? Только потому, что достопочтенные старейшины не умели перебираться через водоёмы, где есть течение? Но в отличие от графа Дракулы, Виктор умеет! Чтобы доказать это тётке Ундине, он нарочно много раз перепрыгивал через ручеёк у горы, на которой возвышается замок. После этого его лицо побледнело ещё сильнее обыкновенного.

И потом, это всего лишь озеро, здесь и течения никакого нет!

Виктор беззвучно опустился на причал и осторожно уселся по-турецки. Склонив голову набок, он стал размышлять. Вот если он ненадолго опустит в воду большой палец ноги, ничего же не произойдёт? Развязав шнурки, он аккуратно поставил кожаные ботинки рядом с собой, начал снимать чёрные носки. Но тут что-то хрустнуло на мостике за его спиной. Виктор обернулся.

Да это вчерашний парнишка… наметать и зашить! Опять он!

«Беги!» – слышится голос тётки Ундины. Слишком поздно.

Мальчик уже увидел его и преградил ему путь на берег.

– Разве ты не должен спать в это время? – запинаясь, пробормотал Виктор.

– Хм… – Мальчик провёл рукой по непричёсанным волосам.

Это что на нём надето, пижама? На майке написано «Гол!», и на шортах изображено множество футбольных мячей. В этом наряде он похож на пятилетнего переростка.

Виктор ухмыльнулся. Он поспешно подтянул носки. С опусканием пальца в воду придётся подождать.

Усевшись рядом с ним, мальчишка принялся – вот так запросто! – болтать ногами в воде. Виктор, как зачарованный, смотрел на круги, которые расходились вокруг пальцев на ногах мальчика.

– Не спится, – еле слышно проговорил он. – Вчера вечером произошло что-то странное… Но я не могу вспомнить, что именно.

Виктор откашлялся. Он поспешно натянул ботинки. Облака над вершинами гор затянулись, окрасились в красноватый оттенок. Скоро взойдёт солнце. Скорее прочь отсюда!

Мальчик оглядел его:

– Ты что, был на маскараде?

– А-а-а… – нарочито сладко зевнул Виктор, прикрыв рот ладонью, и поднялся. – Ночь была такая длинная. Пойду отдыхать. Хорошего дня!

– Ха-ха! Ты отлично вжился в образ! Наверное, сейчас превратишься в летучую мышь и полетишь к замку? – подмигнул ему мальчишка.

Виктор оторопел: откуда ему это известно?

Парнишка вскочил, дружелюбно улыбаясь ему:

– Да ладно, я пошутил! Придёшь вечером в деревню на праздник? Только в нормальной одежде! Кстати, меня зовут Паскаль.

Виктор протянул ему руку и тут же отдёрнул её. Мальчик не должен заметить, как холодна его рука!

Но вот по его лицу пробежала улыбка. Судя по всему, мальчишка его ни капельки не боится.

Это даже может оказаться очень удобно, если вдруг на Виктора опять нападёт непреодолимый голод. Получится своего рода «фастфуд»!