– Окончательно что?

– Застеклил. Ну, это такая технология. Восстановленный фрагмент запаивается между тонкими пластинами из органического стекла. Воздух перестает поступать, и процесс разрушения останавливается.

– Так вы хотите показать мне фотографии свитков?

– Тоже нет. Вы бы не смогли их прочесть. Хоть они написаны шрифтом, похожим на нынешний, и язык вроде знаком, но каллиграфия совсем другая, и чтоб научиться понимать такой текст, нужно потратить много времени и сил.

– Но тогда что вы хотите мне показать?

– Я загнал снимки в компьютер, и специальная распознающая программа перевела их на современный язык. Конечно, это предварительный, машинный перевод. Ни один серьезный исследователь им пользоваться не станет. Но для того, чтобы получить предварительное представление, он вполне годится.

– Ну, это совсем другое дело. Присылайте скорее, я с удовольствием почитаю.

– Да, да, – Александр запнулся. Он словно хотел сказать еще что-то, но не решался.

– Тамплиеры мешают? – подсказал я.

– Знаете, – со вздохом произнес Александр, – поначалу эта история казалось мне фантастической. Но после вчерашних событий фантастика превратилась в трагедию.

– А что произошло вчера?

– Вот этого я и не могу рассказать.

Мое терпение лопнуло.

– Послушайте, Александр, – сказал я довольно жестким тоном. – Вы оторвали меня от важной и срочной работы. Для чего? С целью сообщить о том, что не можете ни о чем рассказывать?

– Не сердитесь, – попросил Александр. – Я бы никогда не стал вас беспокоить, но из людей, связанных с прессой, я знаком лишь с вами. А положение мое такое, что…

Он замолк.

«Бедняга или двинулся, расшифровывая рукописи, – подумал я, – или действительно вокруг него завертелась необычная история».

– Да я не сержусь. Но сами посудите, вы звоните мне и пытаетесь угостить обломками маятника Фуко.

– Чем угостить? – удивился Александр.

– Историями из романа Умберто Эко.

– Извините, не читал. В последние годы я просматриваю только книги по специальности.

– Понятно.

Мы помолчали. Я перевел глаза на экран компьютера и сразу заметил опечатку. Пальцы сами потянулись к клавиатуре, но тут Александр снова возник из тишины эфира.

– В общем, если вы не против, я сейчас пошлю вам по электронной почте файл с расшифровкой четырех свитков. Почитайте, посмотрите.

– С удовольствием, – сказал я. – И это все, чего вы от меня ожидаете?

– Ну-у, – Александр снова вздохнул. – В общем-то, пока все. Это на всякий случай, понимаете. Мало ли что. Вы человек известный…

– Вы имеете в виду, что со мной тамплиеры будут осторожны?

– Скорее всего, да.

– Ладно, посылайте, почитаю. Но не быстро, у меня тут куча дел накопилась и, честно признаюсь, на иврите я читаю куда медленнее, чем по-русски.

– Да ради Бога! – вскричал Александр. – Когда вам будет удобно. Только подтвердите, пожалуйста, получение письма.

– Подтвержу, отправляйте.

Письмо пришло через пять минут. Грузилось оно довольно долго. Александр не удержался и вложил в текст Ворда с десяток фотографий застекленных фрагментов, чем очень утяжелил файл.

Я пробежался по нему курсором, убедился, что файл открывается до самого конца, быстро отстучал подтверждение, нажал Reply и забыл об Александре.

Спустя две недели после разговора я шел по улице, размышляя над послесловием к книге, которое издатель неожиданно потребовал написать. Проходя мимо магазина, торгующего бытовой техникой, я бросил беглый взгляд на витрину и замер. На меня смотрело искаженное гримасой ужаса и боли огромное лицо Александра.

Спустя мгновение лицо исчезло и по замелькавшим кадрам я понял, что смотрю на экран огромного телевизора, показывающего сводку новостей. Пока я вошел в магазин, чтобы услышать голос диктора, речь шла уже о спорте.

– Что случилось? – спросил я у продавца, лениво подпирающего холодильник в ожидании посетителей.

– Теракт в Иерусалиме. Неизвестный ударил ножом прохожего и скрылся. Неизвестный… – продавец презрительно хмыкнул. – Новое определение арабов.

– А что с пострадавшим? – спросил я.

– Убит на месте. Нападавший, разумеется, скрылся. Полиция прочесывает соседние кварталы. Найдут они его, как же!

Губы продавца искривила усмешка.

Я дождался следующей сводки новостей, но Александра больше не показали. Однако диктор назвал его фамилию, и сомнения рассеялись. Мой знакомый был убит ударом ножа в спину, а убийца бесследно исчез.

Вернувшись домой, я рассказал жене всю историю моих недолгих отношений с Александром.

– Надеюсь, ты не думаешь, – с подозрением спросила она, – будто причиной его смерти послужили те самые четыре свитка?

– Конечно, нет, – сказал я…

Вечером, когда я добрался до середины послесловия, мой сотовый снова завибрировал. Я посмотрел на него с суеверным страхом. На табло возникла надпись Private. Тот, кто звонил, сделал свой номер невидимым.

«Звони, звони», – подумал я и продолжил работу. Но телефон не унимался. Через пару минут мои нервы не выдержали, я схватил телефон и с раздражением поднес к уху.

– Вас беспокоят из полиции. Отдел борьбы с терроризмом, инспектор Сафон, – произнес кто-то с сильным итальянским акцентом.

– Слушаю вас.

– Я бы хотел обсудить с вами некоторые моменты, касающиеся прошлого убитого сегодня господина Александра Акермана. Не будете ли вы любезны спуститься вниз и подождать машину, которая подберет вас не более чем через десять минут.

Я похолодел. Мне уже доводилось встречаться с сотрудниками отдела борьбы с терроризмом, правда в совсем ином качестве, и я примерно представлял себе их лексику. Человек с таким акцентом, выражающийся столь книжным языком, не мог быть инспектором этого отдела.

– Простите, – сказал я, с трудом ворочая языком, – но сегодня мне нездоровится.

– Хорошо, – с неожиданной легкостью согласился инспектор Сафон. – Тогда я пошлю за вами машину завтра в то же время.

«Что за ерунда! – чуть не вырвалось у меня. – Почему нужно вызвать человека на беседу ночью? Разве полиции не хватает дневных часов?»

Нет, человек на том конце провода не мог быть полицейским.

– Завтра я тоже не смогу. И вообще, если вы хотите беседовать со мной, пришлите официальную повестку, и я приду на встречу со своим адвокатом.

– Зачем такие формальности, уважаемый господин? – огорчился собеседник. – Мы всего лишь хотели узнать, какую информацию передал вам две недели назад по электронной почте господин Акерман.